Анна Антонова - Роман со вкусом капучино

– Заболоцкий, «Можжевеловый куст», – объявил парень.

Я увидел во сне можжевеловый куст.Я услышал во тьме металлический хруст…Аметистовых ягод услышал я звон,И во сне, в тишине мне понравился он…

Стихи Але запомнились – было в них что-то завораживающее – и она решила на досуге почитать Заболоцкого.

– Прозу, пожалуйста.

– Мне кое-какой реквизит потребуется, – сказал парень, метнулся к своему месту, вытащил из-под стула дипломат, поставил на середину и уселся на него боком.

– Михаил Зощенко, «Верная примета».

И начал, искоса хитро поглядывая на приемную комиссию:

– В приметы во всякие я, товарищи, не верю. Ерунда это…

– Что-то вы слишком разыгрались, – недовольно заметила старушенция, прослушав от силы абзац. – Всем спасибо, подождите снаружи.

Они выкатились в коридор и в изнеможении распластались по стенам. На лестнице тем временем слышался топот – приближалась следующая группа.

– Ну как? – спросил у Али незнакомый парень.

Она вяло отмахнулась:

– Не знаю.

– Ну хоть слушали?

– Да слушать-то слушали…

– Ну что? – доносилось со всех сторон. Это вновь прибывшие теребили уже прослушанных. – Как там вообще?

– Сейчас сами узнаете, – отзывались они.

Из двери высунулся лысый, и все мигом умолкли.

– Господа, всем спасибо, – объявил он и заглянул в бумажку: – Калашников, останьтесь.

Счастливый обладатель дипломата недоверчиво улыбнулся и шагнул внутрь. Остальные загомонили и почему-то не тронулись с места. Аля, ни на кого не глядя, быстро направилась к лестнице.

Она шла, глубоко погрузившись в свои мысли, поэтому не сразу заметила, что местность вокруг изменилась. Вынырнув из глубины души, она заозиралась по сторонам и не узнала дорогу, которой они пришли к классу. Прекрасно, она еще и заблудилась! Не в лесу, конечно, но все равно неприятно.

– Девушка, что-то ищете? – вдруг окликнули ее.

Она обернулась – на подоконнике сидели два парня и с любопытством рассматривали ее.

– Выход ищу, – на автомате сообщила она.

– Выход из положения? – ехидно осведомился один.

– Нет, – огрызнулась Аля. – Из этого здания.

Она прибавила хода. От раздражения – вот придурки, а еще в театральном учатся! – у нее прояснилось в голове, и обратный путь вспомнился сам собой. Но когда она собиралась толкнуть тяжелую дверь, ее снова окликнули:

– Девушка!

Она обернулась и узрела парня с подоконника – к счастью, не того, который искрометно шутил про выход.

– А вы что в нашем институте делали? Поступать хотите?

Аля неопределенно пожала плечами – а что еще тут можно делать во время прослушивания.

– И как?

– Никак.

– Первый раз пробовали?

Она снова кивнула.

– Тогда ничего удивительного, с первого раза и без подготовки никто не проходит, – уверил тот. – Вот я… – начал было он, но спохватился: – Сейчас, к сожалению, нет времени рассказывать, мы экзамен сдаем. Может, встретимся как-нибудь?

Аля медлила с ответом – парень ей не очень понравился. Как ни странно, он был совсем не симпатичным: редкие светлые волосики, круглые очки, мелкие черты лица – он напоминал Шурика, героя старинной комедии про «Операцию Ы». «Для таких ролей и нужны подобные персонажи», – осенило Алю. Она еще раз оглядела студента: встречаться с ним не хотелось, но, с другой стороны, как она выкинет из головы Антона? Говорят, клин клином вышибают…

– Хорошо, давайте.

– Ты что, на «вы» меня назвала? – искренне развеселился парень. – Можно без китайских церемоний. Встретимся завтра здесь же… скажем, в пять. Придешь?

– Приду, – со вздохом подтвердила Аля и, когда он уже убежал, запоздало сообразила, что они даже не познакомились. Видимо, так у них, актеров, принято.

Решив не заморачиваться на этом, Аля вышла на крыльцо. Все, кто ждал своей очереди, обернулись, и она, не желая становиться объектом очередных расспросов, слетела с крыльца и понеслась к выходу со двора. Вслед ей послышалось удивленное:

– Она что, прошла?

Глава 4

Двойной капучино

Вылетев за ворота, Аля притормозила. Куда она разбежалась, а Дима? В следующей десятке его не оказалось, значит, он еще ждет… Возвращаться во двор не хотелось, но и просто так уйти было бы свинством, поэтому она нерешительно переминалась с ногу на ногу. Дима сам разрешил ее сомнения, выйдя на улицу.

– Ну как? – задал он стандартный вопрос.

Аля пожала плечами:

– Никак.

– Ну и ладно, пошли отсюда, – неожиданно отреагировал он.

– Почему? – удивилась она. – А ты?

– Да ну, – отмахнулся Дима. – Мне это на фиг не нужно.

