Виктор Баныкин - Бедовый мальчишка
Миг — и сорванец уже уселся на заборчике, болтая поцарапанными ногами.
— А ты… никакой ты и не Мишка! — вдруг раздосадованно сказал Костик. — Ты девчонка!
— Х-ха! Догадался! Ну и что ж, что девчонка? Меня в классе все мальчишки как огня боятся. Чуть чего… чуть какую пакость сотворят, я их в два счета отлупсачу! Не веришь?
И на Костика в упор уставились отчаянные немигающие глаза.
— Может ты и в самом деле не веришь? Тогда давай на кулачки. Кто кого!
— Что-то сейчас не хочется, — сказал Костик. — Может, когда в другой раз?
— Ну что же, можно и в другой.
Девчонка наклонилась к забору и кому-то шепотом пригрозила:
— Я тебя вот… лысый самовар!
— На кого это ты? — поинтересовался Костик.
— На Женьку! На кого же еще? Такая прилипчивая тварюга! Куда я, туда и она! Никакого спасу от нее!
— Как же тебя на самом деле звать?
— Меня-то?.. Маришкой. Да только все Мишкой. Мишка да Мишка…
И тут от детсадовской кухни — выбеленного мелом тесового строеньица — кто-то басом прокричал:
— Мишка! Где ты там? Мигом до меня!
Маришка тряхнула спутанной копной волос. До ушей растянулся ее губастый рот.
— Слышал? Маманя зовет.
И громко в ответ прокричала, тоже басом:
— Бегу, маманя!
— Тетя Мотя — твоя мать?
— Она! — Маришка спрыгнула с заборчика. Но через миг голова ее показалась снова. — А что ж ты не сказал, как тебя зовут?
— Меня Костиком… Константином.
— Слушай, Костька, прибегай через час на улицу. Поиграем. А?
Костик потупился.
— Если Мишку найду. У меня котенок куда-то запропастился.
У Маришки опять до ушей расползлись толстые губы.
— У тебя котенок Мишка? Ну и ну! Здорово!
И Маришка скрылась. А когда Костик сам взобрался на заборчик, то увидел такую картину. Маришка бодро шагала к белому сарайчику, курившемуся дымком. На худенькие свои плечи она взгромоздила сестренку Женьку — толстую девчушку в голубом платьице. Женька пыхтела и хныкала, мотая из стороны в сторону голой розоватой головой.
Костик и страшный Буран
Присев перед Женькой на корточки, Костик спросил:
— Крендель у тебя вкусный?
Девочка поглядела на свой витой надкусанный крендель и качнула головой с петушиным гребешком на макушке.
— Нет! — сказала она. Еще раз оглядела со всех сторон крендель и вонзила в него зубы, острые, мелкие, как у мышки.
— Чего нет? Невкусный, значит?
— Нет.
— Выходит, вкусный?
И Женька в третий раз сказала «нет».
— Так какой же он у тебя? — рассмеялся Костик. — Горький?
Женька сощурилась, прижала крендель к животу обеими руками, пропела:
— Сла-адкий! Вот какой!
Дернув Женьку за петушиный гребешок, Маришка снисходительно сказала:
— Четыре года дивчине, а глупа! Не знаю даже, в кого такая уродилась! Нашелся котенок?
— Ara, нашелся. Такая потеха! Я его искал, искал… Устал даже. А Мишка залез в бабушкин валенок и дрыхнет себе. — Костик глянул Маришке в глаза — снизу вверх. — А как мы играть будем?
Подняв с земли прутик, Маришка закусила самый кончик.
— Знаешь, как? — подумав, сказала она через минуту. — В самосвалы. Не игра — сила!
— Как это в самосвалы?
— Да очень просто. — Маришка присела на корточки. — Ты и я будем самосвалами. Ну, скажем, МАЗами… Мой папаня на МАЗе работает. Камень из карьера возит. Машина — зверь! У этих самосвалов на боковинах серебряные буйволы пришлепаны. Может, видел когда?.. Значит, ты — МАЗ и я МАЗ. А Женька учетчица. Она будет учитывать наши ездки. От карьера до цементного завода. Идет? У кого окажется больше ездок, тот и победитель. Теперь понял?
Женька перестала грызть крендель и запыхтела, кривя набок слюнявый рот.
— Ты, лысый самовар, чего пыхтишь? — угрожающе прошипела Маришка. — Ну? Тебя спрашивают!
— Не хочу… Не буду я учетчицей.
— А кем ты хочешь?
— Я тоже… самосвалом хочу!
Маришка всплеснула руками.
— Если мы все будем самосвалами, кто же учитывать наши ездки будет?.. А ты, Женечка, не ломайся! Мы тебя не только учетчицей, но и бригадиром назначим. Начальством быть — одно удовольствие! Ни ответственности тебе, ни мороки с машиной… А если дело дойдет до премий или ордеров на квартиры — оно, начальство, глядишь, тут как тут!.. Договорились?
