Фейри Чернолесья - Алан Григорьев
— Пойдём за ней, — Джеримэйн очнулся первым. — Призраки просто так никогда не появляются. Значит, у старухи незаконченное дело осталось. Надо бы разузнать, чё ей надо.
— Ладно. Но спрашивать будешь ты. Я не нанимался разговаривать ни с фейри, ни с призраками.
— Пф! А ещё бард! Признайся, струсил?
— Вот и нет!
— А я говорю — струсил!
Джерри зашагал по тропинке вслед за старухой, Элмерик старался не отставать — и всё-таки бабка оказалась более проворной. Возможно потому, что ей не нужно было обходить камни и изгороди: она легко проходила сквозь любые препятствия. А ещё её яростно подгонял в спину наконец-то очнувшийся ото сна кладбищенский ветер…
* * *
— Ищет, что ли, кого-то, — спустя какое-то время предположил Джеримэйн, выбивая зубами дробь — больше от холода, чем от волнения.
Уже битый час они блуждали по Чернолесью от дома к дому, следуя за призраком старой Шеллиди. Та заглядывала в каждое окно, пыталась стучаться, но руки натыкались на невидимую преграду, а звука не было. Похоже, старая ведьма задалась целью до рассвета обойти всю деревню. В дома она, ясное дело, проникнуть не могла: у каждого жителя с десяток оберегов было понавешано, ведь Чёрный лес рядом, а там всякое водится…
— Наверное… — Элмерик почесал в затылке, растрепав волосы сильнее обычного. — Она не похожа на мстительного духа.
— Я не очень-то разбираюсь в призраках, но тебе не кажется, что она в отчаянии?
Теперь, когда внимательный Джеримэйн об этом упомянул, Элмерик тоже заметил, что призрачная старуха чуть ли не плачет, некрасиво кривя рот.
Дольше всего она простояла под окном старосты, беспомощно молотя руками в стекло. Лунный свет пролился на её мёртвое лицо, сделав старуху похожей на каменное изваяние. Закатив глаза, она издала беззвучный стон, потом снова яростно зашептала — и тут Элмерика осенило.
— Знаешь, — зашептал он, — кажется, никого она не ищет. Готов биться об заклад: старуха пытается сообщить жителям деревни что-то важное и как будто повторяет одну и ту же фразу.
— А ты умеешь читать по губам? — встрепенулся Джерри.
— Немного. Надо бы подойти поближе…
— Так иди, чего встал-то? — Джеримэйн подтолкнул его в спину — и Элмерик, затаив дыхание, осторожно сошёл с дорожки на траву, стараясь не задевать шуршащие осенние листья.
— Да не боись ты, мои чары ещё держатся. Можешь хоть в лицо ей заглянуть и похохотать, — подбодрил его Джерри.
— Сам хохочи, раз такой смелый!
Элмерику не особенно хотелось рассматривать лицо призрака. Бабка Шеллиди и при жизни не была красавицей, а смерть уж точно её не украсила: щёки ввалились, скулы обтянуло тонкой, будто пергаментной, кожей, на шее выступили тёмные вены, а глаза помутнели, превратившись в два голубоватых бельма.
Превозмогая отвращение, Элмерик пригляделся и даже зашевелил губами, когда принялся сосредоточенно разбирать, что говорит призрак.
— Я понял! — это прозвучало так громко, что Элмерик перепугался и зажал себе рот.
Сгорающий от нетерпения Джеримэйн взял его за плечи.
— Ну? Чё там?
— Она говорит «помогите Джинли».
— Ты уверен?
Элмерик поморщился, когда Джерри тряхнул его особенно сильно.
— Эй-эй, полегче! Ни в чём я не уверен. Но сам посуди — с чего бы ей так отчаянно биться во все окна? Она внучку больше жизни любила, вот и встала из могилы, чтобы защитить.
— От кого? Или от чего?
— Мне-то откуда знать? — Элмерик оттолкнул его руки. — Эй, смотри, она уходит!
— За ней! — скомандовал Джеримэйн и рванул вперёд.
Пришлось и Элмерику тащиться следом, спотыкаясь о кочки.
Вскоре ему стало ясно, куда направляется призрачная старуха: она летела домой. Нет, не на кладбище, а туда, где жила раньше, к покосившемуся тисовому домику, в окне которого горел одинокий огонёк: похоже, Джинли ещё не ложилась.
Бабка, подгоняемая полуночным ветерком, просочилась сквозь покосившуюся оградку, и Джерри, недолго думая, перепрыгнул следом.
— Осторожно, там Репей! — ахнул Элмерик.
— Подумаешь! Когда это я репьёв да крапивы боялся?
— Да не куст же! Собака, — простонал Элмерик, закатывая глаза.
Джерри, опомнившись, бросился назад — но не тут-то было: грязно-серый пёс размером с телёнка появился словно из ниоткуда. Бесшумная лохматая тень повалила наглого нарушителя и, упершись лапами в грудь, грозно зарычала.
— Твою ж… — только и успел вымолвить Джеримэйн.
Окончание фразы потонуло в басовитом лае: Репей звал хозяйку. Тут призрак старухи как ветром сдуло: видать, не зря считалось, что всё потустороннее боится собак и старается держаться от них подальше.
Со стороны дома послышались шаги, потом скрипнула дверь — Джинли, накинув на плечи серый платок, выбежала в сад.
— Прячься, — Джерри старался не шевелиться: клыкастая пасть щёлкала в опасной близости от его носа. — Заклятие слетело. Теперь нас обоих будет видно. И всё из-за этой дурацкой псины!
Ну да, известное дело: собаку отводом глаз не обманешь, она запах чует… Элмерик послушался и попытался было нырнуть в кусты, но и тут не повезло: прямо ему в лицо выпорхнула вспугнутая неясыть, и он с воплем отшатнулся. А потом прятаться стало уже поздно: Джинли заметила их обоих.
— Так-так-так, — она перекинула за плечо тяжёлую тёмную косу. — Кто это тут у нас? Ну, признавайтесь: в женихи ко мне решили податься или просто яблок наворовать удумали?
Девушка взмахнула рукой и пёс тут же умолк.
— Глаза раскрой пошире, балда! — фыркнул Джеримэйн. Элмерик подивился: как тому удаётся сохранять самообладание, лёжа на спине? Другой бы уже в штаны наложил со страху. — Не видишь что ли, с мельницы мы. Ученики колдуна. Убери собаку, а не то…
Джинли улыбнулась — было видно, что она ничуточки не испугалась угроз, — однако, пса отозвала и на всякий случай прихватила за холку, потому что тот чужакам не доверял и снова заворчал, едва Джеримэйн попробовал подняться.
— И что же ученики колдуна делают у меня в саду? — прищурилась девушка. — Только не говорите, что вы ищете фейри.
— М-можно войти? — бочком-бочком Элмерик дошёл до покосившейся калитки. Та была ему примерно по пояс, как и изгородь, которую в принципе не стоило труда перепрыгнуть. Но ведь вспомнить о вежливости никогда не поздно, правда?
— Что-то раньше вы разрешения не спрашивали… Ладно, заходите, — Джинли потрепала пса за ушами. — Молодец, Репей, хороший мальчик.
Элмерик, тайком утерев пот со лба, проскользнул в сад. Рубаха липла к спине, а в суконной куртке вмиг стало жарко. Он хотел было подать Джерри руку, чтобы помочь тому встать, но приятель помощи не принял — поднялся сам, отряхнул заплатанные штаны и, скривившись, будто у него
