Сергей Баруздин - Светка, Алешка и мама
…После этого Светка долго не приезжала. Зато часто приезжал Сережа, и они возились с Алешкой, играли и занимались по математике, физике и химии.
Потом и мама ездила в город. Видимо, к Светке, потому что всегда передавала от нее приветы.
Очень часто заходил дядя Федя. Это — отлично! Раньше он никогда не бывал у них так, ради Алешки, а тут заходил сам, и они разговаривали с Алешкой о жизни — о рыбацких делах и о школе, о дальних рейсах, о маме и о Светке, об отце и о Светкином Сереже, о дипломе его, и оказывалось, что дядя Федя все знал про них… И за коровой, за козами помогал ухаживать, когда мама бывала в городе, и они часто оставались с Алешкой вдвоем.
Это было уже зимой, в декабре. После Светкиного дня рождения. Светки не было. Алешка послал ей в город рисунок. Не такой, как маме. Вроде интересней.
Вчера Сережа вместе с мамой уезжали в город, и пришел дядя Федя, чему Алешка был очень рад.
Но, прощаясь с Сережей и мамой, Алешка, конечно, не мог не сказать:
— Светке привет, но вот… Чего это она не приезжает? Могла бы! У Сережи — диплом, и то он все время здесь, а Светка?
Он скучал по Светке. И сердился на нее. Когда приезжала, все больше ложилась отдохнуть. Тоже — медицина! А вот уже две недели ее нет! Подумаешь, институт! А что, школа легче? И вообще она…
Их не было целую неделю. Дядя Федя приходил, они вместе ели, говорили о войне, которую дядя Федя прошел, о маме. За эту неделю вышел у него рейс на три дня в Харьков, но потом он вернулся, обветренный, пахнущий бензином, и первым делом спросил:
— От Веры Ивановны ничего не слышно? От мамы? И от Светланы?
— Нет, ничего, — сказал Алешка.
— Странно, — сказал дядя Федя, — а пора…
Потом, когда до ночи никто не вернулся, дядя Федя остался ночевать вместе с Алешкой. Это было чудо! Всю ночь — ну, не всю, ясно, а почти до утра — они проговорили. Дядя Федя рассказывал про новые машины, которые получил сейчас колхоз, и про то, как он ездит в далекие рейсы, и что это так же интересно, как уходить в море за рыбой…
И вдруг они приехали. Приехали утром на машине, когда дядя Федя уже ушел на работу: у него опять рейс.
Приехали и привезли что-то завернутое в одеяло, и стали все хвалиться перед Алешкой, как все произошло, а Светка даже не спорила, а поцеловала Алешку, чего никогда раньше не было, и сказала:
— Вот тебе — друг, товарищ и брат! Смотри, какая лапочка! Такой славный, правда?
Алешка заглянул в одеяло, увидел сморщенную мордашку какого-то человечка и вдруг с грустью подумал, что теперь Светке и Сереже будет совсем не до него, раз есть этот маленький человечек…
— А дядя Федя не приходил?
Мама, счастливая, как и Светка, как и Сережа, спросив о дяде Феде, разрумянилась.
— Он в рейс ушел, — сказал Алешка. — А так все время приходил…
— Ну и хорошо, — сказала мама.
Светка и Сережа, а с ними и мама возились над одеялом, что-то говорили, пеленали того, кого привезли, и восторгались его красотой.
— Ну, он тебе нравится? — Светка подбежала к Алешке и опять поцеловала его.
— Конечно, — сказал Алешка.
А сам подумал о дяде Феде. Дядя Федя вернется вечером из рейса и придет к ним. А рейсы у него не менее интересные, чем в море за рыбой. Конечно, он придет после рейса.
— Мам! — сказал Алешка.
— Что, сынок? — спросила Вера Ивановна.
— Ты бы это…
Алешка не знал, как сказать.
Наконец решил:
— У Светки Сережа есть, да?
— Конечно, есть, — ответила Вера Ивановна, — а теперь и не только Сережа, а вот и малыш, твой племянник…
— А я хочу, — окончательно решился Алешка, — хочу, чтоб дядя Федя у тебя был.
Светка услышала, подбежала к Вере Ивановне:
— Правда, мама! Выходи за дядю Федю. Он, конечно, не совсем…
Тут уже Алешка вступился. И опять между ними начался спор.
Светка спорила, забыв малыша в одеяле. Алешка спорил, даже не заметив, как мама ушла к малышу.
Они спорили о дяде Феде, и про озимые не забыли, и прошедший снегопад вспомнили, а потом заговорили-заспорили, как назвать малыша, маленького человечка в одеяле, который появился в их доме, и уж тут началась настоящая словесная схватка.
Вера Ивановна качала внука. В соседней комнате.
«Тише! Он спит!» — хотела сказать она. Но промолчала.
«Завтра, — решила. — Объясню им завтра и про дядю Федю, и про все. Только подумать надо, как объяснить лучше. Что не люблю его? Нет, он хороший. Что отца их больше любила и забыть не могу? Пусть сами отца не забывают. Так и скажу, что не могу выйти замуж, раз любви нет. И что про любовь настоящую никто не знает…»
А Светка с Алешкой продолжали спорить. Долго спорили. Пока силы не иссякли.
И тут Алешка невзначай вспомнил:
— Мы с тобой тут спорим, а мама где?
