Луиза Олкотт - Под сиренью
- О, я так устала, - простонала Бэб, приподнявшись и вытянув ноги и руки.
- Я думаю, ты еще больше устанешь по дороге домой. В любом случае, тебя никто сюда не тянул, - Бэн с печальным выражением лица осмотрелся в поисках какого-нибудь знакомого лица в толпе, чтобы попросить помочь выбраться из этой затруднительной ситуации.
- Я сказала, что не буду надоедать. Так оно и есть. Я прямо сейчас пойду домой. И грома я не боюсь, и дождь не испортит моей одежды. Пошли! - отважно закричала Бэб, стараясь придерживаться своего слова, хотя после окончания представления это оказалось сложнее, чем до него.
- У, страшно болит голова. Не хотел бы я, чтобы меня забрал назад старый Джек, - сказал Билли, следуя за своими друзьями по несчастью с неизвестно откуда появившейся энергией. В это время в небе раздался более громкий, чем ранее, грохот.
- Можешь пойти к Лите и накрытому экипажу, если ты туда собираешься. Тогда бы мы смогли как-то уехать, - ответил Бэн, указывая на наружный тент, где множество людей толпилось в ожидании более благосклонной погоды.
- Это ты, Билли Бартон? Как ты здесь оказался? - прокричал удивленный голос. Кто-то зацепил Билли, словно крючком, за воротник и развернул, и мальчик оказался лицом к лицу с фермером, который шел в толпе, а его жена и двое или трое детей шли за ним.
- О, дядя Эбен, я так рад, что вы меня нашли! Я просто шел, а тут дождь. Позвольте мне пойти с вами! - просил Билли, изо всех сил пытаясь вырваться, но рука удерживала его.
- Не думаю, что твоя мама разрешила тебе уйти так далеко одному, особенно после твоей болезни. У нас сейчас нет свободных мест, но тебя мы как-нибудь пристроим, - сказала приятная женщина, укутывая малыша и приказывая двум другим сыновьям держаться поближе к отцу.
- Я пришел не один. Сэм решил уйти. А не могли бы вы взять еще Бэна и Бэб? Они не займут много места, - прошептал Билли, желая помочь друзьям, когда его судьба на ближайшее будущее, казалось, была решена.
- При всем желании, не могу. Мне нужно забрать еще маму, которая сидит в углу, и больше места не остается. Немного смешно. Поспеши, Лиззи, давай уедем отсюда как можно скорее, - сказал дядя Эбен. Оказывается, пойти в цирк молодой семьей было делом нелегким, это может подтвердить каждый, имеющий подобный опыт.
- Бэн, мне действительно жаль, но мест больше нет. Я сообщу маме Бэб, где вы, и кто-то приедет за вами, - поспешно сказал Билли, отставая от других и чувствуя, что в нем не нуждались.
- Иди. Мы о себе позаботимся. Я в порядке, а Бэб очень постарается, - Бэн больше не нашел, что сказать, до того как его собеседника оттеснила толпа, напиравшая у входа; в воздухе был слышен лязг зонтов, повсюду люди стремились протиснуться первыми - похоже, суматоха доставляла им удовольствие.
- В такой толпе мы никак не протиснемся. Давай немного подождем, а потом спокойно выйдем отсюда. Ух, ну и дождь. Ты можешь промокнуть до нитки прежде, чем мы доберемся до дома, - произнес Бэн, наблюдая за льющимся дождем, который, казалось, никогда не прекратится.
- Мне все равно, - беспечно ответила Бэб, покачиваясь на одном из канатов. Она готова была наслаждаться этим вечером до конца. - Я так люблю цирк! Я бы хотела жить здесь и, как ты, спать в вагончике и играть с осликами.
- Было бы не так весело, если б у тебя не было родителей, которые о тебе заботятся, - начал Бэн, задумчиво всматриваясь в знакомое место, где люди сейчас кормили животных и накрывали столы для себя или, расположившись на сене, наслаждались отдыхом перед вечерним представлением. Вдруг мальчик вздоргнул, затем повернулся к Бэб, отдал ей в руки поводок Санчо и торопливо сказал:
- Я вижу одного знакомого парня, который, возможно, может рассказать мне о моем отце. Никуда не уходи, пока я не приду.
Его как ветром сдуло. Вскоре девочка увидела, что он следовал за человеком с ведром, который мыл зебру. Санчо рвался побежать следом, но его быстро остановили:
- Нет, нельзя! Что ты вечно между ног мечешься.
Санчо, возможно, и ответил бы: "И ты тоже", но будучи джентльменом, покорно сел и стал наблюдать за маленькими осликами, которые уже проснулись и, казалось, готовы для игр с мамами. Бэб так понравилось, как они резвятся, что она привязала наскучивший поводок к столбу и поползла под сетку, чтобы погладить одного из них. Осленок подошел к ней и тихо заржал.
