Гортензия Ульрих - Письмо не по адресу. Любовная горячка
Папа уставился на меня немигающим взглядом.
— Тони, держись от него как можно дальше.
— Так я с ним и не общаюсь. Я знакома только с его кузеном Берри. С ним как раз всё в порядке.
Будто не слыша меня, он продолжал:
— Я хотел бы, чтобы ты никогда больше не встречалась с ним.
Странно, папа мне не поверил.
Вот ведь штука — в кои-то веки говорю правду, а он не верит. Я ведь действительно никогда с тобой не встречалась! Не то чтобы мы не пытались, конечно, и всё же…
— Мы поняли друг друга? — спросил он, уже собираясь уходить.
Я осталась при своей версии.
— Я сообщу Берри, что ты запретил мне встречаться с его кузеном.
Папины ноздри задрожали. Верный знак того, что он вот-вот взорвётся.
Я быстро поправилась:
— И безопасности ради я больше не буду встречаться с Берри! Доволен?!
Он что-то прорычал и ушёл.
Вот такие дела!
Друг мой Билли!
Глупо всё получилось.
МАКС
Р. S. Ах да, ха-ха, тебе понравится. Позднее ко мне с разговором подошла мама:
— Тебе нравится молодой человек, который привёл в дом свиней?
— Э-э-э… — сказала я.
Она с любовью взглянула на меня:
— Идея была очень милая, но почему он выбрал не цветы? Не конфеты? Ведь с их помощью сердце дамы завоевать гораздо…
— Я, э-э-э… ну, понимаешь, я сама попросила в подарок свиней.
Мама еле слышно вздохнула и изо всех сил постаралась скрыть отчаянное выражение лица.
Жаль мне мою маму, ведь я дочь-антимечта. Почему жизнь была так жестока и не ниспослала ей куколку модель, повернутую на модных платьях-туфлях?! Такую всю в сахарной глазури, в розовом и в рюшках.
Единственная моя уступка в пользу этой маминой потребности в дочке а-ля кукла Барби — имя, которым я называю себя в Интернете: ПинкМаффин. Розовый Пончик, что может быть романтичнее и слаще?!
Посокрушавшись, что её дочь пожелала себе в подарок свиней, мама предприняла новую попытку.
— Если бы только можно было что-нибудь сделать с его волосами… хочешь, пошлю к нему Ахмеда?
Ты уже наслышан об Ахмеде, личном рабе-парикмахере моей мамы?
— Хорошо, спрошу его, — коротко ответила я.
Мама тем временем погрузилась в какие-то раздумья.
— Что-то ещё? — чуть раздражённо спросила я, потому что обсуждать с мамой твою причёску в мои планы совсем не входило.
— Нет-нет, — покачала она головой, — просто вдруг пришло в голову: предложу твоему отцу разработать специальную серию косметики для юношей.
Ха-ха, похоже, твоя внешность поразила её до глубины души. Или же мама просто решила, что твой испачканный землёй рот — это следствие плохо наложенного блеска для губ? Поди теперь узнай…
Погружённая в раздумья, она вышла из комнаты.
Тут меня осенило: по озвученной мною версии, к нам приходил Билли, так что я крикнула ей вслед:
— К тому же это всё равно был не Берри, а его ненормальный кузен Билли!
Мама повернулась ко мне с улыбкой на устах:
— Конечно, Ксеньюшка. Безусловно, твой Берри выглядит куда лучше.
Что-то мне всё это не нравится.
Ты что, пытался представить дело так, будто мы с тобой пара? Неужели опять придётся поднимать эту тему? Если тебе нужна подружка, поищи в другом месте. Я — пас. У нас с тобой деловые отношения на свиной основе, согласен?
Отправитель: БерриБлу
Получатель: ПинкМаффин
Тема сообщения: Отношения на свиной основе или свинопаска?
Привет, МАКС!
Просто отлично! Я привожу к тебе свиней, подвергая свою жизнь опасности, а ты рассказываешь родителям, что я — мой же собственный кузен, причём псих. Ладно, признаю, моё появление перед твоими родителями прошло несколько неудачно, но неужели нужно было настолько преувеличивать?
Кстати, твой визит сюда тоже прошёл не ахти. Я тебе писал, что родители хотят со мной поговорить, помнишь? Так вот, причина была в тебе!
— Присядь, Берри, — говорит мама, когда я захожу в кафе, и придвигает мне стул.
Папа садится с одной, мама — с другой от меня стороны. Плохой знак. Очень плохой знак!
— И? — осторожно спрашиваю я.
— Кто эта девушка? — переходит мама сразу к делу.
Я притворяюсь, будто ничего не понимаю.
— О ком ты говоришь?
— Она была здесь. В платье, сшитом как будто из присборенной занавески. Спрашивала о тебе.
