Спорим, это мальчик! - Блэкер Теренс
— Вот и все, — закончила Сэм.
— Твое лето было полно событий, Сэм. — Я улыбнулся девочке. — Мы все очень надеемся, что тебе понравится в школе «Брэдбери Хилл».
— Ага, ништяк. — Сэм села на место.
Я продолжил опрос. Как и следовало ожидать, один из учеников (разумеется, это был Джейк) попытался прощупать границы дозволенного. Он рассказал о том, как ввязался в драку в закусочной, и прибавил с характерной раздражающей улыбочкой:
— Ну, вы же знаете, в жизни дерьма хватает.
Тут-то мы и обсудили проблему нецензурных выражений. Джейк стал возмущаться, что я не остановил Сэм, когда она выругалась. Последовала свободная и откровенная дискуссия, в ходе которой я подчеркнул, что за любое ругательство любой из учеников, в том числе и Сэм, будет строго наказан.
Когда я это говорил — готов поклясться! — новенькая посмотрела на меня и подмигнула.
У меня мелькнуло смутное подозрение, что она каким-то образом все это подстроила.
Мэтью
В тот день на уроке английского случилось что-то странное. Мы, «Сараи», сидели на задней парте и поначалу здорово напрягались — боялись, что Сэм сорвется, ляпнет что-нибудь такое, отчего операция «Саманта» сразу раскроется и мы втроем окажемся в самой глубокой помойке за всю историю человечества.
Но после того как Сэм выступил со своей речью Сиротки Энни, стало ясно, что он — прирожденный актер и вполне вошел в роль.
И вот еще интересная вещь. Все то, что так злило нас, пока он был мальчишкой: самоуверенность, тягучий акцент, постоянная потребность выпендриваться, шокировать окружающих и вообще привлекать к себе внимание, — все это стало казаться прямо-таки классным с тех пор, как он сделался девочкой. По идее, вписаться в новую школу, да еще в чужой стране, должно быть очень сложно, но Сэм — девочка-Сэм — справился с этим запросто. Он уже стал новой звездой восьмого класса.
— Кажется, все получится, — шепнул я Джейку, пока Сэм заливался соловьем.
Джейк покачал головой:
— Не получится, пока он размахивает мужскими часами на руке.
Ой! Я присмотрелся получше. На запястье Сэма поблескивали, то и дело выглядывая из рукава, типично мужские часы — здоровенный спортивный будильник.
После урока началась двадцатиминутная перемена. Когда Сэм проходил мимо меня, я попытался обратить на себя его внимание, но он словно и не заметил, вовсю болтая с Заей.
На школьном дворе к ним подошли еще и Чарли с Еленой. Я все-таки попробовал еще раз:
— У тебя все в порядке, Сэм?
Все четверо холодно посмотрели на меня, как на совершенно нежелательную помеху.
Сэм сказал:
— Конечно, а что?
— Я просто хотел проверить, нет ли у тебя, часом, каких проблем. — Я многозначительно скосил глаза на его запястье. — Я, конечно, понимаю, у тебя звездный час, но мало ли что… Мы же не можем все время около тебя стоять, как на часах. Ясное дело, счастливые часов не наблюдают…
— О чем это он? — спросил Сэм, повернувшись к девчонкам.
Чарли сказала:
— По-моему, он хочет, чтобы ты посмотрел на часы.
Сэм сделал небрежное движение кистью, выставив роковую улику на всеобщее обозрение.
— Ой, у тебя мужские часы, — удивилась Елена.
— Я ей свои одолжил, — быстро вмешался я. — Я… боялся, как бы она не опоздала в школу в первый учебный день…
— Что ты плетешь? — засмеялся Сэм. — Это мои часы. В Штатах все девчонки носят спортивные часы. Последний писк моды!
— Правда?
Елена обожает всевозможные побрякушки. Она мигом ухватила запястье Сэма и принялась разглядывать часики.
Я что-то промямлил, мол, наши часы очень похожи, но никто меня не слушал. Три девчонки склонились над левой рукой Сэма, а он глянул на меня поверх их макушек, радостно улыбнулся и небрежно кивнул: иди уж.
Я побрел через школьный двор к Тайрону и Джейку.
