Что нам стоит дом построить - Юрий Сергеевич Надточий
И дверь за спиной захлопнулась. Отчего вдруг захотелось обратно. К маме и папе.
И еще Игорюха заметил толстые решетки на окнах. Значит, и убежать отсюда нельзя. И очень тихо здесь, за дверью, было. Как в подземелье.
На какой-то момент Игорюхе стало страшновато. Не очень сильно, но все-таки. Может, из-за решеток.
Наверное, раньше за такими решетками мучились те хорошие люди, которые боролись против всяких царей и несправедливости.
И вот он за такие решетки попал. И Витька.
И экскурсовод так странно молчит. Может, он совсем и не добрый. Взрослые — они разные бывают.
Впрочем, Витька рядом. Мальчишкам, когда их двое, нечего бояться. Двое — это сила. Можно даже сказать, что двое — это очень много. Правда, при одном условии. Если эти двое дружны и могут постоять друг за друга. А он, Игорюха, даже еще не знает, что хочет сказать ему Витька. Хорошо, если что-то хорошее. А если нет? Очень грустно станет тогда Игорюхе.
Но тут экскурсовод открыл дверцу одного из шкафов. И от Игорюхи сразу улетели куда-то все сомнения и невеселые мысли, словно их и не было никогда.
Потому что ему показалось, что он увидел клад. Самый настоящий. Который мечтает найти каждый мальчишка.
— Здорово! — толкнул его локтем Витька.
— Ага! — кивнул головой Игорюха.
Больше он ничего и сказать не мог. Словно язык у него от удивления отнялся.
В шкафу было много полок. И на каждой полке лежали или старинные монеты, или очень много наконечников от стрел, а на одной полке самый настоящий, только покрытый ржавчиной меч.
В других шкафах было много старинных книг в потертых кожаных переплетах. Если все эти книги прочитать, то, наверное, много чего интересного узнать можно.
И еще огромные кости какого-то животного лежали. Наверное, мамонта. Или саблезубого тигра.
— Мы находимся в хранилище фондов музея,— объяснил экскурсовод.— В залах все экспонаты выставить нельзя,, места не хватает. Вот они здесь и лежат. А сотрудники музея их изучают. Чтобы по .этим предметам узнать, как жили люди раньше. Без этого знания наша сегодняшняя жизнь стала бы намного беднее.
Потом экскурсовод помолчал и добавил:
— Когда в нашем городе будет не один музей, а много, всё, что собрано в этих шкафах, смогут увидеть люди.
— У нас отцы — строители,— серьезно произнес Витька.— Они знаете какие дома строят! Так что и музей построить тоже могут.
— Музеям лучше, когда они в старых зданиях,— тоже серьезно, по-взрослому ответил Витьке экскурсовод.— Чтобы в их стенах лучше чувствовалось время.
— Которое прошло? — спросил Игорюха.
— И минувшее время, и нынешнее, и то, что еще только будет,— задумчиво сказал экскурсовод.— Ваши отцы строят дома, а в музее уже собираются фотографии лучших строителей, их брезентовые куртки, газеты со статьями о том, как они работают. Чтобы через сотни лет сюда могли прийти другие мальчишки и узнать, как мы тут жили.
Экскурсовод осторожно закрывал шкаф, и Игорюха постеснялся сказать, что ему очень хотелось потрогать меч.
Еще ему было неудобно за свои глупые мысли, которые возникли у него в первый момент, когда все они вошли в хранилище.
Ведь он, Игорюха, хотел плохо подумать об этом удивительном экскурсоводе. Когда он молчал. А человек думал о времени. Прошедшем и будущем. И еще о том, о чем он, Игорюха, даже не знает. Но обязательно узнает, когда поумнеет.
— А теперь, ребята, я покажу самое интересное.
Вид у экскурсовода стал таинственным. И еще Игорюха заметил, что экскурсовод волнуется. Как мальчишка перед очень важным поступком. И хотя он был совсем старый, раза в два старше папы и мамы, что-то в нем было действительно мальчишеское.
То ли худая, длинная фигура, то ли глаза, в которых то возникала, то пропадала улыбка. И даже волосы на голове были не аккуратно уложены, как у всех взрослых, а небрежно падали на лоб. Правда, волосы экскурсовода были седые. Ни одного русого или черного волоска. Словно густой иней покрыл их однажды, да так и не растаял.
Он выдвинул ящик большого письменного стола, достал резную деревянную шкатулку. Нажал кнопку на шкатулке, и крышка открылась сама. Видно, внутри нее была спрятана пружина, которая и соединялась с кнопкой.
Игорюха с Витькой вместе с экскурсоводом наклонились над шкатулкой. В ней лежал простой конверт, склеенный из грубой серой бумаги. Вот и всё.
«Ну и что?» — хотел сказать Игорюха. И не сказал. Потому что экскурсовод осторожно вынул конверт. Достал из него круглую металлическую пластинку.
Металл, из которого сделана пластинка, был желтый, покрытый зеленым налетом. Наверное, оттого, что когда-то лежал в земле. Еще на нем были вычеканены какие-то слова. Но прочитать их Игорюха не смог. Хотя слова были написаны русскими буквами.
— Вы знаете, что это за пластинка? — торжественным голосом спросил экскурсовод.
И сам ответил:
— Это пластинка с кольчуги Ермака.
И он положил пластинку на ладонь Игорю-хи. Пластинка была хоть и маленькая, но тяжелая.
Игорюха подержал ее на ладони. Потом дал подержать Витьке.
— Правильное название такой пластинки — клеймо,— сказал экскурсовод.— На нем чеканилось имя владельца кольчуги. Нашли это клеймо археологи. При раскопках в окрестностях нашего города.
— Археологи—это вроде геологов?—спросил Витька.
— Геологи ищут полезные ископаемые,— объяснил экскурсовод.— Археологи тоже ищут, но только сохранившиеся памятники материальной культуры. По ним изучают прошлое человеческого общества.
— Дай еще подержать,— попросил у Игорюхи Витька.
Игорюха с Витькой рассматривали пластинку, а экскурсовод смотрел на мальчиков. На их сосредоточенные, серьезные лица.
Он вспоминал, как когда-то, очень давно, уходил на фронт, на войну с фашистами. Отсюда, из этого города, в котором родился. Тогда к городу еще не была проведена железная дорога, и к железнодорожной станции, где их ждал фронтовой эшелон, будущим воинам пришлось долго плыть на пароходе.
И перед тем, как сесть на пароход, он забежал в музей.
И другой старый экскурсовод показал тогда ему эту пластинку с кольчуги Ермака. И говорил, что даже в самых тяжелых испытаниях надо помнить, что наш народ непобедим. И никаким, даже очень сильным врагам, его никогда не сломить. Потому что если у народа были герои в прошлом, значит, они есть и сейчас и будут всегда.
А он, молодой парнишка, сжимал в руке тяжелый кусочек металла со старославянской вязью, выполненной неизвестным
