Костик и тайна настоящей дружбы. Истории о счастье, доверии и музыке заката - Елизавета Николаевна Арзамасова
Мне так хорошо вдруг стало! Я понял! Я всё понял! Но даже сказать сразу не решался про огромный вывод, который тут же сделал. Мы пришли в нашу беседку, уселись там уютно, помолчали ещё немного, а потом я спросил осторожно:
– Это что же получается? У всего на свете есть продолжение?
– Абсолютно у всего! – подтвердил дедушка.
Я потом его ещё долго проверял:
– А у мамы моей какое продолжение?
– Ты и есть её продолжение!
– А у меня какое?
– У тебя их много: твои рисунки, твои мысли и даже то, что ты на скрипке играешь. Вот если придумаешь свою мелодию, она тоже твоим продолжением станет.
– А у тебя, дедушка? Деревья во дворе?
– В том числе. А ещё – ты.
– Не-е-е-ет, – говорю ему, – вот тут-то ты и запутался. Я же мамино продолжение.
А он мне в ответ:
– Ты можешь быть продолжением всего на свете! И маминым, и папиным, и моим. Вот я тебе истории рассказываю, а когда ты сам станешь дедушкой, то эти же истории расскажешь другому мальчику. И этот мальчишка будет и твоим, и моим продолжением.
Вот оно что… Как же у меня много есть ещё чего обдумать! Стало гораздо интересней, чем утром, когда я понял, что мысли не заканчиваются! Хотелось, чтобы он сам это мне сказал… И он сказал:
– Да, Костик, у всего на свете есть продолжение. Ничто не исчезает бесследно.
Я уточнил на всякий случай:
– Ничто и… никто?
И он очень серьёзно, глядя мне в глаза, подтвердил:
– Ничто и никто.
Это был ещё один «самый лучший день» в моей жизни. Очень важный вывод и важное открытие. Теперь, что-то делая или что-то говоря, я всегда буду знать, что ничто на свете не исчезает бесследно…
Дедушка быстро в этот раз засобирался домой. Может, дела какие-то у него важные были, а может, почувствовал, что мне нужно серьёзно поразмышлять и остаться одному. Я сказал ему «спасибо», и первая мысль, которую я подумал, когда он ушёл: «ПРО-ДОЛ-ЖЕ-НИ-Е»…
2. Про доверие
Доверие… Я услышал это слово от мамы. Однажды она сказала своей подруге по телефону: «Я доверяю ему, как самой себе». Это она, конечно же, о папе. Маме с ним очень повезло.
Я задумался: а есть ли у меня такой человек, которому я могу доверить все свои мысли и выводы? Родители не в счёт. Я точно знаю, что они меня очень любят, даже когда совсем не понимают. С этим всё ясно: сложно понять ребёнка, когда ты сам очень давно был маленьким.
Я не всеми своими мыслями делюсь с родителями, и на это есть много причин. Иногда я думаю, что некоторые из моих рассуждений могут их напугать. Некоторые кажутся бессмысленной тратой времени. А некоторые и вовсе – абсолютной глупостью.
Я сделал вывод: взрослому человеку нужно представить, что он сам ещё пока не совсем повзрослел, чтобы понять ребёнка.
Вот дедушка из дома 3А готов рассуждать со мной на любую тему. Возможно, потому что у него очень много свободного времени, а возможно, потому что он очень похож на мальчишку моего возраста. Так-то это незаметно, если плохо его знать, потому что ходит он с палочкой, голос у него скрипучий, сам он старый и борода седая. Но если с ним хорошенько и терпеливо поговорить, то сразу станет понятно: в душе он ещё младше меня и готов на разные глупости и хулиганства больше, чем любой пацан во дворе.
Мы с ним вытворяли много такого, за что мама бы меня точно отругала, а папа во двор неделю не выпускал. Однажды мы в разрушенном доме клад искали. Есть такой дом в нашем переулке, без окон и дверей, с пустыми квартирами и дырявой крышей. Почему-то его не сносят. Может, отремонтировать хотят. Хотя ремонтировать там нечего.
Я давно на этот дом смотрел и в тайне очень хотел туда как-нибудь пробраться, чтобы хорошенько изучить, что там внутри, а потом нарисовать. Это же очень интересно! Когда-нибудь дом снесут, или он сам окончательно разрушится от старости, а у меня в рисунках может остаться о нем память. Можно было бы, конечно, просто пофотографировать его изнутри, но мне кажется, что рисунки круче фотографий. В рисунке всегда есть главный секрет – моё отношение к тому, что я рисовал.
Без разрешения родителей в этот дом идти не хотелось. И спрашивать разрешения не хотелось: точно знаю, что ответила бы мама.
Когда я сказал дедушке, что мечтаю в этот дом пробраться и порисовать, дедушка очень обрадовался! Он сказал, что и сам давно хотел там побывать, потому что помнит этот дом ещё красивым и целым, что бывал в нем ещё совсем маленьким. А ещё он сказал, что старые дома – прекрасное место для кладоискателей.
Я вообще не знал, кто это такие. Пришёл домой и стал читать о кладах в интернете. Какие там истории классные были! Про пиратов в далеких морях, про разбойников, про затопленные корабли. Я зачитался! Наутро за завтраком спросил про клады у мамы с папой. Папа сказал: «Не говори глупости». Мама сказала: «Клады! Это так романтично!» И больше ничего не сказала. Вот и доверяй им свои мысли. Оба даже не поинтересовались, почему я о кладе спрашиваю.
Мы с дедушкой наметили поход в дом. Подготовились серьёзно. Дедушка собрал рюкзак: бутерброды, термос с чаем, фонарик. А я взял всё для рисования и два маленьких складных парусиновых стульчика, которые папа берет с собой на рыбалку.
День выдался солнечный, весенний. Родители были на работе, а я вернулся из школы рано. Дедушку мама попросила встретить меня после учёбы и проконтролировать, чтобы я пообедал, сделал уроки и хорошо закрыл входную дверь квартиры ключом на два оборота. Это всегда очень обидно.
Вот как так? Папе мама доверяет «как себе», а мне не может доверить даже дверь в квартиру самому закрыть. Получается, что она дедушке из дома 3А доверяет больше, чем мне. Хотя… Если бы она получше знала дедушку, то не стала бы так поступать. Потому что, чтобы дедушка «проконтролировал», как я закрыл