— И о свиньях, — вклинивается папа. — Она, случаем, не кочевница? Ну, знаешь, свинопаска, которая со своим стадом свиней разъезжает по сельской местности? Как пастушка, только со свиньями?
Должен признаться, МАКС, идея пришлась мне по вкусу. Как тебе такая работка? Представь, множество Готтхильфов и Женевьев бродит по полям. А посередине ты, с пастушьим посохом в руках, вдали от стрессов обеспеченной жизни.
Мама выдёргивает меня из этих мыслей.
— Берри, так кто эта девушка?
— МАКС.
— Я знаю, что её зовут МАКС. Очень редкое имя.
— Но очень красивая девушка, — вставляет папа.
— Верно, — лаконично отвечаю я. — Красивая, в смысле. По крайней мере на фото.
— Фото? То есть ты с ней лично не знаком? — спрашивает мама.
— Нет. Да. Ну, не совсем, — отвечаю я вразнобой.
Мама смотрит на меня, точно «клёцка валькирии» с глазами.
— Мы переписываемся, — ускоряю я темп речи. — По электронной почте. Но в жизни мы никогда не встречались — хотя то и дело пытаемся. А вот с её отцом я как раз… познакомился.
— То есть эту девушку по имени МАКС ты никогда не видел, но уже успел побывать у её родителей? — вопрошает мама.
— Отвозил свиней, — отвечаю я вполне правдиво. — Мы спасли их из лаборатории.
— Они что, держат мясной магазин?
— Нет! Неужели ты считаешь, что мы вызволили свиней из лаборатории, чтобы потом отдать их на бойню?
— Чем же тогда занимаются её родители?
Никак не возьму в толк, почему родителям всегда так важно знать, чем занимаются родители друзей их детей.
— У родителей МАКС своя фабрика, — отвечаю я. — Производство косметики, кажется. Их фамилия — Харденберг.
У мамы начинается приступ кашля.
— Харденберг? Фон Харденберг? Семейство фон Харденберг?! — хрипит она.
— Да. Ну что ты, в самом деле! Они совершенно нормальные люди — хоть и очень богатые.
Знаю, что это не так, потому что нормальной твою семью назвать сложно, но родителей нужно было успокоить.
Папа наклоняется ко мне. Я знаю, что это означает; сейчас состоится важное обращение отца к сыну!
— Мальчик мой! Харденберги — совершенно ненормальные люди, потому что они жутко богаты. Ужасно богаты! Невероятно богаты!
— Жутко богаты! — вторит мама. — Как раз пару дней назад фрау Шмидт — в смысле, не та фрау Шмидт, у которой две дочки-блондинки, помните, всегда такие надутые, а пожилая фрау Шмидт, чей внук всегда так мило…
— Ближе к делу! — хором кричим мы с папой.
— Что-что? А, ну так вот. Фрау Шмидт показывала мне статью в одном журнале. Там было написано, что пожилая фрау фон Харденберг купила в Лондоне какую-то картину по немыслимой цене и теперь хочет передать её в наш музей.
— И что тут плохого? — холодно спрашиваю я. — Какое отношение имеет МАКС к картинам, которые покупает её бабушка?
Папа качает головой так сильно, что с его волос начинает сыпаться мучная пыль.
— Для этих людей мы — ничто. Они нас даже не замечают. Мы для них не существуем. Они живут в своём мире, а мы в своём. Время от времени нам поступают от них заказы на торты. Большего от нас они не хотят.
— То есть? — уточняю я.
— Держись от них подальше, мальчик мой. Нам, простым людям, не место в их мире.
Мама проводит рукой по моим волосам. Ненавижу!
— Поищи себе другую подружку, Берри.
— Да не нужна мне никакая подружка! — кричу я чуть громче, чем следовало.
— Тебе не нравятся девочки? — спрашивает папа, высоко подняв брови.
— Нет! В смысле, да — вы меня совсем запутали! — всё так же на повышенных тонах отвечаю я и встаю. — Вы что, всерьёз требуете, чтобы я никогда больше не переписывался с МАКС?
Родители кивают, не сводя с меня полных заботы взглядов.
— Ради твоего же блага, мальчик мой, — поясняет папа. — И когда у тебя наконец появится подруга — я имею в виду нормальная подруга, — ты непременно позабудешь об этой МАКС в мгновение ока.
— И об этих бедных свиньях тоже, — добавляет мама.
И вот сижу я за своим компьютером в расстроенных чувствах и пишу письмо в другой мир — в мир семейства фон Харденберг.
Что теперь со всем этим делать? Почему ты не должна со мной встречаться, а я не должен тебе писать? И на что мне сдалась подружка? От неё один стресс, а уж парикмахер Ахмед мне ни к чему ни под каким соусом! Я знаю, что моя голова выглядит как взорвавшаяся диванная подушка. И что? Мне-то всё равно!
Завтра с утра пойду к Кулхардту. Он хотя бы спокойный и в стресс меня не вгоняет.