– Зачем же тогда пошел? – с возрастающим удивлением поинтересовалась Аля.

– Чтобы с тобой увидеться, – бесхитростно пояснил он, и Аля замерла с открытым ртом.

Второй парень за сегодняшний день приглашает ее на свидание! Чем объяснить такую бешеную популярность? Что в ней вдруг изменилось, если от поклонников не стало отбоя – неужели несчастная любовь к Антону так ее переколбасила, что она стала чем-то привлекать парней?

Дима расценил ее молчание как знак согласия:

– Куда пойдем?

– Подожди, – наконец опомнилась Аля. – Мы вообще-то уже пришли. В театральное училище, вот куда!

– Да, ну а теперь мы оттуда ушли, – бесстрастно заметил Дима. – Куда теперь, гулять? Или, может, в кафе сходим? Выпьем кофе – надо же тебе стресс снять…

– Нет, подожди! – повторила Аля. Смысл происходящего доходил до нее медленно, но верно: – Так ты специально все это подстроил? Ни в какое театральное поступать не собирался, а просто выманил меня на встречу? Ты, наверное, вообще не готовился, не учил ничего? – все больше распалялась она.

– Я учил! – возмутился Дима, словно она была учительницей, уличившей его в несделанном домашнем задании.

– Ты даже не сказал, какие произведения подготовил!

– Александр Сергеевич Пушкин, – вместо ответа громко объявил Дима. И сразу начал:

Простишь ли мне ревнивые мечты,Моей любви безумное волненье?Ты мне верна: зачем же любишь тыВсегда пугать мое воображенье?

– Все, верю, – попыталась остановить его Аля, но он невозмутимо продолжал читать длинное и страстное стихотворение:

Окружена поклонников толпой,Зачем для всех казаться хочешь милой,И всех дарит надеждою пустойТвой чудный взор, то нежный, то унылый?

Аля поневоле хмыкнула – это она-то окружена поклонников толпой?

Терзаюсь я досадой одинокой;Ни слова мне, ни взгляда… друг жестокой!Хочу ль бежать: с боязнью и мольбойТвои глаза не следуют за мной.

Прохожих в переулке было мало, но она все равно не знала, куда деваться от стыда. Развернуться и уйти? Но ведь сама виновата – упрекала, что он ничего не выучил… Притом читал Дима хорошо – на месте приемной комиссии Аля без вопросов пропустила бы его в следующий тур. Так и пришлось дослушать Пушкина – а стих чем дальше, тем сильнее приобретал совсем уж интимный оттенок.

– Мой милый друг, не мучь меня, молю:Не знаешь ты, как сильно я люблю,Не знаешь ты, как тяжко я страдаю, —

закончил Дима.

Из-за забора училища раздались аплодисменты.

– Ты принят! – заорал кто-то.

Не вынеся этого цирка, Аля схватила его за руку:

– Пошли отсюда.

Они миновали переулок и вышли на Арбат.

– Ну что, куда? – снова спросил Дима.

Аля пожала плечами.

– Пойдем в музей-квартиру Пушкина? – удивил он.

– Продолжить тему? – усмехнулась Аля. – Извини, что-то нет настроения просвещаться. К тому же там почти нет подлинных вещей, принадлежавших поэту, – блеснула осведомленностью она.

– Откуда ты знаешь?

– Статью читала.

На это Дима не нашел, что возразить, и вернулся к первоначальному варианту:

– Тогда в кафе?

– Давай, – махнула рукой Аля.

Ей, честно говоря, было уже все равно – прослушивание и правда вымотало, убив изрядное количество нервных клеток.

– Есть хочешь? – спросил Дима, когда они вошли в кафе самообслуживания.

Аля покачала головой – она так переволновалась, что хотела только пить.

– А я бы навернул чего-нибудь, хоть и не выступал, – словно спрашивая разрешения, проговорил Дима.

Аля пожала плечами – она разве против. Поэтому Дима взял себе салат «Мимоза» и картошку с мясом, а она – капучино и банановый торт.

Ели молча. Аля быстро заглотала кофе и теперь лениво ковыряла ложечкой сладкое – и зачем только взяла, всухомятку совсем невкусно.

– Еще кофе? – заметил ее манипуляции Дима и, не дождавшись ответа, подхватился к барной стойке.

Аля благодарно кивнула ему вслед, лениво подумав: еще недавно смутилась бы, заверила, что все о'кей, или, в крайнем случае, отправилась за кофе сама. А теперь сидит, как принцесса, и ждет, когда его принесут. Неужели она и в самом деле начала меняться? Нет, не стала обольщаться Аля, просто ее нисколько не волнует сей Дима, поэтому ей плевать, что он подумает и какое она на него произведет впечатление. Дима ей не нравился, а вот это новое настроение – очень. Значит, секрет прост: для того чтобы чувствовать себя в обществе парня комфортно, надо не быть в него влюбленной? М-да. Это было бы идеально, если бы не было так скучно…