Герцель Новогрудский - На маленьком острове
— Мы с берега видели. И мы подумали: раз вы ловите, значит у вас дело идет. А у нас не получилось. Мы, кроме мусора, ничего не поймали. И вот мы решили узнать… Ведь не мусор же вы ловите?..
— Какой мусор? Про что ты говоришь?
— Ну, про колюшку… Знаете, сколько ее набежало!.. Со всей Балтики. Ничем отогнать не могли.
— Да, сплошная колюшка, и ни одной кильки, — подтвердил Юло.
— Постойте, постойте, ребята, это все очень интересно!.. Кто же у вас ловит на свет?
— Наша бригада! — гордо сказал Марти. — Нам «Советский партизан» для этого дали. Вы слышали про такой бот?
— Нет, не слыхала.
— Самый быстроходный в заливе. Вагон груза может взять. И если бы килька шла, как колюшка, мы бы доверху его загрузили. Но килька не пришла.
— И не могла прийти. Чудаки!..
С моря раздался рокочущий звук. Моторка! Может быть, это за ними? С берега, конечно, давным-давно заметили «Девятку» возле корабля. И, конечно, поняли, что они здесь…
Мальчики бросились к борту. Так и есть! К кораблю приближалась моторная лодка, и за рулем сидел…
При виде грузной фигуры председателя колхоза на корме моторки сердце у ребят сжалось, краска сбежала с лиц. Особенно побледнел молодой отпрыск бригадира Уада, считавший себя ответственным за угнанную вчера «Девятку». Из синевато-лиловой шишка Марти стала желто-голубой. Встреча с Мартином Крусте не предвещала ничего хорошего. Придется объяснять, почему без спросу вышли в море, почему без спросу взяли одну из лучших колхозных моторок, почему чуть-чуть не загубили ее, почему сами чуть-чуть не утонули… Словом, неприятных разговоров будет воз.
А председатель, заметив их, еще издали погрозил пальцем. Ох, плохо!..
Мотор замолчал. Лодка продолжала двигаться на холостом ходу. Описав четкую линию, она плавно подошла к трапу. Все-таки умеет он швартоваться, этот Мартин Крусте: ни на один сантиметр не ошибся!
— Ваш, вихнувский? — спросила Лейда Варес, пока гость привязывал моторку к трапу.
— Да, председатель колхоза.
— Вот как…
Женщина в синем халате оставила мальчиков, спустилась по трапу на несколько ступенек, встретила Крусте, вполголоса оживленно с ним заговорила. По тому, как она и председатель время от времени посматривали на ребят, видно было, что разговор идет о них. Но к худу это или к добру?
Худа не было. Поднявшись на палубу, председатель поманил Юло и Марти пальцем:
— А ну-ка, подойдите, герои!
Мальчики подошли, стали рядом.
— Так, — сказал Мартин Крусте. — Сын бригадира Манга и сын бригадира Уада… Пример другим должны были бы показывать… Хороши!.. Весь колхоз подняли на ноги, всю ночь о вас беспокоились — не знали, куда делись… Положим, как хватились, что «Девятки» нет, поняли: в море. И еще больше забеспокоились. Ведь запросто могли утонуть, щенки!..
«Щенки» молчали. Лапки вверх не поднимали, хвостиками не махали, но вид имели виноватый.
— Зачем выходили в море?
— Мы думали, что быстро обернемся, — начал Юло. — Мы не знали, что такая волна будет… Мы думали, дойдем, посмотрим, как ловят на свет, и сразу обратно вернемся…
— «Дойдем, посмотрим, обратно вернемся…» Тоже мне, уполномоченные колхоза!.. Что ж, кроме вас, некому было бы побывать здесь?
— Так никто не знал, что с корабля ловят на свет, а мы увидели.
— Увидели — значит, надо было прийти и сказать.
— Да-а, «сказать»! — подал голос Марти. — Так бы нас и послушались… Сразу бы никто не вышел, на завтра бы отложили… А завтра уже корабля могло не быть. Как бы тогда узнали?
— Чувствуете? — обернулся Крусте к помощнице профессора. — Они же еще критику наводят!
— А ведь без мальчиков, товарищ Крусте, наше знакомство в самом деле не состоялось бы, — сказала Лейда Варес. — Мы через час-полтора действительно уйдем в море. Однако, чтобы познакомить вас с профессором Луниным, время есть. Пойдемте к нему. Это и для вас важно и для нас.
7. Визит к профессору
Знакомство с ученым состоялось в лаборатории. Да, на этом удивительном корабле была самая настоящая лаборатория, с длинными, уставленными книгами полками, со множеством карт на стенах, со сверкающими полировкой микроскопами, с какими-то сложными, непонятными стеклянными посудинами, закрепленными в особых стойках, с установленными в деревянных гнездах банками разных размеров. В больших банках были заспиртованы большие рыбы, в средних — средние, в маленьких — маленькие.
