Януш Корчак - Правила жизни
Раз в гостиной собралось многочисленное общество. Мальчику велели угостить конфетами. Конечно, приятно угощать, да только чем-нибудь своим и одного, того, кого любишь. Но ничего не поделаешь: велели. А мальчик поскользнулся и чуть не упал. Перепугался: ведь мог просыпать конфеты. А все стали смеяться над ним и подшучивать.
Есть гости, с которыми надо быть исключительно любезным. Какой-нибудь приятель отца, кто-нибудь, кто приехал издалека или надолго уезжает. Тут еще больше приходится стараться, это хуже даже, чем экзамен. Детей заставляют декламировать, петь при гостях. Ох, как это подчас неприятно!
Иногда незнакомый гость приводит с собой ребенка, и вам говорят:
– Идите играйте.
А не всегда можно играть по приказу.
Взрослые знают, как и с кем разговаривать, с кем надо быть сдержанным, а с кем можно чувствовать себя свободно. Знают, как завести разговор, хотя и не очень хотелось бы. (А ведь начало всего труднее.)
И взрослые не конфузятся так, как дети. За ними не следят и не сердятся, когда они скажут что-нибудь или сделают не так, как надо. И могут выбирать, с кем хотят познакомиться.
Похоже на то, что с младшим каждый вправе заговаривать, даже если его мало знает или не знает вовсе.
И я раньше так думал, а научил меня уму-разуму один маленький мальчик; я ему очень благодарен.
Я тогда был военным врачом. Наш отряд стоял в небольшом городке. Этот мальчик играл у себя перед домом. Я шел мимо и сказал:
– Здравствуй!
– Почему ты не отвечаешь? – сердито спросила у него мать.
– Да я его совсем не знаю, – ответил мальчик.
С тех пор я стал осторожнее.
Любезный читатель! Я знаю, у тебя есть неприятности, взрослые с тобой не считаются, обижают тебя. Знаю, ты не доверяешь взрослым и, хотя и боишься сказать это вслух, чувствуешь, что и между ними есть дерзкие, невежливые, невоспитанные люди. Но ты должен признать, что есть и умные, приятные, не зазнающиеся. И что за невежливость одних другие не в ответе.
Я прошу тебя, если ты живешь дома мирно, объясни и убеди товарищей, что и они должны хорошо относиться к няне или бонне и быть с ними вежливыми. Я знаю много девушек, которые нуждаются в заработке. И знаю, они охотнее поступят в контору, лавку или будут шить – одна, например, продает папиросы в киоске, – чем пойдут к детям. Дети, мол, плохие. А я знаю, что это не так. А еще больше меня огорчает то, что так говорят хорошие няни и хорошие воспитательницы.
– Не справляюсь, – говорят.
И выходит, будто с маленькими могут справиться лишь плохие, грубые и злые люди.
Много тяжелых, трудных взрослых мыслей приходит мне в голову.
ДВОР – ПАРК
Сразу же, во вступлении, я написал, что эта книга – опыт и будут ошибки. Одну ошибку я уже вижу. Слишком мало, слишком бегло в этой книжке обо всем говорится. Но ничего не поделаешь. Я хочу в ней собрать все важные вопросы и все трудные мысли.
Потом уже я могу писать пространные книжки, каждую о чем-нибудь другом. Отдельно о родителях, отдельно о братьях и о сестрах, о гостях – эти будут полегче. Одни книжки для больших детей, другие для малышей, одни для деревенских ребят, другие для городских. Даже для богатых ребят и для бедных, для мальчиков и для девочек я напишу отдельные книжки. Ведь одного больше занимает одно, другого – другое. Чтобы было как у взрослых, у которых есть своя научная литература.
Об одном лишь дворе можно написать длинную-предлинную историю.
По-разному тут бывает утром и вечером, в будни и в праздники, зимой и летом.
Вот выдался первый весенний денек. Ребята со всего дома сбежались во двор, весело щебеча, как вернувшиеся из дальних стран ласточки, и с любопытством поглядывают – что изменилось?
Бледненькие после зимы, когда было мало солнца. Еще робкие.
Прибыл кто-то новый, кого-то не хватает, а один из прошлогодних друзей ходит уже на работу. Не один прошлогодний малыш пробует быть ребенком среднего возраста, а ребенок среднего возраста смотрит и прикидывает, не попробовать ли быть большим. И все вытянулись.
Не одинаковы дворы в деревнях, в городках и в городах; когда окружают их со всех сторон высокие каменные стены или когда дома и заборы деревянные; на богатых улицах и в бедных предместьях. А в богатых домах даже играть во дворе не разрешается. И родители не позволяют, боятся пыли и дурного общества.
