Анатолий Максимов - Подлетыши
— Да ну тебя, Илюха, — засмеялся Мороков, — не успели встретиться, а ты уж притомляешь меня воспитанием. Ты лучше расскажи, как там в Голубичной. Мамка моя ничего не передала, дядя Миша все на пасеке? — так Игорь называл третьего отчима. — А тетя Надя, мать твоя, строит дом? Вот кто, Илья, настоящий человек. Женщина, а терем строит! Уж сколько лет она добивается своего, мне бы такую силу воли.
Игорь поднял с земли рюкзак и подался к общежитию.
Глянул милиционер на грубоватое лицо Игоря Морокова, на его костистое сложение и сразу решил: этого парня только назначь старшим, он-то уж заставит до пота трудиться своего подчиненного. Так и стал Игорь начальником над Сергеем Порошкиным. Но тут милиционер промахнулся. Сам Игорь, верно, рьяно рубил топором кустарник, стаскивал в кучу — расширяли улицу города, — а товарища не принуждал да еще успокаивал:
— Не горюй, Серега, замполит — мой лучший друг детства, — говорил ломким баском, — он уж постоит за нас. Если турнут, махну я в леспромхоз сучкорубом. И ты айда со мной, Серега. Ну что ты повесил нос да все смотришь в сторону училища? Неужели успел прикипеть?.. Тебя отфутболят — и ты забудь. Земля большая, везде романтика.
Ребят отвлек от тяжелых мыслей Дегтярев. Незаметно подошел к ним, бодро спросил:
— Что вы, парни, приуныли? Или не все положенные блюда выдали вам в ресторане «Люкс»? А, понимаю и сочувствую: не по специальности и призванию подкинули работенку, так ведь?
Еще не зная, с чем пожаловал замполит: с вестью об изгнании из училища или с чем-то радостным, парни шмыгали носами, бестолково ухмыляясь. Хоть провались от насмешливых слов замполита…
— Дай, Илья, с горя закурить, — попросил Мороков.
— Вырастешь большой, вот тогда и покуришь вдоволь.
— Нас турнут или нет? — спросил Порошкин. — Было б за что…
— И не подумают даже, — заверил Дегтярев. — Решили так: посадить вас на Доску почета, в золотые рамочки…
— Да хватит тебе, Илья, острить, — обиженно прогудел Мороков.
Ребята переминались с ноги на ногу, стараясь уловить в словах замполита опасную суть.
— И без тебя Серега вон с лица сошел. Заступился бы лучше. А за это дай нам любую работу — все перевернем! И потом в долгу не останемся… Понимаешь, Илья, вчера был день рождения дяди Миши, отчима моего. Ты его знаешь, добрячий мужик, правда? Идет он получать зарплату и ребятишек за собой тянет. Накупит им полные карманы конфет, шагает улицей и песни распевает, у самого же — ни в одном глазу. Вот такой потешный мой батя! Ну вот, уселись мы с Сергеем в клумбу цветов, пьем ситро. Да ради дяди Миши можно бы и вино раскупорить, но денег ни гроша. В колхозе все копейки расфукали. Сидим в цветах, тянем по очереди из горлышка, тихо разговариваем про жизнь. Подвалили к нам три лба с красными повязками на рукавах и сразу напали: «Вы чего тут хулиганите?.. Ну-ка, — говорят, — дыхните… А-а, лимоном заели. Все ясно… Пошли в пикет…» Верно я рассказываю? — Мороков повернулся к молчаливому Сергею, тюкающему топором по корню куста. — Мы же не виноваты!.. Нет, я молчу… Меня обида гложет. Серега, расскажи, как дело было, я больше не могу.
— Нехорошие эти дружинники, — вроде бы посочувствовал ребятам Дегтярев. — Их не трогают, они все равно нападают. Что и говорить, тяжела судьба подростка. Ладно, парни, верю вам. Нам целых два года вместе жить и учиться, как же не верить друг другу?
Обнадежил, успокоил Дегтярев провинившихся, но сам еще не знал, удастся ли ему оставить их в училище. Перед тем, как идти в милицию, он выгораживал бедолаг перед старшим мастером, завучем, перед директором. Все стояли на отчислении ребят. Особенно усердствовал Парков. Дегтярев надеялся лишь на поддержку мастера Ергина, хотя у того был полный состав группы…
Глава вторая
За дверью кабинета Дегтярева кто-то запокашливал, нерешительно трогая ручку. Наконец порог переступил столяр Коновалов, высокий, сухопарый, лет за шестьдесят ему.
— Здравствуйте, Демьян Васильевич! — приветствовал Коновалова Дегтярев. — Отчего мой сосед так несмело заходит?
Коновалов снял суконную, блином, фуражку, пригладил ладонью реденькие светло-серые волосы и важным тоном ответил:
— Захожу с уважением, как и положено к должностному лицу заходить. Примите меня, товарищ замполит, и давайте поговорим серьезно и основательно.
