Юрий Ермолаев - Дом отважных трусишек

У Гали-Цибули в тот день болело ухо, а у Олечки появился насморк. Они не вставали с постели и попросили Джаннат напомнить о них сестре. Утром Вероника Ивановна назначила им лекарства. Джаннат подошла к столику, за которым сидела эта самая сестра, и сказала:

— Нужно пустить Олечке капли в нос, а Гале в ухо. Они в третьей палате лежат.

— Нет у меня лекарства для уха, ясно? Не получила ещё! — ответила ей сестра.

— Так получите, пожалуйста, — сказала Джаннат.

— А ты мне не указывай! — огрызнулась сестра.

Надя слышала этот разговор и подумала, что сестра хоть Олечке пустит капли в нос, но она и этого не сделала, до тех пор пока Джаннат не подошла к ней ещё раз.

«Значит, здесь не настроение играет роль, а характер. И при чём здесь настроение? — рассуждала про себя Надя. — Если считаться с ним, то все больные после операций должны рычать и кусаться».

Надя представила себе, как входит к ним в палату эта самая медсестра, а все девочки поднимаются в своих полосатых пижамах на постелях и рычат на неё свирепо, точно тигры в зоопарке. Представила, улыбнулась и… уснула.

Проснувшись утром, Надя вспомнила всё, что произошло ночью, и решила ни в чём не уступать вредной сестре, а требовать всё, что прописали ей и девочкам врачи. Как известно, клин вышибают клином.

Глава девятнадцатая. «Ты не только больная»

На третий день после операции Надя пришла в себя полностью. Но лежала не шелохнувшись и почти ни с кем не разговаривала. Наде казалось, что если она заговорит, ногам будет гораздо больнее. Ведь она чувствовала теперь любое движение. Боль усиливалась даже тогда, когда девочки шумно проходили по палате. А уж если кто-нибудь задевал её кровать, у Нади от боли даже в глазах темнело. Девочки, правда, каждый раз извинялись, но от этого ей не было легче.

«Неужели нельзя пройти аккуратнее?» — думала Надя и тут же ловила себя на том, что она до операции ходила по палате так же шумно. А ведь Варю оперировали не так давно. И Гале-Цибуле недавно переставляли спицу, вокруг которой загноилась ранка.

И вдруг к ним в палату совсем неожиданно пришёл главный доктор.

— Ну, герой, когда думаешь вставать? — спросил он Надю.

— Как вставать? — испугалась она. — Мне ж только позавчера операцию сделали.

— Тогда тебе нужно было подняться ещё вчера, — рассмеялся Кирилл Андреевич и стал пробовать крепость колец на спицах, приподнимая Наде ноги то за одно кольцо, то за другое.

— Ой-ой! — закричала она от страха.

— Разве тебе больно? — удивился Кирилл Андреевич.

— Нет, — смутилась, Надя, — я боюсь, что будет больно…

— Кричишь, значит, авансом, — пошутил главный доктор и уже без улыбки сказал: — Ты не придумывай себе боль. Ногам твоим сейчас не больно, а тяжело. Так ведь?

Надя кивнула головой, хотя и не совсем согласилась с ним. Ноги у неё ныли где-то глубоко-глубоко. Кирилл Андреевич вынул из своего кармана сантиметр и стал измерять Надины ноги.

— Ого! За операцию ты выросла на шесть сантиметров!

— Правда? — обрадовалась Надя.

— Ты сядь на постель и посмотри на свои ноги, — предложил ей Кирилл Андреевич, — наверное, ещё не видела их как следует.

Наде стало любопытно. Она приподнялась на руках и села. Как же легко стало сразу спине.

— Уф! — с облегчением выдохнула Надя и увидела свои ноги, закованные в два блестящих аппарата. Они были прямые и ровные. — Вот это да!.. — вырвалось у неё.

— Нравятся? — Горящие радостью глаза главного доктора весело смотрели на Надю. — А чтобы ноги остались такими после снятия аппаратов, нужно как можно больше ходить.

— Я буду ходить, — кивнула Надя головой, — только можно с завтрашнего дня?

— Зачем же с завтрашнего? — возразил Кирилл Андреевич. — Вставай сейчас. Мне надо посмотреть, как ты будешь стоять.

И не успела Надя опомниться, как главный доктор взял её за кольца обоих аппаратов и, стянув с кровати, поставил на ноги.

— Ой, ой, ой! — опять закричала Надя и сразу стала вся мокрая от пота. Не имея больше сил, она начала валиться на кровать спиной.

— Стой! Стой! — приказал ей доктор, подавая костыли. — Я тебя больше не держу. Будешь стоять нетвёрдо — упадёшь.

Надя вцепилась в костыли и застыла на месте. Он оглядел девочку и, очевидно, остался доволен операцией, потому что смешно затопорщил усами. В палате тоже все заулыбались. Только Надя всё ещё стояла как будто скованная. Но страх скоро прошёл, и она тоже улыбнулась.

