Кристине Нёстлингер - Рассказы про Франца и болезни
И чаще всего ему давали леденец. А если не было леденцов, то конфету. Или жвачку. Вскоре у Франца набралось так много леденцов, конфет и жвачек, что он один никогда бы не смог их все излизать и изжевать.
Франц подарил их Йозефу. А тот сказал:
– У меня есть на них законное право! Это ведь из-за меня на тебя свалилось такое конфетное богатство!
Франц так не считал. Но ссориться с Йозефом ему не хотелось. Он был очень рад, что теперь брат обращается с ним дружелюбно.
Индейская кожа
Но самая большая несправедливость и подлость – это красная сыпь. Она появляется у Франца, когда он ест помидоры, яйца или клубнику.
– Это аллергия, – много раз объясняла Францу мама. – Это не так уж страшно. Просто тебе нельзя есть помидоры, яйца и клубнику.
Помидоры Франц и так не ест. Без яиц он тоже может обойтись. Но клубнику Франц любит больше всего на свете. Стоит ему только её увидеть, как у него начинают течь слюнки. А когда нос чует клубничный запах, в животе тут же возникает зверское желание наброситься на ягоды.
Однажды летом Ксанди пригласил Франца на вечеринку в саду. И как раз был сезон клубники.
Мама Ксанди накрыла под яблонями огромный стол.
На нём стояли большие блюда со всякими сладостями. Там были клубничный пирог и клубничный торт, клубничное мороженое и клубничное молоко, клубничный творог и клубничный штрудель, клубничный сок и клубника в шоколаде.
– Всё с клубникой? – спросил Франц несчастным голосом.
– Конечно, – сказал Ксанди. – У нас же не просто вечеринка, а клубничный праздник!
Поначалу Франц держался: не откусил ни кусочка и не выпил ни глотка. Но в животе у него было пусто, он ведь не пообедал. Потому что Домдраконица сделала картофельные клёцки с маком. А Франц их терпеть не может. И он подумал: «Эту гадость я есть не буду, а уж у Ксанди наемся от пуза».
Голод грыз Франца всё сильнее.
И жажда клубники становилась всё сильнее.
Гости вокруг вовсю набивали рты клубникой! И Франц не выдержал. Он съел маленький кусочек клубничного торта и выпил крошечный стаканчик клубничного сока. А потом подумал: «Была не была! Сыпь у меня так и так появится, поэтому теперь уже всё равно!»
И Франц съел ещё два куска клубничного торта, и мисочку клубничного творога, и две порции клубничного мороженого. И выпил четыре больших стакана клубничного лимонада. В общем, устроил себе настоящее клубничное обжорство!
Вечером Франц вернулся домой с круглым набитым пузом.
И его тошнило.
– Что такое с моим сыном? – спросил папа.
Франц не успел ответить – он молнией бросился в туалет. Вся клубника вырвалась из него обратно. Франц жалобно застонал.
Тут на помощь Францу пришла мама. Франц быстро нажал на слив. Но мама уже увидела, чем его тошнило, и всё поняла.
– Ох, Франц, – вздохнула она. – Ну зачем же ты всё это ел! Да ещё так много!
На следующее утро Франца больше не тошнило. Зато всё тело покрылось сыпью, так что здоровой белой кожи было почти не видно. Кожа стала красной, как у индейца. И очень шершавой. А самое ужасное – эта проклятая индейская кожа зудела и чесалась так, что можно было с ума сойти!
Франц пошёл под душ. Зуд немножко утих.
Но папа тут же выключил воду.
– Ты же знаешь, что сыпь должна подсохнуть, – сказал он. – Если её намочить, она будет проходить втрое дольше!
Хотя день был очень тёплый, Франц надел длинные брюки и рубашку с длинными рукавами. Чтобы было видно как можно меньше индейской кожи.
Больше всего ему хотелось остаться дома. Но папа и мама сказали:
– Прекрати этот театр! Сыпь не мешает ни ходить, ни читать, ни думать!