Коновалов расстегнул старый бостоновый пиджак, в швы которого въелась древесная пыль, прочно сел на стул, — устроился надолго.
— Ну и как вы уживаетесь в одной избе с Ергиным? — неожиданно спросил Илью. — Еще не выкурил он вас брехалками? Советую: пока не поздно, переселяйтесь ко мне. Монатки перетащить помогу…
Илье пообещали квартиру не раньше как через полгода после назначения в училище. Собрались вместе директор, старший мастер и завуч, — стали решать, куда поселить новичка: в общежитии предоставить ему комнату или выкроить подходящее место в учебном корпусе. Но опять же, если обосноваться Дегтяреву в училище, тогда не жди покоя ни днем, ни ночью. Какой там отдых, на рабочем объекте…
— Рядом дома частников, — вежливо сказал директор. — Частники сдают времянки и комнаты.
— У Коновалова и Ергина тоже свои дома, — заметил хмурый завуч. — Люди хорошие…
— К столяру?.. — рассеянно улыбнулся директор. — К столяру Коновалову не надо бы… А вот у Ергина, думаю, поселиться можно.
Позвали мастера Ергина. Тот вскоре пришел. Годами за пятьдесят, невысокого роста, сухопар; под кустистыми, черными, с проседью бровями быстрые, хваткие глаза.
— Не везет нам, Елизар Мокеич, с замполитами, — начал издалека директор. — Бегут от нас замполиты. Оно и понятно, отчего бегут: работа адская, результатов годами не слышно, не видно, и талант воспитателя — редкость, да и нервы надо иметь железные… Знакомьтесь: новый замполит… После пединститута ушел в армию, после армии — к нам.
— Ну и пусть работает на здоровье, — Ергин сдернул с вьющихся, когда-то смолисто-черных, теперь сплошь седых волос кожаную кепку-восьмиклинку.
— Илья Степанович, — продолжал учтиво директор, — квартиру получит не сразу, жить ему сейчас негде…
— Вон о чем вы! — Ергин пронзительно глянул на Дегтярева. — Да поселяйтесь у меня. Угла не жалко, — и спешно вышел из кабинета.
…Гуляли по училищу слухи, будто столяр Коновалов не дает прохода мастеру Ергину — уличает его в сочинительстве баек, и где — в стенах училища! А байки подхватывают ребята… Однако успел Дегтярев заметить: если почему-то не было на работе Елизара Мокеича, то именно в это время крайне нуждался в мастере столяр; он неприкаянно бродил по мастерской, у каждого встречного спрашивал: не видел ли кто Ергина? Жили они рядом. Дегтярев не раз наблюдал: копался в саду Ергин — и Коновалов непременно что-нибудь начинал делать на своем подворье. Жены их бегали друг к дружке то одно занять, то другое или просто так, посудачить. А вот мужья, кажется, сходились только для того, чтобы хоть в чем-то да подзучить один другого…
— Это надо же, — столяр вроде бы не на шутку возмущался в кабинете Дегтярева. Даже впалые щеки покрывались красными пятнами. — Разгильдяи хулиганили в парке Героев, опозорили училище и весь его личный состав. — Говорил, будто читал передовицу газеты. Но Дегтярев слышал в его словах скрытую иронию, что-то комичное, даже теплое. — В этой компании ведь не зря оказался Порошкин, «племяш» мастера Ергина… Ергин виноват…
Илью так и подмывало воскликнуть: «Да бросьте вы хитрить, Демьян Васильевич! Вы же души не чаете в своем соседе…»
— Еще видел я собственными глазами: у калитки Ергина какие-то ребятишки пилили и кололи дрова. А Ергин постаивал себе, плел им небылицы. Ребятня раскрыла рты, закатывалась смехом и между тем распиливала бревешко за бревешком. Таким образом, Ергин за чужую работу отделывался шутками-прибаутками. Разве допустим наемный труд за такое смехотворное «спасибо»?! — Коновалов устремил круглые светлые глаза на Дегтярева. — И в личной семье ведет он образ жизни подозрительный. Как сматывается на рыбалку или за грибами, так и законопатит в избе, а то и во времянке свою жену тоже любительницу природы… Товарищ замполит, прошу принять срочные меры насчет пагубного поведения мастера Ергина. Дальше такое терпеть нидокуда нельзя.
— Так что же это? — ворошил густой ежик Дегтярев. — Я никак не пойму: уж не розыгрыш ли?..
— Прямое контрнападение — вот что! — Коновалов вскочил со стула. — Вы у нас человек новый, поди, не знаете, что изо дня в день намеками да кивками Ергин измывается над моим внешним видом. Он не может мимо пройти, чтоб, как стамеской, не поддеть да не подковырнуть меня. Прямо из избы не выглядывай, на работу не заявляйся. Ладно хоть пересмешник Петька Гомозов не Ергина — мой лучший друг, а то бы и от Петьки мне доставалось ого как! Тогда бы глаза завязывай да беги из училища… Примите, товарищ замполит, мое донесение во внимание и срочно накажите Ергина своей строгой властью.