— Вот так, — удовлетворённо сказал Кирилл Андреевич, — а теперь начинай ходить.

— Как? Сейчас? — снова растерялась Надя.

— Конечно. И сейчас, и завтра, и каждый день. Чем больше, тем лучше. Ты должна быть упорной, тогда скорее поправишься. Это очень важно. Иначе ты будешь мне плохой помощницей.

— Если важно… я попробую… — сказала Надя и попыталась переставить костыли. Но они не послушались. Наверное, потому что Надя очень сильно нажимала на них под мышками.

— Переставь сначала вперёд ноги, а потом уже костыли, — посоветовал ей Кирилл Андреевич.

С его помощью Надя переставила вперёд обе ноги, но костыли всё равно остались позади. Теперь Надя навалилась на них с ещё большей силой. Кирилл Андреевич встал сбоку и силой оторвал её костыли от пола. Так вдвоём они дошли до двери палаты и вернулись обратно. Надя устала, точно ворочала тяжёлые камни.

— На сегодня хватит, — смилостивился Кирилл Андреевич. — Завтра с помощью нянечки дойдешь до дверей палаты и обратно пять раз. А через три дня встретишь меня у лифта. А сейчас отдыхай. — Главный доктор легко приподнял Надю и опустил на кровать.

Надя закрыла глаза и тут же заснула от усталости.

Глава двадцатая. Для науки

Проснулась Надя только утром. Проспала вчерашний обед, ужин и отбой ко сну. Чувствовала она себя бодро. Только по-прежнему тяжёлыми были ноги. Сегодня они в самом деле не болели. Но едва Надя пошевелила аппаратами, глубокая боль стала выползать и заполнять собой всё тело. Рядом с тумбочкой стояли новенькие костыли.

«Может, попробовать встать и пройтись самой? — глядя на них, подумала Надя. — Ведь главный доктор велел мне через три дня встретить его у лифта. А я вместо лифта встречу его у кабинета, на втором этаже. Спущусь туда на лифте и ещё немного пройдусь. Вот он обрадуется!»

Но боль была такая сильная, что Надя не смогла даже спустить ноги с кровати. Пришлось позвать на помощь нянечку. Зато на следующее утро она нарочно проснулась, когда начало светать. В палате ещё все спали, и это было очень кстати.

Надя схватилась руками за кольца и подтянула ноги к краю постели, как это делал позавчера главный доктор. Потом оперлась руками о подушку и пододвинулась к стене, чтобы ноги уже лежали поперёк кровати. После этого Надя отодвинулась от стены, спустила ноги вниз, а сама села. Вот! А вчера она этого не смогла сделать. Теперь осталось только взять в руки костыли, опереться на них покрепче и встать. Но у неё ничего не получилось. Только от попытки встать по ногам хлестнула страшная боль. Надя еле сдержалась, чтобы не закричать. Неужели опять звать нянечку? Нет, она решила сегодня встать сама. Да и нянечку зря отрывать нечего. Она, наверное, уже занялась утренней уборкой. Подождав, когда боль утихнет, Надя упёрлась в пол костылями, зажала их покрепче под мышками и стала осторожно и медленно сползать с кровати. А когда почти совсем сползла, нажала изо всех сил на костыли и приподнялась. Но тут же, вскрикнув от боли, выпустила костыли и упала. В палату тотчас вбежали дежурная сестра Людмила Степановна и нянечка Нина. Как хорошо, что сегодня дежурили они! Надя растерянно молчала. А Людмила Степановна и нянечка Нина, охая и недоумевая, принялись осторожно её поднимать.

— Почему же ты не позвала нас? Разве можно вставать одной? — взволнованно говорили они.

От нестерпимой боли у Нади закружилась голова.

— Я хотела встать и дойти до двери… надо тренироваться… — И уже как в тумане Надя услышала голос Людмилы Степановны:

— Одной сразу нельзя. Ты должна была позвать нас.

И причитания нянечки Нины:

— Ноги-то твои теперь ведь непослушные. Так и новый перелом сделать не трудно…

Это Надю испугало, и голова перестала кружиться. Вдруг она в самом деле сломала ногу в новом месте?! Хотя упала она удачно, прямо на руки. Так падать Надю учили ещё в санатории, на юге, куда она ездила раньше три года подряд.

Положив Надю на кровать, сестра и нянечка поспешно вышли, а Надя приподнялась немного и стала ощупывать свои ноги между кольцами и спицами аппаратов.

— Болят? — спросила Варя, высовываясь из-под одеяла.

— Не очень, — ответила Надя.

Острая боль в самом деле уже прошла. Ноги просто тяжело ныли. Это успокоило Надю. Был бы перелом, так наверняка она на всю палату закричала бы.