Но упрямая Женька и слушать ничего не хотела. Маришка собралась было отшлепать несговорчивую сестренку, но за нее вступился Костик.
— Оставь, не трогай! — сказал Костик. — Пусть мы все будем самосвалами. А учитывать эти самые… рейсы… Так договоримся: учитывай ты свои, я — свои, Женька — свои.
Маришка наморщила облупившийся нос.
— Но, понимаешь, так не бывает! Я же с папаней не раз ездила. Знаю! Начнутся приписки!
— Ну, а мы будем по-честному, — не сдавался Костик. — Женьке тоже хочется побегать!
Наконец договорились обо всем: «каменный карьер» расположился по ту сторону дороги, у зеленой калитки старика Джамбула, капитана-пенсионера, а «цементный завод» — рядом с голубыми воротами детсада. В «рейс» отправились сразу все три МАЗа: Женька, Маришка и Костик.
— Газанем? — подмигнула Маришка Костику и отчаянно по-мальчишески свистнула. Свистнула, ударила ладонь о ладонь и побежала.
Легкая на ногу, она сразу же обогнала не только свою нерасторопную сестренку, но и Костика.
Маришка неслась по улице как ветер, раскосмаченная, удалая, крутя руками воображаемую баранку. Пунцовое в искорку платьишко, сшитое на рост, развевалось позади нее пышным хвостом жар-птицы.
В самый разгар игры вдруг с треском распахнулась зеленая калиточка, и со двора Джамбула на просеку выбежал седобородый козел Буран, топоча раздвоенными копытцами.
Оглянувшись на шум, Костик так и оцепенел, точно завороженный уставившимся на него исподлобья Бураном.
Наглые белесые глазки козла с косыми злыми зрачками смотрели на Костика в упор. Думалось, еще секунда, одна-разъединственная секунда, и Буран, разъярясь, метнется к Костику, наподденет его на свои острые рубчатые рога.
— Маришка, Женька! — придя в себя, закричал истошным голосом Костик. — Бегите домой! Буран с привязи сорвался!
А в следующую минуту какая-то властная сила подтолкнула Костика в спину, и он тоже бросился со всех ног удирать от страшного Бурана.
Тоненько и протяжно блея, козел топнул ногой и побежал вслед за Костиком.
Маришка первой достигла ворот детсада. А вот толстушка Женька споткнулась о кирпич, валявшийся на дороге, и растянулась, задрав кверху ноги.
— Вставай, Женька! Беги, Женька! — кричал Костик, прибавляя шаг. — Беги, толстая размазня!
Но Женька и не думала вставать. Она валялась поперек дороги и ревела, ревела густым басом. Так же басом, наверно, ревет и Маришка, когда ее обидят.
«Ну и тумба! — раздосадованно думал Костик, подбегая к калитке бабушкиной дачи. Еще три-четыре шага, и он будет вне опасности. — А Маришка… тоже мне… сама спряталась, а сестренку бросила».
Вдруг Костик остановился и принялся сдирать с себя прилипшую к мокрой спине майку. Когда же он повернулся лицом к Бурану, тот был совсем рядом.
Стиснув зубы, Костик, не колеблясь, шагнул навстречу козлу. Шагнул и с размаху хлестнул его по морде майкой.
— Вот тебе, вот тебе! — приговаривал Костик, хлеща Бурана наотмашь.
Козел встал как вкопанный, пригнув к земле голову. А Костик не мог остановиться и все хлестал и хлестал Бурана по морде.
И тут на выручку Костику примчалась откуда-то Белка — белая собачонка с черным ремешком вдоль спины. Лая звонко, без передышки, она бросилась на козла сзади, хватая его за ноги. Вырвала клок свалявшейся грязной шерсти, чихнула и опять, изловчившись, цапнула за ляжку ненавистного Бурана.
Буран жалобно заблеял, трусливо отбежал в сторону. Но смелая Белка не отставала от козла. И Буран, мотая длинной бородищей, затрусил к своему двору.
— Ату его, ату! — уже вопил старик Джамбул, показываясь в распахнутой настежь калитке. Джамбул впопыхах забыл нахлобучить на сверкающую шишковатую голову свою любимую форменную фуражку с почерневшим «крабом», и Костик не сразу узнал бывалого капитана.
— Ах, налетный! Ах, распроклятый! — сокрушался старик, застегивая на груди ворот нательной рубашки. — И прилег-то всего-навсего на часок, а этот бес… нате вам — веревку успел перегрызть!
Когда Буран пробегал мимо хозяина, тот вытянул его вдоль спины кнутом.
Костик перекинул через плечо майку и медленно побрел домой. На улице уже не было ни Женьки, ни Маришки.
Вдруг кто-то горячим шершавым языком лизнул Костику руку.
— Это ты, Белка? — спросил Костик, глядя на закрытые наглухо детсадовские ворота.
Белка забежала вперед и, подпрыгнув, лизнула Костика в подбородок.
