Мария Чепурина - Каникулы для двоих. Большая книга романов о любви для девочек
– Не твое дело, – довольно резко бросил отец.
– Не мое, конечно, – согласилась мама, – но ведь наша дочь дружит с этой девочкой, к тому же учительница…
– Мама, перестань говорить загадками! – перебила ее Майка. – Я все равно все узнаю, не от тебя, так еще от кого-нибудь.
– Нечего тут узнавать! – буркнул отец. – Юлькина мать замуж вышла, вот и все. Мама думала, что ты знаешь, поэтому и спросила. Она переживает, что Юльке теперь придется привыкать к чужому человеку, а в ее возрасте это нелегко.
Майка слушала и испуганно хлопала глазами. Вот это новость! Но ведь Юлька ни сном, ни духом, ни намеком… Постойте, постойте, может, все-таки что-то было? Майка рылась в памяти и не находила никаких зацепок.
Она встала с дивана, взяла телефон и ушла в другую комнату.
– Ну вот, – услышала она голос отца, – побежала подружкам звонить. Что вы за люди – женщины!
Майке стало немного стыдно, но совсем немного и недолго. Любопытство оказалось сильнее.
Она позвонила Тоне.
– Ты куда пропала!? – заволновалась подруга.
Но Майка перебила ее:
– Потом! – И добавила: – Ты сейчас говорить можешь?
– Подожди секундочку. – Тоня замолчала, наверное, тоже постаралась спрятаться от родительских ушей. – Я готова, – негромко сообщила она.
– О Юльке что-нибудь знаешь? – нетерпеливо спросила Майя.
– Ты имеешь в виду… – начала Тоня.
– Вот именно!
– Я-то ничего не знала, родители обсуждали, – перешла на шепот Тоня, – папа сказал, что Юлькина мама отбила мужа у нашей химички…
– Что?! – заорала Майка, чуть не выронив трубку, но опомнилась и уже тише переспросила: – У нашей химички?
– Ага, – донеслось до нее.
– Бред какой-то, – произнесла Майка, – а мы ничего не знали…
– Естественно, кто же нам докладывать будет?
– А Юлька? – Майя все еще не могла прийти в себя от услышанного. – Блин, теперь понятно, почему она все время цепляется к химичке.
– Кошмар, – эхом отозвалась Тоня.
Майке стало не по себе. Она вспомнила некрасивую, словно бы пришибленную учительницу химии, вспомнила Юлькины выкрутасы, равнодушие класса… Вот оно что! Нина Николаевна на самом деле боится Юльку. А может быть, она вообще не в себе. Каково это: приходить в класс, где учится дочь женщины, которая увела у тебя мужа? Нет, ну это вообще ни в какие ворота не лезет! А Юлька, неужели она может быть такой жестокой?! Пусть бы ее мамочка сама разбиралась, зачем Юлька лезет в эти отношения? Ей что, нравится унижать несчастную? Да это все равно что бить больную собаку. Фу, как мерзко!
– Что теперь делать? – вслух спросила она у Тони.
– Майя, это не наше дело.
Майка призадумалась. Тоня повторила то, что она сама обычно говорила в подобных ситуациях. В тех случаях, когда дело касалось взрослых проблем. Но сейчас был совсем другой случай, поэтому Майка повторила вопрос:
– Я спрашиваю, что теперь нам делать с Юлькой?
– Не знаю, поговорить, наверно, надо, – предположила Тоня.
– Ладно, я разберусь, – пообещала Майя, – тем более что она мне сегодня тоже подлость сделала.
– Тебе?
– Ну да, заставила знакомиться с какими-то великовозрастными дебилами, дружбанами ее Ленечки. – «Ленечки» Майка произнесла, сюсюкая и растягивая гласные. – Пришлось бежать!
– Да ты что! Они к тебе приставали?
– Вот еще! Попробовали бы только! К тому же мы возле школы стояли, а там на катке наши ребята гоняли в хоккей. Кстати, – вспомнила Майка, – знаешь, кого я сегодня видела?
– Кого?
– Сашку Покровского!
– А что он там делал? – удивилась Тоня. – Он же в городе должен быть?
– Не знаю, сегодня пятница, может, у него завтра занятий нет, на выходные приехал.
– Да, может быть, – согласилась Тоня.
– Он меня до дома проводил, – почему-то похвасталась Майка.
– Ну, ты вообще! – заволновалась Тоня. – Сплошные приключения! И что говорил?
Майка запнулась:
– Да так, болтали ни о чем…
– Помнишь, он тебе нравился раньше? – сказала Тоня.
– Да ну, – сразу же отказалась Майка, – это так – детство.
Тоня вздохнула. Майя знала, о чем она вздыхает. У нее до сих пор не было ничего такого, о чем шепчутся девчонки. Тоня как будто спала в ожидании того момента, когда появится прекрасный принц и… Она никогда не говорила об этом. Но Майке ее мечты были известны, ведь Тоня писала стихи. В другое время Майка непременно поговорила бы с Тоней о чем-нибудь эдаком, но сегодня произошло слишком много событий. Надо было о многом подумать и принять какое-то решение.
– Ладно, – сказала Майя, – поздно уже. Увидимся в школе.
