Сфинкс - Паутина
Скорпиус рассказывал тихо, приглушенно, коротко, но Джеймс и не ждал другого. Он просто слушал, пропуская слова сквозь себя: про Патронуса и весть о том, что отец в ловушке у оборотней, про порталы, про то, что Малфой видел вокруг, как сражались другие. Слизеринец не сказал, что он там делал, но Джеймсу это было не нужно, он помнил, как Скорпиус обещал найти Дрейка Забини. Гриффиндорец был уверен — нашел. Малфой всегда исполнял свои клятвы.
Когда рассказ дошел до того момента, как умирающего Альбуса вылечила Аманда Дурсль, Джеймс уже не смог сидеть. Он встал и начал метаться по небольшому отрезку пола, огражденному ширмой. А потом…
— Ты убил его?
Малфой лишь пожал плечами — ни тени сожаления, ни тени раскаяния, ничего не изменилось на благородном, чуть презрительном лице слизеринца.
Перед Джеймсом сидел тот, кто отомстил за их мать. За седину отца. За ушедшего дядю Рона. За раны Альбуса. За похищенную Лили. За все, что этот теперь уже мертвый человек совершил за два месяца. За все.
— Джим, расслабься. Не надо ничего, — рукой остановил движение друга Скорпиус. — Ну, ладно, если хочешь, можешь стать скульптором, когда мне будут возводить памятник…
Джеймс усмехнулся и протянул Малфою ладонь, которую тот с гнусной ухмылочкой пожал.
— Мистер Малфой, ваша очередь…
Друзья вздрогнули, Джеймс с улыбкой оглядел слизеринца — тот ведь даже не побеспокоился о том, чтобы надеть пижаму. Малфоя это не особо волновало — он встал, чуть отряхнул брюки и отправился на осмотр под осуждающим взглядом целительницы.
Джеймс же нашел кровать, на которую только что опустился младший брат. Казалось, что если Альбус сейчас закроет глаза, то тут же уснет. Но Ал увидел Джеймса и сел.
— Тихо, тихо, — Джеймс опустился на кровать и чуть не упал, когда брат обнял его, прижавшись.
— Ты побудешь тут, пока папа не придет? — тихо спросил Альбус.
— Хорошо, — покорно ответил Джеймс, впервые в жизни поглаживая брата по голове. Он оглянулся к Розе — кузина мягко улыбалась, глядя на них, потом сделала шаг назад и вышла за ширму, тихо задвинув занавеску. — Ложись. Устал?
Альбус кивнул и опустился на подушку. Джеймс поправил одеяло на хрупком, просто чудовищно тонком теле брата, которое совсем недавно рвала на части собака. Как отблагодарить Аманду за то, что Альбус сейчас мирно засыпал, сжав в ладошках руку брата?! Как выразить то, что сейчас было на душе Джеймса, когда он смотрел на Ала и впервые понимал, насколько беззащитен брат и насколько Джим дорожит вот этими его нежными прикосновениями, доверием, с которым Альбус к нему прижимался…
Вошла Аманда — в руке ее были конфеты. Девочка улыбнулась Джеймсу и встала рядом, глядя на уже спящего Альбуса. Она подошла и осторожно сняла с Ала очки.
— Спасибо, — прошептал Джеймс, улыбнувшись девочке. Она непонимающе посмотрела на кузена и лишь пожала плечами.
— Иди, я посижу с ним, — Аманда положила конфеты на прикроватной тумбочке.
— Нет, — покачал головой Джеймс, глядя на брата. — Я обещал, что буду здесь.
Хаффлпаффка промолчала, обошла кровать и села в изножье с другой стороны.
В больничном крыле снова воцарилась сумрачная тишина. Только Джеймсу казалось, что сумрак стал другим. Светлым. Полным надежды.
Глава 2. Лили Поттер
Она сидела в своей комнате на полу, прижав колени к груди и глядя в одну точку — на ножку кровати, под которой прятался ее школьный сундук. Сердце билось, словно часы, отсчитывая секунды и минуты, что она провела в неизвестности и тревоге.
Что-то произошло. Нет, что-то происходило. Сейчас, в эти мгновения. Где-то. И там ее Скорпиус. Лили знала — он там. Чувствовала, как где-то бьется его сердце.
Она сидела тут, потому что перепробовала уже все, что только могла придумать. Оставалось только оглушить Филча и начать его пытать, но не факт, что завхоз знает сам, что и, главное, где происходит.
Слизнорт сказал — оборотни. Преподаватели пропали. Нигде нет Розы и ее приятелей, с которыми она занималась легилименцией. Нет Теодика Манчилли, их педагога. Все это не просто так. Роза говорила, что ей нужно к МакГонагалл. Туда же увели Малфоя после его шутки над Филчем…
Оставалось ждать и надеяться, что все будет хорошо. Он вернется. Целый и невредимый. Он ведь Малфой, он может все, и это ему ничего не стоит. Он как папа, только другой. Папа может все, потому что он сильный и добрый. А Скорпиус может все, потому что он Малфой.
