Иосиф Ликстанов - Первое имя
— А по-моему, все это чепуха, — решил Егорша. — Можно очень просто вырезать доску почета из красного мрамора или из орлеца, и делу конец. В метро на станции Маяковского колонны орлецом-родонитом облицованы, и получилось красиво.
— Сообразил! — снисходительно улыбнулся Паня. — Я в Москве тоже был с батей и станцию Маяковского видел. Под землей орлец можно ставить, а солнца он боится, желтеет. И прожиль у него черная, для доски почета не подходит… А мрамор… — Паня пренебрежительно отмахнулся. — В Железногорске мрамор везде из-под земли торчит… Нет, лучше малахита ничего не найдешь.
— У Паньки какая-то совершенно секретная теория есть, — сказал Вадик. — Он задается, что целый грузовик камня наломает. Врет и не краснеет.
— Посмотрим еще, вру или не вру! — коротко ответил Паня.
В кладовую заглянула уборщица тетя Паша и осведомилась:
— Вы что тут вытворяете? Наверно, курите тишком. Станцию еще мне спалите, не дай бог… Натащили каменюк, повернуться негде, и любуются. Кыш отсюда!
Вадик торжественно преподнес тете Паше котенка вместе с бутылочкой сливок и на прощанье нежно поцеловал его в нос. Паня и Егорша дружно сплюнули, а будущий крысолов цапнул Вадика за щеку.
После тихой и прохладной кладовой станция показалась мальчикам еще более шумной, жаркой. Егорша и Вадик заспорили, какая марка паровоза самая лучшая, но Паня, занятый своими мыслями, пропустил этот увлекательный вопрос мимо ушей. Итак, геологическая разведка побывала возле тополей и обнаружила под землей колчедан и малахитовую зелень. И вчера в тени этих тополей неожиданно объявилась еще одна старая шахтенка.
«Завтра разведаю, что там такое», — решил Паня.
До самой школы он молчал, обдумывая подробности предстоящего важного дела.
Новичок
Школа выросла на улице Горняков за один год.
Семилетка, в которой учились Паня и Вадик, должна была перебраться в это новое красивое здание и с первого сентября стать десятилеткой. Строительные работы подошли к концу. На правом крыле школы в подвесной люльке покачивался маляр, и в его руках шипел распылитель, бросая на стены облачка краски. Активистки родительского комитета и старшеклассники убирали во дворе строительный мусор. Юные мичуринцы копались в саду.
К толпе пионеров, собравшихся у школьного крыльца, подошел директор школы Илья Тимофеевич — полный, пожилой человек, в толстовке и в кепке.
— Экскурсанты приедут с утренним поездом и скоро будут здесь, — сказал он ребятам и взялся за ручку двери.
Но тут его задержал маляр, измазанный масляной краской, и бригадир полотеров, а затем директор поговорил с посетителем. Этот посетитель сразу завладел вниманием ребят: во-первых, его грудь украшали ордена, медали и гвардейский знак, а во-вторых, он был очень высокий, чуть ли не на полторы головы выше директора, хотя и Илью Тимофеевича никто не счел бы низеньким.
— Я к вам, товарищ директор, по поводу брата. Прошу пристроить его… — Великан запнулся на этом слове и поправился: — Прошу определить его в шестой класс.
Мальчик, стоявший у крыльца, неловко поклонился Илье Тимофеевичу. Он был русый, большеротый, с серыми глазами под выпуклым лбом и такой крупный, что пионерский галстук на его плечах казался не настоящим. Рядом с ним стояла девочка, по-видимому третьеклассница. Она воинственно посматривала на мальчиков, будто подзадоривала: «А ну-ка, кто тронет? Плохо ему будет!»
— Прошу ко мне, — пригласил посетителей директор.
Орденоносец, его брат и сестра вслед за директором прошли в школу.
— Ребята, знаете, кто это? — сказал Егорша. — Это машинист экскаватора Полукрюков. Он приехал из Половчанска и живет в Железнодорожном поселке. Здоровый дядя, просто богатырь. И его брат тоже сильный. Он вчера Гену Фелистеева, как маленького, на обе лопатки положил, я сам видел.
— Глинокопы приехали! — фыркнул Вадик. — В Половчанске есть карьер огнеупорной глины, а больше ничего нет.
— Полукрюков во втором карьере работает. Его в радиосводке один раз дали, — сообщил Паня, легко запоминавший все, что имело отношение к Горе Железной.
Директор и посетители снова появились на крыльце.
— Надеюсь, Федя Полукрюков, что в Железногорске ты будешь учиться еще лучше, чем в Половчанске, — сказал директор, положив руку на плечо новичка, и подозвал Егоршу: — Краснов, познакомься с новым одноклассником Федей Полукрюковым.
Великан попрощался с директором и ушел, а новичок и его сестра очутились в толпе пионеров.
