Евгений Клюев - От шнурков до сердечка (сборник)

Клюева часто сравнивают с Андерсеном, которого, как и все, вероятно, как и сам Клюев, люблю с детства. Да, они похожи – но ведь одним лишь использованием предметов как персонажей, правда? К тому же Андерсен, живший в эпоху, не знавшую не только постмодернизма, но и просто модернизма, помещает предметы в человеческую реальность, и она для писателя первична, а у Клюева, который иногда называет себя «поздним постмодернистом», люди, животные, растения, предметы, отвлечённые понятия обитают в общей для них, единой реальности, которая не принадлежит никому из них. А кроме того, у Андерсена я не нашла – во всяком случае, в русских переводах – той «погружённости в язык», которая для Клюева, наоборот, весьма характерна. Вина переводчиков? Или дело в том, что языком в качестве основного повода к написанию текста тогда ещё не пользовались? Клюев же по первой профессии лингвист – и, вполне возможно, правы критики, которые через одного говорят: раз лингвист, вот и играет? Впрочем, и сам он в одном из интервью сказал: «…надеюсь, что остаюсь лингвистом, когда пишу стихи…»[3], а значит, и прозу тоже… Может быть. Хотя мне-то, не специалисту – читателю, всё время кажется, что «игра словами» у него скорее всё-таки инструмент, средство, и о лингвистике своей, переходя от творчества научного к творчеству литературному, он не очень помнит…

Но тут уже надо было бы разбирать всю совокупность произведений писателя и филолога как отражение… или как выражение уникального мира, исследовать, что в них сходно и в чём различия, что главное и что побочное, а это отнюдь не входит в мои задачи. Потому умолкаю.

Сноски

1

Eugen Kluev «Gutenachtgeschichten/Godnathistorier», Aabenraa, Mohrdieck Tryk A/S, 2004.

2

Журнал «Литературная учеба», кн.4, 2004.

3

Журнал «Русский язык за рубежом», № 4, 2008.