Властителем всех этих богатств был седой и важный человек. Он стоял за дубовым, с наклонной крышкой, похожим на высокую парту, столиком (в старое время такие столики назывались конторками) и стоя писал.
— Профессор, — сказала Лейда Варес, — разрешите представить вам товарищей с Вихну. У них интересные новости есть.
Ученый церемонно, за руку, поздоровался с гостями, каждому сказал «очень рад» и каждому назвал свою фамилию: Лунин.
Вихнувцы чинно ответили:
— Мартин Крусте.
— Юло Манг.
— Марти Уад.
Уселись на привинченные к полу стулья. Вид у мальчиков стал скучный. Им казалось, что даже заспиртованная в банке минога смотрит на них с официальной торжественностью.
Но это продолжалось недолго. Профессор любил церемонное знакомство и вовсе не любил церемонных разговоров. Он поднял на лоб очки в роговой оправе, блеснул на вихнувцев неожиданно яркими голубыми глазами и сказал:
— Одну минуту. Прежде чем приступить к новостям, у меня есть частный вопрос: как себя чувствует молодежь?
Частный вопрос профессора, несомненно, относился к Юло и Марти. Так они это и поняли. А поняв, хором ответили:
— Спасибо, хорошо!
— Очень рад. Вчера, прямо скажем, вид у вас был значительно менее бодрый. Кто же это вас выпустил в такую погоду одних?
Мартин Крусте изобличающе вытянул в сторону ребят палец и собрался разразиться речью, но добрая Лейда Варес, по собственному почину взявшая на себя роль защитницы мальчиков, опередила его:
— Они к нам спешили, профессор. Так спешили, что, никого не спросясь, вышли в море. Их интересовали наши опыты. Вихнувцы, представьте, по своей инициативе попытались организовать лов кильки на свет. И мальчики принимали в этом участие.
— Да? Вот как? — Профессор подвинул очки еще выше на лоб и уставился на вихнувцев; на кого именно, разобрать было нельзя, но Юло показалось, что взгляд не по-стариковски ярких голубых глаз устремлен на него.
— У нас попробовали кильку на лампу ловить… — начал Юло и сразу запнулся. Он не знал, как обратиться к человеку, стоявшему за конторкой: просто «профессор», «товарищ профессор» или, может быть, «товарищ Лунин». Подумал и повторил: — Мы попробовали кильку на лампу ловить, товарищ профессор Лунин.
— Так-так-так… На лампу — это значит с помощью электрического света? Я вас правильно понял?
— Да.
Яркие глаза профессора поочередно с пытливым вниманием задержались на каждом из гостей.
— Так-так-так… — снова повторил он. — Это действительно любопытно. Но что же вас натолкнуло на подобную идею?
Мартин Крусте решил, что наступило время ему вступить в разговор.
— Разрешите, товарищ профессор, — произнес он. — Идея пришла к нам вместе с килькой. Появилась килька — появилась идея. Рыбаки ведь сейчас, знаете, как следят за новым? Ого! Чуть что где услышат, сейчас же приходят: «Мартин, надо то завести, Мартин, надо это завести… Мартин, ты слыхал, на Дальнем Востоке так ловят… Мартин, на Азовье по-новому сети ставят…» Вы не представляете, что делается!
Крусте сокрушенно покачал головой и для пояснения затруднительности своего положения развел руками. Ученый весело рассмеялся:
— Значит, жмут?
— Жмут, товарищ профессор, сильно жмут. То же самое вот с этим делом: пришел молодой парень, образованный, курсы кончил; пришел всеми уважаемый бригадир; пришел совсем старый рыбак; пришли вот эти герои, — председатель кивнул в сторону мальчиков, — пришли и подняли шум: килька, мол, любит электрический свет, килька за электричество на все готова, она на свет со всего моря собирается, каспийские рыбаки иначе уже ее не ловят!.. Словом, выходило, что надо только опустить в море лампочку, а дальше все блага на нас сами собой посыплются… Ну, я решил: ладно, попробуем.
— И попробовали?
— Попробовали.
— И не получилось?
— С килькой не получилось; ни одной кильки не поймали, сплошь колюшка шла. Только стыда натерпелись… Краснеть пришлось.
— Зачем же краснеть? — пожал плечами ученый. — Но то, что килька не пришла, правильно. Иначе быть не могло.
Тут, к удивлению мальчиков, Мартин Крусте стал вдруг защищать идею, о которой только что говорил без всякого одобрения.
— Позвольте, товарищ профессор, — возразил он, — каспийские рыбаки ведь кильку на свет ловят?