О, счастливая Бэб! Зачем ты отвернулась! О, проворный Санчо! Зачем ты так ловко отвязался и сбежал, чтобы побеседовать с этим жалким бульдогом, стоящим на входе и приветливо вилявшим хвостом? О, слишком обеспокоенный Бэн! Где ты был, когда еще можно было спасти твоего любимца от грубого человека, наступившего на влачившийся по полу поводок и утащившего Санчо с собой?
- Это был Баскум, но он ничего не знает об отце. А где же Санчо? - сказал, обернувшись, Бэн. Его голос заставил Бэб обернуться, и она увидела, как Бэн ищет свою собаку с такой тревогой в глазах, будто его питомец был двухлетним ребенком.
- Я привязала его. Он где-то здесь, с пони, - запинаясь, проговорила Бэб, внезапно испугавшись. Она искала его везде глазами, но пса нигде не было. Бэн свистел, звал и искал, но все напрасно, пока один из бездельников не сказал:
- Если ты ищешь большого пуделя, то лучше поискать его снаружи. Я видел, как он убегал с другой собакой.
Не обращая внимания на дождь, Бэн и Бэб кинулись на улицу, все больше предчувствуя беду. Уже прошло много времени с момента его исчезновения. Но никто не обратил внимания на вой из крытой повозки, в которой его и увезли.
- Если он потерялся, я никогда, никогда тебе этого не прощу! - и Бэн не смог удержаться, чтобы не потрясти Бэб.
- Мне ужасно жаль. Он вернется, ты же говорил, что он всегда возвращается, - оправдывалась Бэб. Она была огорчена и очень напугана тем, что Бэн злился; он молниеносно терял терпение и иногда был груб с ней.
- Если он не придет, год не буду с тобой разговаривать! Я пошел домой, - и понимая, что слова не могли передать его чувств, Бэн ушел; он выглядел настолько мрачным, насколько вообще мальчик его возраста мог быть мрачным.
Бэб тоже была очень подавлена. Шлепая за ним по лужам, она все больше мокла и становилась грязной, будто этим можно было искупить свою вину. Она решительно шла за Бэном несколько миль одна, пока мальчик маячил впереди в одиночестве и молчании, которое через время тоже стало удручающим из-за своей необычности. Раскаивающаяся Бэб ждала лишь одного слова, одного знака; а когда ничего не произошло, подумала о том, как же она может вытерпеть, если он не будет разговаривать с ней целый год.
Но в настоящий момент ее собственные неудобства заботили ее больше. Она вся промокла и хотела есть.
Сейчас Бэб хотелось только упасть на землю и заснуть. Эта длинная дорога, теперь, когда возбуждение постепенно прошло, казалась ей намного длинней. Ливень перешел в сильный дождь. Дул холодный восточный ветер. Холмистая дорога, казалось, затянулась. Молчаливая голубая фланелевая фигурка впереди, не проронившая ни звука, не подарившая ни взгляда, добавляла девочке мучений.
Проезжали экипажи, но все были переполнены, и никто не предлагал подвести. Мужчины и мальчики проезжали мимо с грубыми шутками по поводу этой парочки. Из-за дождя оба вскоре стали выглядеть, как пара бродяг. Но рядом не было Санчо, чтобы разрядить обстановку. И эта мысль пришла в голову им обоим при встрече с ньюфаундлендом,
который следовал за экипажем. Милое создание остановилось, чтобы молча поприветствовать их, глядя на Бэб доброжелательными глазами и уткнув нос в руку Бэна, перед тем как пойти дальше.
Бэн пристально смотрел вслед собаке сквозь пелену дождя. Но Бэб не выдержала, так как взгляд этой собаки напомнил ей о Санчо, и тихо зарыдала, желая снова увидеть своего старого приятеля.
Услышав ее рыдание, Бэн посмотрел через плечо и, увидев эту траурную картину, сказал сам себе, желая забыть свою недавнюю злость: "Она шаловливая девчонка, но, думаю, она очень сожалеет о происшедшем. Когда мы доберемся до почты, я заговорю с ней, но не прощу ей этого, пока Санчо не вернется".
Но он оказался лучше, чем говорил о себе, ибо еще до того, как они достигли почты, Бэб, попухшая от слез, споткнулась о корень дерева и, кубарем полетев вниз, попала в рассадник крапивы. Бэн вытащил ее оттуда и попытался утешить.
- Ой, мне везде колет! Я хочу кушать, и у меня болят ноги. Я замерзла, и все так отвратительно, - скулил бедный ребенок, лежа на траве. Это было такое жалкое зрелище, при виде которого у всех нормальных родителей екнуло бы сердце.
- Не плачь, Бэбби. Я действительно был сердит. Извини. Я тебя прощу прямо сейчас и больше не буду трясти, - заплакал Бэн. Он настолько был переполнен жалости, слыша ее всхлипывания, что забыл о своих собственных горестях - этот благородный маленький мальчик.
- Потряси меня снова, если хочешь. Я знаю, что очень плохо себя вела и потеряла Санчо. Я больше никогда так не буду, обещаю. Извини, - ответила Бэб, окончательно расстроенная его великодушием.