— Привет! — Егорша тряхнул руку Феди. — Мы с тобой вчера уже один раз познакомились на Новом бульваре, помнишь? Оставайся с нами встречать экскурсию. Краеведы привезут много камешков из Малой Мурзинки.
— Ладно! — сразу согласился Федя.
— Ничего подобного, Федуня! — властно вмешалась девочка. — Надо купить хлеб и сахар, а то магазины закроются на обед. Очень нужно смотреть какие-то камешки!..
— Какой командир нашелся! — выскочил Вадик. — Наверно, ты только глиной любуешься. Нашла добро — половчанскую глину!
— Мы, Женя, успеем в магазин, — сказал Федя и затем ответил Вадику: — Из половчанской глины делают огнеупорный кирпич, так что ты глупо рассуждаешь.
— Зато без самоцветов не сделаешь точных приборов, ага! — бросился в спор Вадик.
— Я ничего против самоцветов не говорю. И глина и самоцветы — это полезные ископаемые, — не уступил Федя.
— Вадик, спорить надо умно, — напомнил Егорша. — У тебя что-то не получается.
— Подумаешь, только в Половчанске умные мудрецы! — хмыкнул Вадик.
— Правда, Полукрюков, что ты вчера Генку Фелистеева на обе лопатки, как маленького, положил? — прервал спор Паня. — Покажи бицепсы.
Федя согнул руку в локте. Все мальчики ощупали его мускулы и единодушно признали, что таких нет ни у кого в классе.
— Это ничего не значит, — возразил Вадик. — Бывает так, что мускулы большие, а пальцы совсем слабые. У меня мускулы обыкновенные, зато пальцы железные.
— Ну? — насмешливо удивился Федя. — Интересно попробовать…
— Пожалуйста!
Сразу выяснилось, что Вадик поступил неосмотрительно. Федя расставил ноги, нагнул голову и так стиснул руку своего противника, что тот присел и открыл рот, будто ему не хватало воздуха.
— Пустить? — спросил Федя. — Ну, говори…
Лицо Вадика покривилось, глаза наполнились слезами.
— Пустить? — разгораясь и торжествуя, повторил Федя. — Проси пардона, а то погибнешь, как швед под Полтавой.
Вадик сморщился, побледнел, но не ответил.
— Вадька, выкидывай белый флаг, чего ты уперся? — стал уговаривать жалостливый Егорша.
— Брось, Полукрюков, а то у него кровь носом пойдет, — пришел на помощь своему другу Паня.
Эти слова отрезвили Федю. Он выпустил руку Вадика и, улыбаясь, почесал у себя за ухом.
— Иди, да больше не нарывайся… — сказал он.
— С тобой только свяжись! — ответил за Вадика Егорша.
Послышались крики:
— Экскурсия идет! Экскурсия идет!
Председатель совета пионерской дружины Ростик Крылов вынес из школы знамя дружины, а ребята построились на ступеньках крыльца вокруг директора и затихли.
— Пань, здорово я не сдался? — похвастался Вадик, растирая пальцы. — Знай наших железногорских!
— А сам чуть не заревел… Стой смирно! Слышишь горн: экскурсия идет. Это из-за тебя мы в Малую Мурзинку не поехали… Эх ты, сплавщик леса!
Звуки горна становились все явственнее.
Столкновение
Не отрываясь смотрел Паня в ту сторону, откуда должны были появиться экскурсанты. Как завидует им Паня, как беспощадно винит себя и Вадика… И нужно же им было «сплавлять лес»!
Идут юные краеведы, идут счастливцы…
Экскурсанты размахивают в такт геологическими молотками; пятнадцать пар ног, искусанных комарами, отбивают шаг под звуки горна. Словом, всё в порядке. Во главе цепочки шествуют белобрысые крепыши Толя и Коля Самохины. На палке, положенной с плеча на плечо, они несут мешок, повидимому не легкий. Интересно, что там такое?.. А где Николай Павлович, где Роман? Да вот же они, идут рядом, в самом конце цепочки. Николай Павлович одет по-походному. На нем парусиновая панама с низко нависшими полями, гимнастерка, черные кожаные краги. А Роман будто только что из дому вышел. Он в пиджачке, надетом поверх синей майки, в брюках, сохранивших складку; на копне курчавых волос лихо сидит выцветшая тюбетейка.
Цепочка обошла двор, и пионеры построились перед крыльцом.
— Экскурсия школьного краеведческого кружка из Малой Мурзинки прибыла. Никаких происшествий не было, бальных и отставших нет, — отрапортовал директору старший пионервожатый Роман и, не выдержав торжественного тона, рассказал совсем запросто: — Подружились в Малой Мурзинке с колхозными ребятами, со стариками-горщиками, собрали много минералогических образцов для краеведческого кабинета, отработали два дня на сеноуборке… Коля и Толя, покажите подарок колхозников за нашу помощь.