— Как он там? — спросил Джейк.
Я оглянулся. Зая восхищенно гладила белокурые волосы Сэма. Все четверо стояли тесной кучкой — прямо-таки образцовая картинка девичьей дружбы.
— Великолепно, — ответил я Джейку.
Тайрон
Если честно, мы слегка зазевались. Всё гадали, как это Сэм ухитрился с ходу внедриться в команду Елены, а сами упустили из виду крайне существенный факт.
Этот парень родился на свет, чтобы попадать в неприятности, всегда таким был и всегда будет. Само собой, в ту самую минуту, когда он купался в лучах славы, изображая королеву красоты восьмого класса, беда уже приближалась к нему, словно самонаводящаяся ракета.
Мозг у Гэри Лэрда размером с сушеную горошину. Ему сложно додумать до конца даже самую простую мысль, но память у него, как у слона. Если кто-нибудь хоть чем-то его заденет, имя этого человека тут же будет внесено в список неотложных дел под заголовком «Кого я сегодня должен как следует огорчить».
На данный момент Сэм занимал первое место в этом списке. На глазах у Гэри девочка из Америки стала центром всеобщего внимания. К тому же он почуял, что она, как ни странно, совсем не испугалась, когда он заговорил с ней на переменке. Весь первый урок сушеная горошина его мозга постепенно наполнялась мыслями о мести.
Джим Кайли
Я ничего такого не хотел. Я всегда стараюсь держаться в стороне. Моя хата с краю, понимаете? Но вы ведь видели Гэри. Видели? Такому не скажешь «нет» — если, конечно, не хочешь, чтобы тебе сильно попортили фотографию. Так что, когда Гэри велел мне привести новенькую к лабораторному корпусу, я не стал задавать лишних вопросов. Я догадывался, что он не собирается шептать ей нежности, но это уж, знаете ли, не моя проблема. Так оно у нас заведено в «Брэдбери Хилл»… По крайней мере, когда имеешь дело с Гэри Лэрдом.
Гэри
Настал мой час! Я ждал этого целый урок. Я собрался, я был в полной боевой готовности. Самочувствие у меня было отличное.
Елена
Сэм рассказывала нам удивительные вещи о своей жизни в Америке, и тут подошел один мелкий, дерганый мальчишка из пятого, Джим Кайли, и говорит, что ее, мол, вызывают в лабораторный корпус — она должна записаться у завуча, мистера Смарта.
Только после, когда Сэм уже была в дальнем конце двора, у нас появились кое-какие подозрения.
Мистер Смарт вызывает ее в лабораторный корпус? Он же преподает географию! И почему нужно записываться именно сейчас? Если это какой-то розыгрыш, то довольно неуклюжий.
— Гэри! — первой догадалась Чарли. — Это ловушка!
Сэм скрылась за углом. Мы бросились за ней.
И в эту самую минуту по всему двору разнесся оглушительный вопль с подвываниями — что-то вроде тирольской песни. Вопль раздавался со стороны лабораторного корпуса.
Зая
На мгновение все замерли: что за?.. Потом все побежали на шум.
Когда мы свернули за угол, у входа в лабораторный корпус уже толпился народ.
Мы пробились в первый ряд.
Перед нами открылось удивительное зрелище.
Гэри Лэрд, весь красный, согнулся пополам, голова его была повернута под каким-то немыслимым углом, из разинутого рта вырывалось горестное мычание — как будто корова мучается родами. Над ним стояла Сэм. Она казалась еще более миниатюрной, чем обычно. Сэм держала Гэри за левое ухо и старательно выкручивала, как будто хотела совсем его оторвать от неандертальского черепа.
Невероятно, удивительно смешно и в то же время страшновато было видеть грозу десятого класса до такой степени униженным и беспомощным в руках маленькой беленькой девочки.
— Это та американка, — сказал кто-то в толпе.
— Давай, малявка! — заорал кто-то еще.
Послышался нервный смех.
Сэм ни на кого не обращала внимания, сосредоточившись на своей жертве.
— Тебе что-нибудь было нужно, дружочек? — В ее голосе звенела холодная, еле сдерживаемая ярость. — Ты что-то хотел мне сказать?
