Валентина Осеева - Васёк Трубачёв и его товарищи
Класс притих. Одинцов и Саша глядели на Трубачёва виноватыми глазами.
Васёк сердито повернулся к ним:
— Мы ведь как хотели сделать? Составить крепкие пары дежурных. А вы что? Одним словом, надо переписать заново… И нечего крик поднимать!
— Девчонки все языкатые! — крикнул кто-то из ребят.
— Мы не языкатые, а если неправильно, молчать не будем, мы тоже… — начала Степанова.
— Перестань! — прервал её Васёк. — Сейчас звонок будет… Ребята, по местам!
Ребята разошлись по партам, кое-кто продолжал ещё ворчать.
Васёк Трубачёв поднялся из-за парты и, обернувшись лицом к классу, постоял так несколько секунд. Потом молча сел.
— Образцовая тишина. Я думал, у меня ни одного ученика нет, — пошутил Сергей Николаевич, входя в класс.
Васёк пригладил свой рыжий чуб и удовлетворённо улыбнулся.
Глава 14
УРОК ГЕОГРАФИИ
Первый урок был география. Сергей Николаевич принос в класс большую немую карту.
— Сейчас мы с вами немножко попутешествуем, — сказал он, отходя в сторону и потирая руки.
Из окна на лицо Сергея Николаевича падал свет, и ребята в первый раз заметили, что у него светло-серые глаза и очень белые зубы.
— Ну так… Трубачёв! Зорина! Мазин! — медленно вызывал учитель.
Ребята с интересом смотрели, как один за другим подходили к доске вызванные.
Васёк старался казаться спокойным, чёрные брови Лиды Зориной испуганно лезли вверх, и даже на толстых щёках Мазина выступил румянец.
Все трое остановились у карты.
Учитель окинул их взглядом и обратился к классу:
— Три рыбака… скажем, бригадиры рыболовецких бригад… водным путём везут в Москву рыбу.
Ребята слушали внимательно, боясь пропустить хоть одно слово.
Ты, Трубачёв, везёшь рыбу… — учитель прищурился и поглядел на карту, — с Балтийского моря. Зорина везёт рыбу с Каспийского моря, а Мазин — с Белого моря. Все три бригады должны встретиться в Москве, понятно?
— Понятно, — ответил за всех Васёк.
Лида Зорина уже бегала глазами по карте. Мазин тоже уставился на карту, пытаясь определить направление рек.
— Посмотрите внимательно, выберите себе путь и отправляйтесь, — сказал Сергей Николаевич. — Ну, кто первый начнёт?
Ребята поглядели друг на друга.
— Я, — сказал Васёк и взял указку. «Будь что будет!» — подумал он.
— Трубачёв? Ну, пожалуйста!
— С Балтийского моря я вошёл в Финский залив… — начал Васёк.
Учитель кивнул головой.
— …прошёл по Неве… — Васёк показал на карте.
— Хорошо, — сказал Сергей Николаевич.
…в Ладожское озеро… — Васёк откашлялся, чтобы выиграть время, — затем вот по этой реке…
— Свири, — подсказал Сергей Николаевич. Васёк заторопился:
— …в Онежское озеро…
Через секунду он уже плыл по Шексне, достиг Рыбинского моря, благополучно прибыл в Москву и с облегчением вздохнул.
— Очень хорошо, Трубачёв! Теперь жди своих товарищей.
Лида Зорина взяла указку.
— Вот, кажется, на встречу с тобой направляется женская бригада Зориной… Откуда идёшь, Зорина?
— С Каспийского моря, — ответила Лида Зорина, осторожно вывела свой пароход на Волгу, прошла мимо Астрахани, мимо Сталинграда, вышла на реку Оку, бойко перечислила по пути несколько городов, благополучно прибыла в Москву и, тряхнув косичками, передала указку Мазину.
— Я вот здесь поеду, — сказал Мазин, направляясь к Северной Двине.
Учитель улыбнулся:
— Как хочешь, но у тебя есть более короткий путь.
— Я по Северной Двине, — безнадёжно сказал Мазин, упираясь в неизвестные ему притоки. Направо узенькая ниточка неожиданно оборвалась. Налево путь был неизвестен. Мазин подумал и вернулся обратно. — Застрял, — сознался он, отвечая на вопросительный взгляд учителя.
— Трубачёв, подскажи ему, — сказал учитель. Трубачёв взял у Мазина указку.
— Можно через Сухону к Рыбинску, — сказал он.
Когда Мазин с помощью Трубачёва добрался до Москвы, Сергей Николаевич посадил всех трёх учеников на место и сказал:
— Трубачёв справился с трудным путём. Зорина тоже не сплоховала. А вот Мазин пока что плохой путешественник. Москва, пожалуй, не скоро получит от него рыбу.
Ребята засмеялись. Но Сергей Николаевич стал серьёзным:
— Тебе, Мазин, нужно немножко подучиться.
