Юрий Ермолаев - Можете нас поздравить!
— У меня?.. — переспросила Света и вдруг растерялась. Ей даже показалось, что Наташа уже всё про неё знает, потому и спросила об этом. — Я… робкая, — нерешительно проговорила Света. — Я даже к вам в школу идти боялась. Никого ведь не знаю. И учительнице отвечать всегда боюсь. Выучу урок, а сердце так и бьётся, так и бьётся…
— Это разве недостаток? — беззаботно сказала Наташа. — Если ты чего-нибудь боишься, возьми и подумай: «Чего я боюсь? Это ведь совсем не страшно». Сразу посмелеешь.
«Как же, посмелеешь!» — возразила про себя Света, а вслух сказала:
— Я попробую так сделать, вдруг и вправду посмелею.
Света обрадовалась, что Синеглазка не стала смеяться над ней, и даже хотела рассказать, что в той школе её прозвали за робость Мышкой-норушкой. Но тут к ним подбежал белобрысый мальчик с двумя красными нашивками на рукаве и быстро-быстро, точно куда-то торопился, спросил Наташу:
— Максимова, почему заметку в первый номер отрядной стенгазеты не сдаёшь? Редактор волнуется. У него в третьей колонке пустота. — И тут же сердито посмотрел на Свету. Как будто она была в этом виновата.
А Света неожиданно для себя улыбнулась: такого потешного председателя совета отряда она ещё ни разу не видела — кричит, руками машет, брови сурово сдвигает, а совсем не страшно, даже смешно.
— Ты чего ухмыляешься? — строго спросил её председатель. — Я дело говорю!
— Сама не знаю, — смутилась Света и постаралась стать серьёзной.
— Не придумала я ничего, — призналась председателю Наташа, — забыла про заметку.
— Забыла! — ахнул председатель. — Значит, ты свой главный недостаток не искоренила. Просто непонятно, что ты всё лето делала? — И, обернувшись к Свете, зачастил скороговоркой: — Тут, понимаешь, какое дело. Как мы пионерами стали, вожатый предложил нам свои недостатки исправлять. Ведь они у любого человека есть, верно? Ну, мы и решили: за лето каждый должен свой главный недостаток побороть. А Наташка по-прежнему всё забывает. Куда это годится? Витька Пухов и тот стал сдерживаться. Раньше он на уроках хрюкал, а теперь даже не мяукает. И Гаврилка Тюрин пока никого не стукнул. А в прошлом году он уже первого сентября у директора побывал. Разве это не прогресс?.. А Наташка всё забывает! Хоть бы с меня пример брала.
— С тебя? — удивилась Наташа.
— Да! — уверенно заявил председатель. — Скажешь, я не изменился?
— А вот и нет! Вот и нет! — захлопала в ладоши Наташа. — Как в прошлом году хвастался, так и теперь первый себя хвалишь.
— Я не хвалю, а говорю то, что на самом деле! — рассердился председатель. — Я, может, всё лето молчал. Плавать научился, а никому не сказал об этом. Одну гражданку от злой собаки спас и опять никому ни звука. А ты споришь! Лучше скажи, когда заметку напишешь?
— Ладно, после уроков напишу, — пообещала Наташа.
— Что? — снова взвился председатель. — После уроков совет отряда. На носу это себе заруби. Собираемся в пионерской комнате. Точка, и никаких гвоздей! — вдруг заявил он таким тоном, точно Наташа спорила с ним. — Новенькая, напомни перед уходом этой забываке о совете отряда.
— Да останусь я, не переживай, — пообещала Наташа.
— Ну и хорошо, — остыл председатель, но сейчас же снова распалился, — ты обязательно покажи новенькой стенд с нашими самоделками… Знаешь, Мохова, какие у нас мастера! Залюбуешься. А ещё… — Тут председатель увидел редактора Илюшу и, не договорив, бросился к нему.
— Просто ужас какой у нас Колька активный, — глядя ему вслед, сказала Наташа. — Все перемены вот так носится.
«Шумный он ужасно, — подумала Света, — это тоже недостаток». А вслух сказала:
— Говорит уж очень быстро. Как будто нет на свете запятых и точек.
Наташа согласно закивала головой.
— Маргарита Павловна сказала нам, что за минуту нормальный человек может произнести сто — сто двадцать слов. А Колька за полминуты больше ста говорит. Мы проверяли. У вожатого Миши часы с секундной стрелкой, он и засек, когда Колька наш план работы зачитывал.
Но Света уже не слушала Наташу. Она очень расстроилась. Всё-таки глупая она! Ну зачем надо было признаваться Наташе, что она трусиха! Такая хорошая эта Наташа, а теперь наверняка дружить с ней не захочет. И другим про неё расскажет. Председателю Кольке, например. Они же сидят вместе. А ему только дай за что уцепиться, в момент разнесёт. Вот и начнётся то же самое, что в той школе.