Это правда, во дворе не очень-то чисто, да и ребята не одинаковы. Разные есть ребята: тихие и дружные и в самом деле злющие. Преследуют девочек и малышей, дразнятся, бросают камнями, гоняют кошек, дерутся, даже кидают в окна полуподвалов мусор. Тихие дети уступают и часто лучше будут сидеть дома, чем вот с такими встречаться.
Иногда достаточно одного, если он главарь ватаги. Сторожу, владельцам окрестных лавочек, жителям дома покоя от него нет: никогда не известно, что взбредет ему в голову.
Одна бабушка отдала такого вот буяна в исправительный дом; потом говорили, что весь дом вздохнул с облегчением.
– Ну теперь можно спокойно играть.
– Ну теперь нам никто не мешает.
Часто из таких ребят вырастают пьяницы и дебоширы, не один такой умирал молодым. Знаю, один утопился, другой попал под трамвай и ходит теперь на костылях (пришлось отрезать ногу чуть не по колено).
С тех пор как все должны ходить в школу, во дворе стало лучше, зато в школе с такими прямо беда.
Важная персона во дворе – сторож или, как еще говорят, дворник. Дворник может быть молодой или старый, добрый или злой. А злиться ему есть на что: ведь это он обязан следить за порядком, чтобы ребята дом не разнесли.
Это кажется на первый взгляд странным – дом большой и крепкий, – что тут можно сломать? А можно.
Ребята колотят железкой по стене и обивают штукатурку или пачкают и рисуют. К стенам подвешены железные трубы, по которым стекает вода с крыши. Ребята садятся на трубы верхом или прыгают на них – и железо сминается. Если есть кран, открывают его, льется вода, а ведь хозяин платит за воду в городскую управу.
В маленьких домах нет уборных, все ходят на двор. Малыш торопится или боится вечером – и вот присел у дверей и сделал на пол.
Иногда ребятам требуются камни для игры или хочется выкопать яму, и они выламывают булыжник из мостовой.
Хозяин сердится, дом только что красили, а опять надо красить, и полиция присылает повестку, что непорядок, и карает штрафом или арестом.
Только дворник успел подмести лестницу и во дворе, а опять бумажки, палки, солома. И наконец, этот крик.
Иногда домовладелец (или администратор и управляющий) живет где-нибудь в другом месте, иногда здесь же. Или кто-нибудь болен и просит, чтобы было тихо.
Дворник гонит метлой или ремнем ребят со двора, ругает и проклинает, а мальчишки дают стрекача и хохочут. Ну как не злиться!
На школьном дворе ребята галдят только по три минуты в перемену, а здесь целый день; в школе нет очень уж маленьких или больших, а здесь всякие.
Поэтому неудивительно, что сторож всех без разбора честит хулиганами и колотит первого, кто подвернулся под руку, не успел убежать.
Одного мама сама поощряет:
– Иди побегай, иди поиграй, дома душно.
А другому позволяет нехотя и лишь иногда.
– Да смотри, сейчас же возвращайся. Башмаки не сбивай. С хулиганами не водись.
И потом спрашивает, что он делал, – как бы, мол, не испортился.
Теперь садов и парков становится все больше и больше. Раньше всего этого не было и у входа в сад стоял полицейский и не пускал бедно одетых детей. Раньше сады были для зажиточных и для богатых детей, и даже не очень-то для детей. Детских площадок тогда не было, а играть в мяч на дорожках не разрешалось. Когда мячик попадал на газон, приходилось смотреть, не видит ли сторож, и мчаться что есть духу. Неприятно ведь, когда грозят палкой.
Теперь в садах есть и колонка, уборная, и веранда, где можно спрятаться от дождя. Есть и тенистые деревья, и пруд с лебедями, и ровные, политые водой, чтобы не было пыли, дорожки.
Все это люди не сразу придумали и теперь еще что-нибудь да прибавится, например музыка.
За границей есть уже в садах удобные скамеечки для малышей и специальные площадки для заблудившихся.
Ребенок постарше знает сад, а для маленького сад, что дремучий лес. Приходится все время смотреть и звать:
"Не уходи, не отходи, играй поближе".
Ребенок раздражается, мать сердится. Наконец и в самом деле заблудился. Страшно ему, плачет, не знает, куда идти, и никто не знает, куда его отвести. И ребенок ищет, и мама беспокоится, ищет, и даже долго ищет. А нашелся – иногда радость, а иногда гнев – крик, шлепок, слезы.
А ведь достаточно одной маленькой огороженной площадки. И все знают, куда потерявшегося отвести и куда за ним прийти.
Развлечения в саду приятнее, деликатнее. Даже удивляешься, что уже пора домой, так быстро время прошло, и надо прощаться:
– До завтра.