Мазин почесал затылок:
— Я много пропустил…
— Трубачёв, помоги товарищу, — сказал Сергей Николаевич.
— Есть! — радостно отозвался Трубачёв и оглянулся на Мазина.
По одному взгляду его Мазин понял, что занятия будут серьёзные.
«Пожалуй, я с ним не только в Москву, а в Атлантический океан заеду», — со вздохом подумал он. И не ошибся. Сразу же на переменке Васёк с решительным видом подошёл к нему:
— Выбирай: я к тебе или ты ко мне?
— Я к тебе, — уныло ответил Мазин.
— Ну, — сказал Русаков товарищу, — не хотел бы я быть на твоём месте. С Трубачёвым дело иметь — чахотку наживёшь. По всем горам будешь лазить, во всех реках искупаешься, — печально сострил он.
— Зато в классе не утону, — усмехнулся Мазин.
После обеда он направился к Трубачёву.
Васёк уже ждал его, с нетерпением поглядывая на дверь.
— Ну и обедаешь ты! Целую корову можно съесть за это время! — встретил он товарища.
Мазин увидел карту, разложенную на полу, и почесал затылок:
— Эх, жизнь!
Васёк вытащил учебник географии:
— Говори честно, что знаешь и чего не знаешь. Мазин скосил глаза на учебник:
— Ничего не знаю.
— Совсем ничего?
— Совсем ничего.
— Ладно, — сказал Васёк, — начнём с первой страницы.
— Я способный, — утешил его Мазин. — Давай показывай.
Мальчики погрузились в занятия. Тётка два раза заглядывала в комнату, на цыпочках проходила мимо двух склонённых над картой голов и, когда Мазин ушёл, сказала Ваську:
— Это что ж ты на этого толстого здоровье своё тратишь? Два часа на коленках лазил, небось и чулки протёр. Кто это велел тебе?
— Учитель велел. Да он способный, ничего, — ответил Васёк, собирая на завтра книги.
Глава 15
СТЕНГАЗЕТА
«Доброе утро!» — сказал по радио чей-то громкий голос.
Васёк вспомнил, что как-то в разговоре с ребятами Сергей Николаевич посоветовал всем делать зарядку. Он почувствовал прилив бодрости, вскочил с постели и, стоя в одних трусиках посреди комнаты, начал делать упражнения.
— Ты что это акробатничаешь с утра? — недовольно спросила тётка, обходя его стороной с чайной посудой в руках.
— Зарядку делаю!
Васёк показал ей на радио. Тётка прислушалась.
«Вдох… выдох… приседание…»
— Не очень-то приседай, а то в школу опоздаешь, — добродушно сказала тётка, не смея спорить с тем, чей голос в этот утренний час распоряжался всеми ребятами.
«Значит, так надо, — решила она про себя. — Зря бы не стал человек по радио надрываться». И, выждав, пока Васёк кончил, тётка спросила:
— А что же ты раньше этой самой зарядки не делал?
Васёк, обтирая мохнатым полотенцем крепкое, как орех, разогретое движениями тело, просто ответил:
— Глупый был.
— А… поумнел, значит? — пошутила тётка.
Племянник ей нравился. Он аккуратно ходил в школу, учился, учил других, хорошо ел, крепко спал и редко спорил с нею. Каждый день спрашивал, нет ли писем от отца, скучал без него, но не жаловался, не ныл, а переносил разлуку стойко.
От Павла Васильевича уже было одно письмо. Тётка с особым удовольствием передала его Ваську и, увидев его загоревшиеся глаза, с удовлетворением подумала: «Хороший сын. Такой сын и на старости отца не обидит».
В письме Павел Васильевич описывал дорогу, места, которые он проезжал, мирную трудовую жизнь тамошних людей.
«Богато тут живут люди, и всего здесь много, только нет моего вихрастого Рыжика», — неожиданно заканчивал отец. Васёк читал, перечитывал, смеялся, а вечером забрался на отцовскую постель и заснул, положив письмо под подушку. Утром, лёжа в кровати, он пересчитал по пальцам, сколько дней осталось ещё до приезда отца: десять плюс шесть — шестнадцать.
— Шестнадцать так шестнадцать, — сказал он вслух, тяжело вздыхая.
Хотелось, обхватив руками шею отца, рассказать ему все новости, порадовать хорошей отметкой по географии и похвалой учителя.
«Ничего! Я ещё за это время постараюсь, — успокоил себя Васёк. — Надо Мазина подтянуть хорошенько».
После зарядки и умывания Васёк позавтракал и отправился в школу.
— Ну, как Мазин? Соображает что-нибудь? — спросили его ребята.
— Способный, как чёрт! — с гордостью ответил Васёк.
— Да что ты? — удивился Саша и с сожалением покачал головой. — Значит, просто учиться не хотел.
