Чучело. Игра мотыльков. Последний парад - Владимир Карпович Железников
«У тебя кровь».
Я отскочила от него как ужаленная:
«Нет! Не трогай меня!.. Не смей!»
— Ну и правильно сделала, — сказал Николай Николаевич. — Я бы на твоем месте тоже больше ему не поверил.
— Дедушка, я подумала, почувствовала, что если он до меня дотронется, то это будет так больно, как огнем. Не могла я больше с ним стоять ни одной минуты, и не знала, куда мне идти, и не хотела никого видеть… Пошла через кусты к реке, нашла старую перевернутую лодку, забралась под нее и долго сидела там на холодном и мокром песке.
— Плакала? — спросил Николай Николаевич.
Ленка ничего не ответила.
— А я тогда все обегал. Думал: куда пропала девка?
— Я слышала, как ты меня звал, но я не могла вылезти. Может, я оттуда никогда бы не вылезла, если бы ко мне не вползла какая-то собачонка. Жалкая такая, хуже меня. Она стала лизать мне руки, и я поняла, что она голодная. Вот и вылезла, привела ее домой и покормила.
Глава двенадцатая
На следующее утро надо было идти в школу. Каникулы кончились. Но я сходила домой к Маргарите, узнала, что она не приехала, и не пошла.
Целый день я просидела у пристани, смотрела на реку и караулила Маргариту. У меня прямо глаза устали от смотрения; пришла одна «Ракета», потом вторая, а Маргариты все не было и не было.
Потом я ее увидела — светлое пальто нараспашку, под ним свадебное платье, то самое, которое она испортила тортом. Я как сумасшедшая бросилась к ней навстречу:
«Мар-га-ри-та Ивановна!» — Догнала, схватила за руку.
Она оглянулась… и оказалась не Маргаритой.
Потом наконец я увидела настоящую Маргариту.
Сначала на берег спрыгнул мужчина. Он протянул кому-то руку… И появилась Маргарита. Она сошла с катера, как королева с раззолоченного трона. Красивая-красивая, она в сто раз стала красивее за эту неделю.
Я смотрела на них, как они подымались на крутой берег по лестнице: впереди Маргарита, позади ее муж с чемоданом, — и улыбалась им. Я издали помахала Маргарите рукой.
Они были уже совсем близко от меня. Я слышала, как Маргарита спросила у своего мужа, не тяжело ли ему тащить чемодан, а он ответил, что ему не тяжело, но не интересно, что он лучше бы понес на руках ее, Маргариту. Она рассмеялась. И я рассмеялась и опять помахала ей рукой, но они почему-то прошли мимо меня.
Я обалдела: ведь я стояла совсем рядом; но потом догадалась, что они просто меня не заметили. Смотрели друг на друга и ничего вокруг не видели. Я обогнала их и медленно пошла навстречу…
Теперь они шли рядом. Он держал ее под руку и что-то шептал ей на ухо. А она склонилась к нему и внимательно слушала и продолжала улыбаться. Ну конечно, они снова прошли мимо меня и не заметили.
Так я проводила их до самого дома.
На следующее утро я все-таки пришла в школу. Нарочно вошла в класс после звонка, вслед за Маргаритой.
Когда я появилась в дверях, все повернули головы в мою сторону, как заводные куклы. Кто-то невидимый дернул веревочку, и они одновременно повернулись: мелькнуло насмерть перепуганное лицо Димки, ехидное — Шмаковой, суровое — Железной Кнопки… А я уставилась на Маргариту.
«Здравствуйте, — говорю, — Маргарита Ивановна».
А сама жду, дрожу, что она сейчас спросит про бойкот. А я ей отвечу: «Вы не меня спрашивайте, а их…» Это я так заранее придумала ответ. И начнется…
А Маргарита мне:
«Здравствуй, здравствуй, Бессольцева… Что ты начинаешь новую четверть с опоздания? Нехорошо. Проходи». — И склонилась к журналу.
Я подошла вплотную к учительскому столу и остановилась — ждала, когда же она посмотрит на меня.
Наконец она подняла глаза, увидела, что я стою, и спросила:
«Ты что-то хочешь сказать?..»
«Я вас так ждала, Маргарита Ивановна», — ответила я.
«Меня? — удивилась Маргарита. — Спасибо. Но… почему это вдруг?» И, не дождавшись ответа, она встала, подошла к окну и помахала кому-то рукой.
Все девчонки тотчас это заметили и высыпали к окну.
«Муж, муж, муж», — понеслось по классу.
«Маргарита Ивановна, — пропела Шмакова, — там ваш муж сидит на скамейке?»
«Да, — ответила Маргарита. — Мой муж».
«Как интересно, — снова пропела Шмакова. — А вы нас с ним познакомите?»
«Познакомлю». — Маргарита хотела сдержать улыбку, но губы не слушались ее — они сами заулыбались.
А я смотрела на нее, смотрела…
«А сейчас, — говорит, — займемся делом. — Маргарита перехватила мой взгляд. — Ты что уставилась на меня, Бессольцева?.. Я что, так изменилась?..»
«Нет, не изменились… Просто я рада, что вы приехали», — ответила я.
Она молчала, в лице у нее уже появилось нетерпение — вот, думает, дурочка с приветом, привязалась.
А я свое:
«Вы когда уезжали, сказали нам: „Вот я вернусь!..“» Последние слова я почти крикнула.
«Тогда я на вас рассердилась», — сказала Маргарита.
Я радостно закивала головой: ну, думаю, началось…
«А сейчас, — Маргарита весело махнула рукой, — вы уже и так наказаны, а кто старое помянет, тому глаз вон!.. — Она рассмеялась: — Садись, Бессольцева, на свое место, и начнем занятия».
«Я не сяду!» — крикнула я.
Маргарита подняла брови дугой: мол, что это еще за фокусы?
«Я уезжаю, — говорю, — навсегда. Просто зашла попрощаться».
Посмотрела на всех — значит, все-таки они меня победили. «Все равно, — подумала, — никогда ничего не скажу сама». Но от этого мне стало грустно. Так хотелось справедливости, а ее не было! И чтобы не зареветь перед ними, выбежала из класса.
«Бессольцева, подожди!» — позвала меня Маргарита.
Но я не стала ее ждать. А чего мне было ее ждать, если они не захотели во всем разобраться, если Димка предал меня сто раз и если я решила уехать… Дедушка! Ты же видишь, я все вытерпела, все-все!..
— Ты молодец, — сказал Николай Николаевич.
— Костер вытерпела, — продолжала Ленка. — Думала, дождусь Маргариты, и наступит справедливость. А она вернулась — и ничего не помнит.
— Замуж вышла, — сказал Николай Николаевич. — От счастья все и забыла.
— А разве так можно? — спросила Ленка.
— Бедные, бедные люди!.. — Николай Николаевич замолчал и прислушался к веселой музыке, которая по-прежнему доносилась из дома Сомовых. — Бедные люди!.. Честно тебе скажу, Елена, мне их жалко. Они потом будут плакать.
— Только не Железная Кнопка и не ее дружки, — ответила Ленка.
— Именно они
