Жаклин Уилсон - Моя сестра Джоди
Дверь ванной приоткрылась, и в щели появилась голова Джоди. Сестра поводила носом, принюхиваясь, и сказала:
– Воняет розами, принцесса-именинница. Хочешь, намылю тебе волосы?
Я села в ванне, и Джоди намылила мне волосы, а затем принялась массировать мой скальп своими маленькими сильными пальцами. Она экспериментировала с моими намыленными волосами, по-разному укладывая их, но когда я промыла и просушила их, то решила оставить распущенными.
– С такими волосами ты смотришься слишком по-детски, – покачала головой Джоди. – Может, заколем их наверх?
– Нет, пусть останутся распущенными, – ответила я. Мне нравилось, что волосы падают мне на плечи словно занавес, за который в любой момент можно спрятаться.
Джоди хотела нанести мне макияж, хотя я не была уверена, что это нужно. Я уже пробовала делать это сама и в итоге каждый раз выглядела как маленькая девочка, перемазавшаяся акварельными красками. Джоди намазала мне верхние веки перламутровыми тенями и обвела мои губы бледно-розовой помадой.
– Ну вот! Очень красиво. Только смотри: если мы заметим на лице Харли следы розовой помады, будем знать, что ты с ним целовалась, – сказала Джоди.
– Не собираюсь я целовать Харли! – ответила я, краснея.
– Посмотрим, что будет с самим Харли, когда он увидит тебя при полном параде! Думаю, потеряет голову от страсти, – рассмеялась Джоди.
– Заткнись, балда, – сказала я, пытаясь задрать нос и держаться с достоинством, но это мне не удалось, и я тоже принялась хихикать.
Я натянула черную Джодину футболку и новую черную бархатную юбочку. Они смотрелись на мне просто фантастически здорово.
На шею я повесила длинную нитку жемчуга, а вокруг запястья обернула свой радужный браслет.
– Ух, какой класс! Ты потрясно выглядишь! – воскликнула Джоди.
– Правда?
– Ага. Хотя и не так сногсшибательно, как я, – она встала в позу, а затем отбила короткий степ на своих высоких каблуках.
Мама тоже приоделась – сменила клетчатые брюки и белую блузку на свое лучшее голубое платье с глубоким декольте и тугим дизайнерским поясом, и даже надела туфли на высоких каблуках. Мы настолько привыкли видеть маму в рабочей одежде, что в таком виде она показалась нам сногсшибательной незнакомкой.
– Ты прекрасно выглядишь, мам! – сказала я.
– Не говори глупости, – ответила она, но по ее лицу было видно, что ей приятно это слышать.
– И вовсе это не глупости, – сказал папа. – Ты у меня как картинка. И ты тоже, Жемчужинка. И ты, Джоди. Три мои девочки, три моих красавицы.
– Тебе тоже нужно переодеться, Джод. Не пойдешь же ты на вечеринку Перл в своей повседневной одежде? Иди и быстренько переоденься – лучшая рубашечка, галстук.
– Оставь, Шез, ведь это всего лишь утренник для малышей.
– Шэрон! Возможно, к нам заглянут мистер Уилберфорс, и мисс Понсонби, и эта Френчи, которая так любит повсюду совать свой длинный нос.
– Они все тоже придут? – в ужасе спросила я.
– Если будут они, почему тогда Джед не может прийти? – сказала Джоди. – Спорим, он отлично умеет играть в любые игры!
– Не пори чушь, Джоди. Если кто из взрослых и заглянет, так только на чашку чая. Играть с вами они не останутся, – мама взглянула на часы. – Пора, Перл. Иди в столовую, вот-вот начнут подходить твои гости.
У меня свело живот.
– Ой, мама! Я не хочу. Я не знаю, что им говорить. Я не хочу этой вечеринки. Пожалуйста, можно, я просто посижу здесь, пока все не закончится? Можно? – взмолилась я.
– Глупости, – ответила мама. – Как это можно не быть на своей собственной вечеринке?
– Все будет хорошо, солнышко. Тебе понравится, – успокоил меня папа.
Джоди обхватила меня за талию и сказала:
– Я пойду с тобой, Перл. Все в порядке. Я за тобой присмотрю. Ты у меня получишь удовольствие, это я тебе обещаю.
Глава 15
Я благодарно прильнула к Джоди, и мы пошли с ней по коридору, дальше через кухню и вышли в столовую. Там я встала на месте, слушая, как громко стучит мое сердце. Мама с папой повесили в столовой баннер, на котором было написано «С днем рождения!». На концах длинного стола покачивались приклеенные скотчем белые и розовые воздушные шарики. На розовых тарелках было разложено угощение – тонкие сэндвичи, сосиски на палочках, воздушные пирожные-безе, красное и зеленое желе, большая ваза взбитых сливок, прослоенных желе и посыпанных вишнями.
– Благодать, – сказала Джоди, прихватывая на ходу сэндвич и пару сосисок.
