Лобсанг Рампа - Жизнь с ламой
— Через пять минут мы приземлимся в аэропорту Виндзора, — сказал Пилот.
— О! — пропищала Мисс Ку, вне себя от возбуждения. — Я вижу небоскребы Детройта!
Самолет наклонился и помчался к земле. Моторы запели по-другому, затем мы выровнялись и, легонько шаркнув по покрытой снегом взлетно-посадочной полосе, приземлились в Канаде. Мягко прокатившись, самолет свернул направо.
— ВЛЕВО! ВЛЕВО! — закричал Хозяин, который отлично знал этот аэропорт. — Это старый аэропорт, им больше не пользуются. Вам нужно повернуть к Новому.
Как раз в этот момент отозвалась Контрольная Вышка: ее служащие по радио подтвердили Пилоту слова Хозяина. Прибавив обороты правому двигателю, Пилот развернул самолет и, проехав с четверть мили, включил тормоза и заглушил моторы.
Мгновение мы сидели неподвижно. Мы чувствовали себя такими разбитыми, что сомневались в возможности выбраться наружу. Мисс Ку прошептала мне:
— Тут все такое же белое, как и верхушка на рождественском торте. Откуда же это все взялось?
Толкнув дверцу, Пилот начал выбираться из самолета. Неожиданно где-то рядом загрохотал мощный грубый голос:
— Эй! Откуда вас принесло, парни?
Суровый голос мужчины испугал меня, и я подумала: куда, интересно, мы попали? Теперь я знаю, что здесь все разговаривают так грубо. Хозяин говорит, что они считают, будто до сих пор находятся на Диком Западе, где вежливость и культурность всегда считались слюнтяйством.
Хозяин ответил, что мы Иммигранты и все наши документы в порядке. Мужчина прокричал:
— Вы опоздали, Служба Иммиграции закрыта, — и, развернувшись, ушел в зданиеаэропорта.
Медленно, разминаясь, мы выбрались из самолета и направились к двери с надписью «Таможня Канады». Войдя, мы очутились в большом и пустом зале. Я это поняла, услышав эхо, раздававшееся там от наших шагов. Мы подошли к конторке, за которой сидел человек.
— Вы прибыли слишком поздно, — сказал он, — и потом, вы не предупредили нас, что собираетесь прилететь. Сейчас представителя Службы Иммиграции здесь уже нет, а я не прикоснусь к вашему барахлу, пока вы не оформите все документы.
— Вас уведомляли, — возразил Пилот. — Вчера мы сообщили вам об этом из аэропорта Ла-Гуардия в Нью-Йорке. А что теперь делать мне? Ведь мне надо возвращаться назад. Слушайте, подпишите эту бумагу. В ней лишь подтверждается, что я довез людей до канадской таможни.
Таможенник вздохнул так тяжело, что форма на нем затрещала и натянулась.
— Вообще-то я не должен этого делать, — сказал он, — потому что через пару минут моя смена заканчивается. Ну да ладно...
Он нацарапал своей ручкой что-то на бумаге, Пилот пробормотал ему слова благодарности и, бросив нам: «ока, ребята!», навсегда исчез из нашей жизни. Скоро гудение его самолета промчалось по полю и растаяло где-то в вышине.
Открылась и закрылась дверь. В нашу сторону затопали тяжелые шаги.
— Эй, — с облегчением произнес таможенник, — эти парни говорят, что они Иммигранты. Что будем с ними делать? Уже поздно — хотя теперь это уже ТВОЯ проблема, моя смена только что закончилась.
Не сказав больше ни слова, он развернулся и вышел. Человек, вызвавший вздох облегчения у Таможенника, говорил с добрым старым ирландским акцентом:
— Безусловно, мы поможем вам пройти формальности. Сейчас я позову представителя Службы Иммиграции.
Повернувшись к телефону, он вскоре объяснял кому-то, какие «проблемы» свалились на него. Затем, повернувшись к нам, он сообщил:
— Служащий сейчас придет. Я не могу притрагиваться к вашим вещам, пока он не оформит вас в качестве Иммигрантов, прибывших на постоянное место жительства. Сначала они, потом придете ко мне на таможню. Что у вас там? — спросил он.
— Две Сиамские Кошки, — ответил Хозяин. — Вот бумаги, подтверждающие, что они находятся в добром здравии.
Вздохнув, человек вновь потянулся к телефону.
— ... да, две кошки. Сиамские. Да, я посмотрел их бумаги. Да, я лишь подумал, что вы, может быть, захотите осмотреть их. Нет? Отлично! — Он вновь развернулся к нам. — С кошками проблем нет. Теперь нужно дождаться, как будет с вами.