Все уроки следила Света за Наташей. Нет, ничего она Кольке не сказала. И вообще с ним не разговаривала. На третьем уроке только ластик попросила и промокашку. А после уроков подошла к Свете вместе с Витей Пуховым, и тот сказал:
— Напряги, Мохова, свои мозги и соображай. У нас в трёх звеньях по девять человек. А в моём только восемь. Значит, в чьём звене ты должна быть?
— В твоём, — сказала Света и ужасно удивилась, что весельчак Пухов звеньевой. Он и сейчас вёл себя несерьёзно.
— Как сказал бы наш председатель Колька, тебе, Мохова, здорово повезло, — прищёлкнув языком, объявил Витя и торжественно пожал Свете руку. — Наше звено лучшее в отряде… если ещё не было, так будет. Поздравляю тебя, и всё такое. Не забудь сообщить Наташе все необходимые сведения о себе. — И, подмигнув Свете, Витя оставил девочек вдвоём.
— Ты когда родилась? — тотчас спросила Наташа.
Такой неожиданный вопрос удивил Свету.
— А что? — спросила она.
— Я в звене ответственная по праздникам, — объяснила Наташа. — Вот наступит твой день рождения, мы всем звеном напишем тебе открытку с поздравлением и в гости придём. Мы всегда так делаем. Даже когда ещё октябрятами были.
— Я летом родилась, когда все ребята на даче или в деревне, — ответила Света, — шестнадцатого июля.
— Ух ты, в самую жару! — засмеялась Синеглазка. — Тебе нужно во вторую смену в пионерлагере отдыхать. Там знаешь как весело дни рождения отмечают! Всем отрядом.
— Я не ездила ещё в пионерский лагерь, — призналась Света, — всё только к бабушке в деревню.
— А она где живёт? — спросила Наташа и записала адрес Светиной бабушки. — Мы тебе туда поздравление пришлём… Ну, по домам, что ли? — Наташа вскинула на плечо папку с учебниками. — Ты в новом корпусе живёшь, а я в белом, который напротив. Мы в прошлом году сюда приехали.
Оделись девочки, пошли к дверям, тут Света и вспомнила:
— А совет отряда? Тебя же Колька предупреждал.
— Ах ты голова моя дырявая! — всплеснула руками Синеглазка и побежала наверх прямо в пальто. На лестнице она обернулась и крикнула Свете: — Ты меня не жди. Колька быстро не отпустит.
Света помахала ей рукой и пошла к выходу.
— Ну, как дела? Уже и подружку себе нашла? — спросила её нянечка тётя Клава. Та самая, которая утром взяла у Светы пальто.
— Хорошие дела, спасибо вам, — сказала Света и, улыбнувшись тёте Клаве, выбежала на школьное крыльцо.
Первый день в новой школе в самом деле прошёл замечательно!
Если бы так и дальше всё было, Света стала бы считать себя самым счастливым человеком на земле.
Плохо всё-таки быть новенькой
Свете даже не верилось, что так может быть. Бот уже несколько дней она ходит в новую школу, а её ещё никто не обидел и не дразнил. Мало этого. Со Светой уже подружилась Маша Рубина. Та самая девочка, которая плачет у доски, если не может решить задачку. Теперь Маша часто просит Свету проверить, хорошо ли она выучила урок. И тогда они всю перемену ходят по школьному коридору вдвоём, взявшись за руки.
А любительнице опаздывать Зое Дергачёвой Света так красиво вплела в косу голубую ленту, что Наташа-Синеглазка даже воскликнула:
— Как жалко, что у меня нет кос! Обязательно отращу такие же.
И всё было бы хорошо, если бы не весельчак Витя Пухов. К концу недели он стал иногда посматривать на Свету как-то пристально и с подозрением. Точно она была не его одноклассница, а какое-нибудь доисторическое ископаемое.
«Уж не замышляет ли он чего?» — встревожилась Света и сказала про Витю Синеглазке. Та в ответ только рассмеялась:
— Это Витька своему отцу подражает. Отец у него следователем в милиции работает, всякие нечестные поступки разоблачает. Вот Витька и старается такой же твёрдый взгляд в себе выработать. Чтобы любой преступник сразу ему во всём признался. Он на всех тренируется.
Света успокоилась. Но как раз в этот день с ней и произошла та самая история, которая стала началом всех новых волнений и испытаний Светы.
Только Света вышла после уроков из класса, к ней подскочил Гаврилка и сказал весёлым голосом:
— Новенькая, завтра можешь на моё место садиться.
Света всё ещё сидела с Витей и Риммой или с теми ребятами, у кого болели соседи по парте.
— А ты как же? — спросила Света.
— Я буду отсутствовать по уважительной причине, — объяснил Гаврилка.