– Эй, есть пока еще рано, – сказала я.
– Это твоя вечеринка и твоя еда, значит, ты можешь ее есть когда захочешь, – возразила Джоди. Она обмакнула палец во взбитые сливки, облизала его и причмокнула. – Вкуснятина! Попробуй тоже.
– Мне совершенно не хочется есть, – сказала я. – Меня тошнит.
– Ты такая трусиха, – вздохнула Джоди. – Тебя колотит?
Она энергично потерла мои покрывшиеся мурашками руки.
– Вот, это немного тебя согреет. Но погоди, вот дойдет дело до моих игр, и тебе станет по-настоящему жарко.
– Я правда-правда-правда не хочу играть ни в какие игры, – сказала я.
И тут в столовую большими шагами вошел Харли. Наряд на нем был удивительный – чумовая черная фетровая шляпа как у волшебника, явно взятый с верхнего этажа фиолетовый шелковый пиджак и собственные очень коротенькие джинсы, открывавшие его носки – один ярко-красный, другой канареечно-желтый.
– Офигеть! – воскликнула Джоди. – Клоун пришел!
Харли не обратил на Джоди ни малейшего внимания, подошел прямиком ко мне, снял свою забавную шляпу и с поклоном произнес:
– С днем рождения, Перл. Я Харли, создатель прекрасных поучительных и оригинальных игр для вечеринок. А это моя волшебная шляпа. Давай посмотрим, не спрятался ли внутри нее подарок для тебя!
Он протянул мне шляпу, я запустила в нее руку и вытащила узкий длинный сверток, обернутый коричневой бумагой и перетянутый шпагатом.
– Великолепная праздничная упаковка, – прокомментировала Джоди.
Я развязала шпагат, развернула бумагу и вытащила из свертка длинный черный предмет.
– Что это? – спросила Джоди.
Я нажала кнопку – загорелся свет.
– Фонарик! Странный подарок, – удивилась Джоди. – На кой черт Перл фонарик?
– Я думаю, это прекрасный подарок. Спасибо, Харли, – сказала я.
– Если ты вдруг почему-то окажешься в темноте, я надеюсь, этот фонарик тебе пригодится, – сказал Харли.
– Да, такое вполне может с ней случиться, – согласилась Джоди. – А я разузнала все об играх для вечеринок.
Но мисс Понсонби, похоже, считала себя королевой игр. Она не только привела в столовую Зефа, Сакуру и Дэна, но и приволокла с собой огромную корзину. В корзине лежали маленькие сверточки с призами, повязки на глаза и большая картинка с нарисованным осликом. Веревочный хвост ослика с булавкой на конце лежал отдельно.
– Я раскрашивал ослику задницу, – объявил Зеф.
Все трое нарисовали для меня поздравительные открытки. Зеф на своей открытке нарисовал еще одного ослика, жующего огромную оранжевую морковку. Изо рта ослика выдувался пузырь, в котором было написано: «Иа-иа, с днем рождения!»
– Он говорит тебе «иа-иа», так все ослики разговаривают, – пояснил Зеф.
Зеф все еще был влажным после того, как его оттирали в ванне, но руки у него так и остались серыми от краски. На нем была белая футболка, красные шорты и красные сандалии на ремешках. А еще на шее у Зефа красовался галстук-бабочка на резинке – он поминутно оттягивал эту резинку и гордо щелкал своей бабочкой.
Сакура написала свое «С днем рождения» так мелко, что буквы едва можно было разглядеть. На открытке она нарисовала массу красивых вещей – бабочек, кроликов, котят, кукол, ожерелья, веера, маленькие улыбающиеся солнышки. Она показала мне пальчиком каждый предмет и объяснила, что это. В своем японском кимоно и с приколотым над ухом цветком Сакура выглядела восхитительно.
Удивительно, но на Дэне тоже были цветы: на шее – длинная гирлянда из маргариток, над лодыжкой – браслеты из маргариток и венок. Даже на прозрачном человеке Дэна был венок из маргариток – просвечивал сквозь его живот.
– Я научился плести гирлянды из цветов, – объявил Дэн, хотя это и так было ясно. – Если хочешь, Перл, сплету и тебе одну на день рождения.
– Это было бы здорово, Дэн, но, видишь ли, я уже получила в подарок новое ожерелье и новый браслет, так что лучше отложим цветочную гирлянду до следующего раза. Но все равно спасибо. На тебе эти гирлянды смотрятся очень симпатично.
На самом деле, они смотрелись смешно и нелепо, особенно в сочетании с бело-голубыми полосатыми штанишками Дэна. Он протянул мне поздравительную открытку, на которой нарисовал самого себя. Свои полосатые штанишки он раскрашивал синим фломастером с таким упоением, что в нескольких местах даже прорвал бумагу насквозь. В каждом углу открытки красовался цветок маргаритки, а в центре шла старательно выведенная разноцветными карандашами надпись «СДём Рашденя Прл Х Х Х».
