Просто скажи: «Привет!» - Людмила Буторина
Осанку я исправляла обычно по дороге в школу. Зачем тратить понапрасну время, а так всё равно идёшь и заодно борешься с сутулостью: плечи вверх — назад — вниз.
Ещё эта биология. По биологии у меня было даже две двойки, и никакая сила не могла заставить меня сесть и начать учить эту скукотищу. На уроке я всегда думала о своём и не могла заставить себя слушать биологичку Татьяну Михайловну. У неё был монотонный голос и огромный нос крючком. Чтобы как-то скрасить время, я написала о ней стихи:
Татьяна, сонными глазами
Охватываешь класс.
И в профиль ты встаешь пред нами
И носом поражаешь нас.
Когда показала стихи Вике, она сказала, что нельзя насмехаться над тем, что нос кривой. Человек же не виноват, что таким уродился. А высмеивать можно то, что она не умеет интересно учить.
И вот настал первый школьный день. Все были радостные, празднично одетые, с цветами, весело переговаривались. На перемене я вышла в коридор. Там стояла кучка учеников из параллельного класса. И вдруг… Я застыла на месте. В толпе я увидела того самого голубоглазого мальчика, и он тоже смотрел в мою сторону. Я была просто потрясена. Да нет. Такого же не бывает. Не может быть, чтобы он снова мне встретился. Что же, мне на каждом шагу встречается один и тот же мальчик: то в поезде, то в Базино, то прямо в своей школе? Да он просто похож. А я такая идиотка, что не в состоянии отличить одного от другого. Или всё же он? А может он ради меня переехал сюда? Но это было бы уже слишком. На меня же может посмотреть только какой-нибудь совсем уж никчёмный мальчик, а если кто обратил на меня внимание, значит он такой же, как и я, никуда не годный. Вот если бы я была, как Златка…
Четвёртая глава
И несколько дней я ходила в ожидании. Может, он подойдёт ко мне. Но дни шли, а он всё никак не проявлял себя. Постепенно, сама того не замечая, я начала всё время думать о нём. Неужели снова влюбилась? И снова страдать? Нет, не буду, у меня вон какой план разных дел, мне некогда, надо его выполнять. Зачем мне ещё эти страдания, я же хуже других, куда мне до такого красивого. Нет, не нужно, нет.
Но я уже ни о чём другом не могла думать, снова страдала и ничего не могла с собой поделать. И смотрела на небо. Это у меня такая привычка: смотреть на небо и отыскивать там хотя бы малюсенькое синее пятнышко, и тогда мне становится чуть-чуть радостнее.
Я пошла к тёте.
— А если кто-нибудь понравится, как себя вести? — с ходу спросила я.
— Поздоровайся с ним.
— А как?
— А так. Просто скажи «Привет».
— Что, ни с того ни с сего? Он подумает: дура какая-то.
— А ты поздоровайся и проходи мимо.
— Нет, я не смогу.
— Ну, придумай сначала какой-нибудь вопрос. А после этого начинай здороваться.
— Нет.
— Ну надо как-то показать, что он тебе нравится.
— Ни за что. Чтобы он высмеял меня?
— Ну что, снова будешь молча страдать? Надо переломить эту привычку и начать общаться с теми, кто нравится. Пора менять свою прежнюю программу. Установи с ним хоть какой-нибудь контакт.
Сегодня с утра английский. С ним тоже не всё было гладко. Язык-то мне нравился, но не нравилась учительница. Она всё время исправляла меня: то не так перевела, то неправильно произнесла. Было обидно, английский же нравится, так чего исправлять меня на каждом шагу.
— Ну на то она и учительница, чтобы исправлять ошибки, — говорила мне Вика.
— Но не так же надо. Я говорю, а она не даёт продолжать, сразу же исправляет, отбивает всю охоту. Тебе-то хорошо, никаких замечаний не делают.
— Потому что я ещё и учу язык. А ты думаешь, раз нравится, то и учить не надо.
Но всё-таки кое-что радостное появилось. У нас новая биологичка. Может, теперь меня не будут трогать и оставят в покое. Когда новая учительница начала урок, я по привычке хотела погрузиться в свои мысли, но она с таким увлечением стала рассказывать, глаза у неё так горели, что я помимо своей воли заслушалась. И так весь урок и слушала, сама того не желая.
С тех пор каждый раз, когда я хотела предаться своим размышлениям, Нина Ивановна своим энтузиазмом поневоле заставляла себя слушать. И дела с биологией пошли теперь хорошо, я уже почти любила её. Прямо колдовство какое-то. Вот это да! Вааще, как говорит Санька Страхова.
Через несколько дней тётя спросила меня:
— Как успехи? Начала здороваться?
— Ещё нет, не могу же я ни с того ни с сего начать с ним здороваться. Не здоровалась, не здоровалась и вдруг нате вам: Здравствуйте.
— Ну, старайся попадаться ему на глаза.
— А если он в другом классе, туда, что ли, как бы невзначай зайти: ой, я перепутала, думала это мой класс.
— Ну, подойди и спроси, например, «Я тебя раньше не видела. Ты новенький?»
— Нет, ты что! Я так не смогу.
— Ну просто улыбайся ему.
— Да ты что. Навязываться ему? Точно подумает: ненормальная.
— Ты не просто глупо улыбайся, а улыбайся глазами.
— Как это улыбаться глазами?
— Не губами, а именно глазами. Потренируйся.
Пятая глава
— А вообще, — говорила тётя, — чтобы он обратил на тебя внимание, да и чтобы как-то отвлечься, участвуй в школьной жизни, займись чем-нибудь, каким-нибудь спортом, например. И начни снова себя заговаривать, говори себе: Я могу разговаривать с мальчиком, который мне нравится. Повторяй это и всегда держи в голове.
Сказать-то себе легко, а будет ли результат? Я при встречах с ним сама не своя. У меня же нет привычки общаться, я как-то привыкла ото всех отстраняться, а тут надо по-другому. До этого мне и в голову не приходило, что можно просто так разговаривать с теми, кто нравится. С теми-то, кто не нравится, можно и не общаться, а как вести себя с теми, кто нравится? Я же только и могу, что тайно страдать и плакать.
Да и