Вид Франца всех ребят в классе просто поразил. Большинство одноклассников его жалели. И только некоторые смеялись. Но недолго.
Только Улли, как всегда, отличилась!
Она заметила, что Франц всё время чешется, и сказала:
– У Франца блохи, клопы и вши.
Эберхард Мост тут же заступился за Франца. Потому что Эберхард Мост с Францем дружит. И ещё он самый рослый и самый сильный в классе.
– Да нет же, – объяснил Эберхард Улли. – У Франца аллергия. Разве ты не видишь, что у него красная сыпь?
– Конечно, – воскликнула Улли, – когда у человека блохи, клопы и вши, от них бывает красная сыпь!
– Нет, – сказал Эберхард. – Сыпь из-за клубники!
– Ха-ха! Из-за клубники! – Улли постучала пальцем по лбу. – Чушь какая! У него чесотка. От паразитов.
– Немедленно возьми свои слова обратно! – сказал Эберхард.
– И не подумаю! – взвизгнула Улли.
И крикнула другим ребятам:
– Не подходите слишком близко к Францу! А то на вас перепрыгнут блохи, вши и клопы!
– Замолчи! – взревел Эберхард.
– Смотрите, он снова чешется! – крикнула Улли. И показала на Франца.
– Но это правда только сыпь от клубники, – пискнул Франц.
– Не ври, пудель блохастый! – сказала Улли. – Карлик вшивый! Из клоповника!
И тут Эберхард двинул Улли как следует.
В этот самый момент в класс вошёл Ать-два. Ать-два – это учитель Франца. Вообще-то его настоящее имя – Свóбода. Франц называет его Ать-два, потому что он всегда говорит очень коротко и отрывисто, будто командует.
– Всем сесть! – отчеканил Ать-два, а Эберхарду велел:
– На завтра – дополнительное сочинение! Тема: «Почему сильный не должен бить слабого».
– Извините, я… – запротестовал Эберхард.
– Не возражать! – прикрикнул Ать-два, взял мел и написал на доске условия задачи.
По части сочинений Эберхард не очень силён. А Франц считал, что надо чем-то отплатить другу за помощь. Поэтому после обеда Эберхард пришёл к Францу.
Но на самом деле Франц тоже не знал, что надо написать в сочинении. Он позвал Йозефа. И Йозеф продиктовал:
«Улли очень обидела Франца. Но она гораздо сильнее его, и Франц не мог постоять за себя. Вот почему я сделал это за него. Если сильный не вмешается, то кто же тогда защитит слабого? Очень прошу, объясните мне, что в таком случае надо делать. Чтобы в будущем я знал, как мне поступать».
На следующий день Эберхард отдал Ать-два дополнительное сочинение. Ать-два тут же его прочитал. Потом сказал Эберхарду:
– Сложная ситуация! Надо подумать.
Целую неделю Эберхард ждал, что же ему ответит Ать-два. Но не дождался. А потом сыпь у Франца исчезла, кожа снова стала гладкой и перестала чесаться.
И Эберхард забыл, что Ать-два обещал ему подумать.
Единственная болезнь, которую Франц посчитал справедливой и совсем не подлой, была скарлатина. Сам Франц скарлатиной не болел – ей болел Йозеф. Но врач сказал, что Франц тоже может быть заразным.
– Мне очень жаль, – сказал он Францу. – Придётся тебе три недели посидеть на карантине. Иначе ты можешь заразить других детей.
Заболеть Франц не заболел, и три недели получились совершенно замечательными.
Мама взяла отпуск, чтобы ухаживать за Йозефом. Но тот почти всё время спал. Так что у мамы было много времени для Франца. Они вместе играли и рассказывали друг другу истории, пели песни и обнимались и вообще делали всё, что хотелось Францу.
Теперь Франц часто спрашивает Йозефа:
– А когда у тебя снова будет скарлатина?
Йозеф уже сто раз объяснял Францу:
– Больше никогда! Скарлатиной болеют один раз в жизни.
Но Франц всё равно надеется. Ведь в жизни всегда найдётся место для исключений!