Она положила трубку, уселась на кровать, поставила локти на колени и задумалась.
– Нет, я подумаю об этом завтра, – вслух произнесла Майка.
Глава 11
Настоящие друзья
Утром Майка проснулась с больным горлом и температурой. Мама посмотрела на градусник, покачала головой и велела ей оставаться дома. Она позвонила знакомому врачу, он пообещал зайти в течение дня.
– Полощи горло и жди доктора, – сказала мама.
Все ушли. Майка осталась одна. Сначала она просто лежала в постели, потом все-таки поднялась и прополоскала горло. Немного отпустило, даже голова стала меньше болеть. Майка заварила себе горячего чая, пододвинула к кровати табурет, поставила чашку и улеглась. Она пробовала читать, но вскоре отложила книгу. В глазах рябило, голова была тяжелая. Майка чувствовала ломоту во всем теле. Она попыталась уснуть, но сон не приходил. Так она промаялась до обеда. В обед пришли родители, и Яна вернулась из школы. Мама строго-настрого запретила сестре подходить к Майке. «Не хватало еще, чтоб вы обе разболелись».
Потом пришел доктор и, осмотрев Майку, поставил диагноз – ангина. Янку послали в аптеку.
Получив лекарства, Майя приободрилась. Все-таки теперь она точно знала, что ей делать.
Позвонили девчонки: обеспокоенная Тоня и Надя. Юлькин звонок не обрадовал Майю. Насмешливый Юлькин голос был ей неприятен.
Субботу и воскресенье Майка провалялась с температурой. Было скучно. Она страдала от бездеятельности. Ее раздражали головная боль, слабость, распухшее горло. Даже есть не хотелось. Мама сварила куриный бульон и буквально заставила дочь его выпить.
А в понедельник у Майки заболел живот, и доктор порекомендовал лечь в больницу, чтоб проверить почки. Почки – это серьезно. Майка подчинилась безропотно.
В больнице было еще скучнее, чем дома. Больные, в основном взрослые и старики, уныло бродили по коридору или лежали у себя в палатах. Телевизор не работал. Майка изнывала от безделья. Чтоб хоть как-то поднять себе настроение, решила перечитать любимые книги: «Тома Сойера» Марка Твена, «Аэлиту» Толстого и, конечно, «Унесенных ветром».
А во вторник к ней пришли. Майке разрешили спуститься в больничный вестибюль. И какова же была ее радость, когда она увидела своих друзей: Тоню, Надю, Герку, Игоря, Ромку, Юлька тоже явилась как ни в чем не бывало. Но лучше бы ее не было.
– Май, ты чего это вздумала сачковать? – пошутил Игорь.
– Это все по твоей милости, – ответила Майка, – слишком долго сторожку искал.
– А я тоже думала, что ты просто решила от школы отдохнуть, – сказала Юлька, – а ты и правда… – Она обвела глазами вестибюль. – Тут не весело.
– Куда уж веселее, – усмехнулась Майка.
Посыпались вопросы: что с ней, как она себя чувствует, что говорят врачи. Майка отвечала, что она чувствует себя нормально, просто ее доктор подстраховался. Она сообщила, что пролежит здесь еще неделю.
– Жалко, – посетовала Юлька, – на мой день рождения не попадаешь.
Майка в ответ только плечами пожала. Гораздо больше ее волновал Новый год. Еще бы: оказывается, пока Майка болела, у школьного руководства созрела идея костюмированного новогоднего бала. И теперь старшие классы стояли на ушах, потому что надо было не только явиться в костюме одного из пушкинских героев, это еще полбеды: костюмы обещали выдать, но надо было оправдать костюм, то есть выучить свою роль. Майкины друзья уже придумали, кем они будут. Ромка, Игорек и Юлька решили разыграть трио из «Каменного гостя». Юлька – донна Анна, Ромка – Дон Жуан, а собственно статуей Командора вызвался быть Игорек. Он даже изобразил жуткий хохот, «замогильный», как он заявил. Ну, замогильный, не замогильный, но старушек в вестибюле новоявленный Командор напугал. Герка признался, что выбрал для себя роль Германа из «Пиковой дамы», Надя, естественно, будет Лизой. А вот Тоня удивила: «Я буду Татьяной Лариной». Кто же тогда Онегин? Про Онегина никто ничего не знал. Чтоб как-то поддержать подругу, Майка предложила: «Давай я буду Ольгой?»
Тоня пожала плечами:
– Я буду читать письмо Татьяны, – чуть слышно сказала она.
Вот тебе и раз! А Майка подумала, что они вместе разыграют какую-нибудь сценку. Ну, что же, значит, она будет Ольгой без Ленского. Зато она себе такой наряд придумает! Все ахнут!
А с Юлькой еще надо было разобраться. Надо было понять и решить для себя: они с Юлькой могут быть подругами или нет? Однозначного ответа на этот вопрос у Майки пока не было. Хотя она и была обижена на Юльку, однако та пришла к ней в больницу. Значит, или не чувствует за собой вины, или не придает ей большого значения. А это, на Майкин взгляд, было неправильно, потому что Юлька виновата перед ней и должна это чувствовать!
