Как настоящий мужчина - Сельсо Ал. Карунунган
— Почему бы вам не написать Педро и не узнать, как идут у него дела, может ли он приютить Криспина, не трудно ли ему будет с мальчиком? Я посоветую Томасу написать двоюродному брату Мартиниано и спросить о том же. Потом уж решайте, чьи условия лучше. Это, по-моему, единственный выход.
Мама улыбнулась. За много дней на ее лице появилась широкая улыбка. У меня отлегло от сердца, будто после долгих дней шума и скандалов я наконец услышал ее нежную колыбельную песню.
Вечером мама обратилась ко мне с просьбой написать письмо в Нью-Йорк. Я, разумеется, не сопротивлялся. Она сообщила дяде Педро много лестного обо мне, — я и не подозревал, что я такой хороший!
Наутро я услышал, как, устроившись на лежанке, отец диктует письмо дяде Сиано. Видно, отец Себастьян не терял времени даром. Как ни странно, на сей раз дядя с отцом безропотно приняли его предложение.
Возобновившиеся за обедом через мое посредство переговоры уже носили более дружественный характер. Раз или два отец обходил меня и сам обращался к матери. Та отвечала, но весьма сдержанно. Когда же отец во всеуслышание заявил, что адобо[24] из цыпленка «просто пальчики оближешь», мама улыбнулась. А дядя Сиано заявил тете Кларе, что не знает, как возблагодарить бога за случившуюся ссору, — после скандала лицо у нее стало нежнее молока.
— Изыди, сатана! — пробурчала тетя Клара.
Дядя Сиано засмеялся, а потом вдруг вспомнил:
— Да, секундочку, Клара! Не будь этой ссоры, я наверняка занял бы у тебя пятерку в прошлое воскресенье и поставил на петуха Тасио. Так вот, петух проиграл, считай, что мы заработали пять песо.
Мама не удержалась от смеха.
В нашем доме вновь воцарился мир.
Через две недели пришел ответ от дяди Педро. День был субботний, и я направлялся на речку купаться. Мама закричала мне вслед и замахала письмом. Какое там купанье — я пулей кинулся назад! Весь угол конверта был разукрашен синими и красными полосами, как американский флаг. Тетя показала на полосы и глубокомысленно заметила, что в Америке, мол, все такие патриоты, что это даже по конвертам видно. Она отложила шитье, села на пол возле скамьи, на которой восседал я с письмом, и приготовилась слушать. Мама бросила все дела на кухне.
В письме говорилось:
Дорогая сестра Тина,
я был очень рад получить от тебя весточку и узнать, что мой племянник Криспин, которого я еще ни разу не видел, едет в Штаты. Очень рад оказать ему гостеприимство. Мы с Салли женаты пятнадцать лет, но детьми не обзавелись.
Твое письмо доставило мне такую радость, что я даже повел Салли в цирк посмотреть классическую борьбу, до которой она большая охотница. После цирка мы отправились в итальянский ресторан, где ели, конечно, спагетти[25]. Однако Салли заявила, что она готовит вкуснее, чем итальянцы, так что сегодня на обед я жду опять спагетти.
Квартира у нас достаточно просторная, и лишний человек не будет нам в тягость, мы будем очень рады Криспину. Я работаю официантом в огромном отеле, там пятьсот номеров, десять ресторанов и банкетных залов. Очень может статься, что через месяц я стану поваром и буду приносить домой денег побольше. Как видишь, Криспину у нас будет неплохо. Жена моя Салли тоже филиппинка, родом с Лейте[26], она прекрасная жена и хозяйка.
С наилучшими пожеланиями, и дай нам знать о приезде Криспина.
Твой брат Пит.
Мама сидела как зачарованная. Письмо ее так захватило, что она не могла произнести ни слова, даже тетя Клара вынуждена была подтолкнуть ее.
— Клара, — сказала мама, — наш Педро, когда уезжал из баррио, мог произнести только «yes» и «no»[27], а теперь он написал целую страницу на английском языке. Ты можешь это себе представить?!
Тетя Клара улыбнулась и обратила глаза к потолку, будто собиралась возблагодарить бога. Потом мама, которая почти ничего не поняла из письма, попросила меня перевести его от начала до конца.
Я перевел, и она с облегчением сказала:
— Вот все и устроилось. Ты остановишься у Педро.
Вечером вернулись отец с дядей; они работали на дамбе, разрушенной последним тайфуном, и очень устали. Они внимательно прочитали письмо и промолчали.
Маме так не терпелось узнать мнение обоих, что, несмотря на их молчание, она спросила:
— Ну что, согласны?
— Не вполне, — холодно заметил отец, — подождем ответа на мое письмо.
На сей раз ссора не вспыхнула — видно, мама была очень уверена в своем выборе. Отец же был уверен в обратном, считая, что письмо от Мартиниано будет значительно лучше, нежели от Педро. Дядя Сиано воскликнул, что уже есть на что делать ставку.
Письмо от Мартиниано пришло через два дня. Был понедельник, и все разошлись по своим делам: тетя Клара на базар, отец с дядей на дамбу, а я в огороде поливал тыквы. Письмо было вручено маме.
Как только я услышал ее возглас, я со всех ног пустился к отцу, мне не терпелось узнать, что там написано. Узнав о письме, отец разволновался даже больше, чем мама. Наскоро отдав распоряжение помощникам, что и как делать, он пустился бегом к дому. Дядя из-за ревматизма безбожно отстал. Мы застали маму с письмом в руках, конверт не был распечатан. По заведенному отцом порядку письмо считалось личной собственностью, вскрывать его мог только тот, кому оно было адресовано. Дядя появился только тогда, когда отец уже начал читать. Тяжело переводя дыхание, дядя опустился на пол, отец же в волнении забыл про всякую усталость.
Дорогой Томас,
письмо твое пришло два дня назад, но меня не было дома, я был в поездке, поэтому немножко задержался с ответом. Как чудесно, если бы Криспин стал жить у нас! Квартира наша из трех комнат, и живем мы с приятелем Джо Па́стором, он парикмахер в шикарном отеле «Уо́лдорф Асто́рия». Поскольку мне часто приходится бывать в поездках — я проводник в пульмане на линии Нью-Йорк — Калифорния, — Криспин мог бы оставаться с Джо Пастором. Джо — отличный парень, я ему во всем доверяю. А еще у меня есть подружка Кейт. Моя Кейт — великолепная девушка с рыжими волосами и карими глазами и стройна, словно бутылка из-под кока-колы[28]. Правда, она немножко выше меня, но это пустяки.
Она тоже будет присматривать за Криспином в мое