Захихикав, Мисс Ку шепнула мне:
— МЫ прошли, Фиф! А вот Семья осталась!
Мы ждали, ждали... Нам показалось, что за это время можно было слетать обратно. Аэропорт был ужасно скучным; ни один звук не нарушал тишины. Я почувствовала, что Хозяину становится все хуже. Ма беспокойно бродила туда-сюда, а Лютик дышала так, как будто находится на пределе истощения и вот-вот уснет. Где-то хлопнула дверь.
— А! — произнес Таможенник. — Вот и они.
В коридоре послышались шаги двух людей. Ближе, ближе...
— Эти люди говорят, что они — Иммигранты, — сказал Таможенник. — Я позвал вас, потому что я не могу заниматься их кладью, пока они не прошли через вашу службу. Санитарная служба проверила кошек, с ними все в порядке.
Представитель Службы Иммиграции оказался милым старичком; однако, казалось, он совершенно не ориентировался в здании Аэропорта и не имел ни малейшего представления о том, куда ему следовало нас вести. Он продолжил задавать Таможеннику вопросы, а потом нерешительно произнес:
— Пройдемте сюда, — и двинулся к маленькой боковой комнатке. — Прежде чем мы начнем, нужно найти все Формы и прочее, — бормотал он про себя, беспомощно тыкаясь в закрытые ящики столов. — Подождите здесь, — наконец сказал он. — Мне необходимо найти кое-какие ключи. —
Он вышел и вскоре вернулся с Таможенником. Они вместе стали пытаться открыть столы и двери шкафов, что-то бормоча про себя, когда натыкались на очередной замок. Затем оба вышли, и мы вновь погрузились в долгое ожидание.
— Я их нашел! Я нашел ключи! — с неописуемым триумфом сообщил нам представитель Иммиграционной Службы. — ТЕПЕРЬ уже недолго.
Несколько минут он пробовал один ключ за другим, с каждым разом хмурясь все больше, но ни один из ключей не подошел. Тогда он вновь призвал на помощь Таможенника, и они уже вдвоем начали осаду непокорного стола.
— Ты тяни наверх, — сказал представитель Иммиграционной Службы, — а я потяну вниз. Если мы сможем просунуть эту штуковину в щель, нам удастся открыть это.
Их покряхтывание и ворчание звучали как колыбельная, и мы едва не заснули; но тут раздался треск дерева и звук от падения на пол одного или двух шурупов из развороченного замка. Пауза длилась мгновение, затем представитель Иммиграционной Службы сдавленно пробормотал:
— Да этот ***** стол пустой!
И вновь они принялись бродить по комнате, наугад дергая и расшатывая ящики столов и шкафы. Лишь ЗНАЧИТЕЛЬНО позже представитель Иммиграционной Службы воскликнул:
— Ага! ВОТ ВЫ ГДЕ!
Послышалось шуршание бумаги, тихое бормотание, а затем невнятный голос:
— Ну, формы у нас есть — НО ГДЕ ЖЕ ПЕЧАТИ?
И вновь поиски, и вновь бормотание и долгое ожидание. Мисс Ку и я потихоньку вздремнули и проснулись, лишь ощутив, что наши корзинки подняли.
— Теперь идите в Таможню, то есть туда, откуда вы пришли, — сказал Представитель. И мы поплелись обратно в Зал.
— Ну как, все в порядке? — спросил Таможенник, проверяя наши бумаги, на которых теперь стоял штамп «Иммигрант, приехавший на постоянное место жительства».
Хозяин устало поднял чемоданы и поставил их на стойку; открыв замки, он предоставил содержимое к осмотру. Таможенник методично проверял перечень ввозимых предметов с имеющимся в чемоданах.
— Все в порядке, — наконец сказал он. — Вы можете идти.
Когда мы вышли из здания аэропорта, вокруг толстым слоем лежал снег. Здешний уборщик заверил нас, что «давненько не было такой холодной зимы». Наши вещи были быстро уложены в поджидавшую машину. Ма, Лютик, Мисс Ку и я забрались на заднее сиденье, а Хозяин сел рядом с водителем. Дорога была скользкой. Водитель, казалось, весьма слабо представлял, куда мы едем, и постоянно бормотал:
— А теперь повернем сюда — нет, это должно быть дальше; ох, нет, это все же здесь.
Ехать было очень неудобно и долго, так что нам дорога показалась столь же длинной, как и перелет.
— Вот, — наконец сказал водитель, — это ваш дом.
Мы выбрались из машины и внесли вещи внутрь. Мисс Ку и я были слишком измотаны, чтобы провести тщательную инспекцию дома, поэтому мы лишь побродили немного, пытаясь определить наиболее важные места. Лишь только Хозяин поднял меня на свою кровать, как я тут же уснула.