Лили едва взмахнула палочкой — из раскрытой сумки скользнул уже потрепанный пергамент с гербом Малфоев. Девушка вчитывалась в давно уже ставшие родными буквы этого шуточного документа.
Рядом сел Ершик и призывно заурчал. Лили протянула руку и погладила кота.
— Все будет в порядке, правда? — спросила она у зверя. Тот подмигнул ей зеленым глазом и потерся мордой об ее ногу.
Она не пошла на обед, но голода не ощущала. Считала секунды, минуты, часы.
Она и так чуть не побила слизеринца, который отказался узнать в гостиной, не видел ли кто Скорпиуса.
Лили знала, что нужно подняться и выйти из комнаты, поскольку здесь она не получит ответы на свои вопросы…
— Лил! — в комнату буквально ввалились Кэтлин, за ней Шелли и Хьюго. Девочки присели рядом с кузиной, чуть не задавив Ершика. Кот вскинулся и бросился прочь через еще не закрывшуюся дверь. — Ты слышала?!
— Что? — тут же испуганно подскочила девушка. — Малфой?!
— Вся школа кипит! Говорят, что МакГонагалл, Флитвик и Фауст участвовали в битве с оборотнями! — начала взахлеб рассказывать Шелли.
— Говорят, что там был кто-то из студентов, наверняка, Роза, она же куда-то пропала! — подхватила Кэтлин.
— Они сейчас все в больничном крыле, — спокойно добавил Хьюго, глядя на Лили. — Судя по всему, всех оборотней схватили… Наши победили.
— Да! Представляешь?! — Шелли вскочила и затанцевала по комнате. Кэтлин счастливо рассмеялась.
— А папа? Он был там? А Малфой? — Лили не разделяла общего веселья, потому что еще не знала, чем обошлась эта «битва» для их стороны. — Почему в больничном крыле? Кто-то ранен?
Хьюго пожал плечами:
— Это все слухи. Но в больничном крыле действительно сейчас несколько студентов. Шицко сказал, что видел, как Роза вела туда Альбуса…
— Ала?! — втроем вскрикнули девочки. Лили вскочила, собираясь бежать туда, к брату, но Хьюго поймал ее за руку.
— Стой! С ним все в порядке, а к мадам Помфри сейчас никого не пускают, там и так полно любопытных.
— Это мой брат!
— И мой. А еще Роза, — заметил Хьюго. — Если бы что-то случилось, мы бы уже знали, — резонно проговорил юноша. — Не паникуй. Уверен — скоро мы все узнаем.
Лили не хотела соглашаться с кузеном, но его спокойствие, его хладнокровная уверенность в том, что все в порядке, чуть успокоили ее. Лили опустилась в кресло, поджав ногу. Кузины еще прыгали по комнате, отчего у нее начала болеть голова.
— Мы пойдем и попытаемся еще что-то узнать, — девочки, наконец, закончили свои скачки. — Если что — придем и расскажем.
Лили кивнула, провожая взглядом сестер.
— Надо найти Джеймса. Я его не видела с утра, — девушка слабо улыбнулась Хьюго, и он понял, что ей нужно побыть одной. Кузен вышел, тихо прикрыв дверь.
С первым же мгновением тишины Лили поняла — все. Если слухи верны, — а практика показывала, что почти все слухи в Хогвартсе обычно оказываются правдивыми, даже самые невероятные — то все действительно закончилось.
Мама. Папа. Дядя Рон…
Неужели все? Никакого страха? Все снова наладится?
Нет, «снова» не будет. Будет по-другому, потому что нет мамы. Даже если те, кто убил маму, будут наказаны, маму уже не вернуть…
Лили поднялась и начала ходить по комнате, обняв себя руками. Пусть все действительно будет так. Пусть закончится страх, пусть не будет угрозы отцу, пусть…
Дверь тихо отворилась, и Лили с резким вздохом кинулась к Малфою, который откуда-то взялся на пороге ее комнаты. Она прижалась к нему, отметив за мгновения сбившиеся волосы, не слишком опрятную одежду и бинт на запястье.
— Ты… — она отстранилась, — самый, — ударила кулаком по его груди, — отвратительный, — еще удар, — мерзкий, — толчок, — слизеринец! Я волновалась! Я с ума сходила!
Она била по его груди кулаками, давая выход своему напряжению, испытывая и гнев, и облегчение. Он лишь слабо улыбался, ожидая, когда ее приступ ярости закончится.
— Почему ты улыбаешься? — вскинулась девушка. — Ну, почему ты улыбаешься?!
Он промолчал, просто обнял ее, прижал к себе. Его аромат, дополненный чем-то свежим, лесным, запахом земли и снега, успокоил и отнял последние силы. Она прильнула к его груди, ощущая, как колотится ее обрадованное сердце.
Он рядом. Он жив.
— Папа? Альбус? Роза? — она подняла к нему взволнованное лицо. Он лишь улыбнулся. Значит, все действительно в порядке. — Ты расскажешь?
