Астрид Линдгрен - Пиппи Длинныйчулок на острове Куррекурредутов
— Где у тебя жемчужины, девчонка?! — заорал Букк.
— Жемчужины мы сегодня искать не будем, — заявила Пиппи. — Поиграем лучше в чехарду.
Тут Букк взвыл так, что это заставило задрожать Аннику, сидевшую наверху, в гроте.
— Ну, теперь-то я и вправду укокошу и лошадь и тебя! — заорал Букк и ринулся на Пиппи.
— Полегче на поворотах, добрый человек, — предупредила Пиппи.
Схватив Букка за талию, она подбросила его в воздух на три метра. Падая, он довольно сильно ударился о скалу. Тут Джим разъярился. Он собрался нанести Пиппи ужасающий удар, но она с легким довольным смешком отскочила в сторону. Через секунду Джим тоже взлетел к светлому утреннему небу.
И вот они оба — Джим и Букк — сидели на скале и громко стонали. Пиппи подошла и схватила их — каждого одной рукой.
— Стыдно быть такими психами и играть до одури в чехарду, — сказала она. — Нельзя же всю дорогу развлекаться!
Она отнесла их вниз, к лодке, и швырнула туда.
— А теперь отчаливайте и попросите вашу мамочку дать вам пять эре на каменные шарики, — сказала она. — Уверяю вас, играть ими так же хорошо, как и жемчужинами.
Немного погодя кораблик унесся от острова Куррекурредут. С тех пор он никогда не показывался в здешних водах.
Пиппи погладила свою лошадь. Господин Нильссон вспрыгнул на плечо девочки. А за дальней оконечностью острова показалась длинная флотилия каноэ. Это плыли капитан Длинныйчулок и сопровождавшие его матросы и туземцы; все они возвращались домой с доброй охоты. Пиппи стала кричать и махать им рукой, а они приветствовали детей взмахами коротких широколопастных весел.
Затем Пиппи снова быстро натянула веревку, так что Томми, и Анника, и другие дети смогли, не рискуя жизнью, покинуть грот. А когда каноэ час спустя причалили в маленький залив возле «Попрыгуньи», то вся орава детей уже стояла на берегу, встречая их.
Капитан Длинныйчулок погладил Пиппи.
— Все было спокойно? — спросил он.
— Абсолютно! — ответила Пиппи.
— Но, Пиппи, пожалуй, это было вовсе не так, — поправила ее Анника. — Ведь чуть не случилась большая беда.
— Да, да-да, ясное дело, я совсем забыла, — сказала Пиппи. — Спокойно здесь, ясное дело, не было, папа Эфраим. Как только ты повернулся к нам спиной, чего тут только не случилось.
— Да, но, дитя мое, что же произошло? — обеспокоенно спросил капитан Длинныйчулок.
— Жуткое дело, — ответила Пиппи. — Господин Нильссон потерял свою соломенную шляпку.
Пиппи покидает Куррекурредутию
Прекрасные дни следовали один за другим, прекрасные дни в теплом прекрасном мире, полном солнца, сверкающей синей воды и благоухающих цветов.
Томми и Анника так загорели, что их почти невозможно было отличить от куррекурредутских детей. А личико Пиппи почти целиком покрыли веснушки.
— Это путешествие становится для меня настоящим лечебным курсом красоты, — удовлетворенно говорила она. — Лицо у меня еще более веснушчатое и красивое, чем когда-либо. Если так будет продолжаться, я стану просто неотразима.
Собственно говоря, Момо и Моана и все другие куррекурредутские дети думали, что Пиппи и без того неотразима. Им никогда не бывало так весело, как теперь, и они так же полюбили Пиппи, как Томми и Анника. Кроме того, они, само собой, любили и Томми, и Аннику, а Томми и Анника, со своей стороны, отвечали им взаимностью. Поэтому им и было так приятно всем вместе, и они без конца играли и играли целые дни напролет. Часто они сидели в гроте. Пиппи притащила туда одеяла, и они могли ночевать там, когда хотели. Она сплела также веревочную лестницу, которая доходила до самой поверхности воды под гротом. И все дети взбирались наверх и опускались вниз по веревочной лестнице, и купались и плескались вволю. Конечно же, теперь они могли там купаться. Пиппи огородила большое пространство сетью, так что акулы не могли к ним подобраться. И как весело было вплывать во все эти гроты, наполненные водой, и выплывать оттуда! И даже Томми с Анникой научились нырять за раковинами и жемчужинами. Первая жемчужина, которую нашла Анника, была большая, красивая и розовая. Она решила взять ее домой, чтобы вставить в кольцо. Это будет память о Куррекурредутии.
Иногда они играли в игру, в которой Пиппи была Букком, пытавшимся ворваться в грот, чтобы украсть жемчужины. Тогда Томми подтягивал наверх веревку, и Пиппи приходилось карабкаться по скалистым уступам как можно искуснее. Все дети кричали: «Букк идет, Букк идет!» — когда она всовывала голову в грот. И тогда им всем по очереди разрешалось тыкать ее пальцами в живот, так что она спиной падала в море. А там, внизу, плескалась так, что одни ее ноги торчали из воды. Дети же хохотали, надрывая животики, и чуть не вываливались из грота.
Когда им надоедал грот, они могли находиться в своем бамбуковом жилище. Взрослые помогали детям строить дом, но большую его часть, ясное дело, построила сама Пиппи. Дом был абсолютно квадратный, сложенный из тонких бамбуковых стволов, а по полу и по крыше можно было ползать и карабкаться как угодно. Совсем рядом с домом стояла высокая кокосовая пальма. Пиппи вырубила в пальме ступеньки, так что можно было взбираться на самую верхушку. Оттуда открывался чудесный вид. Между двумя другими пальмами Пиппи повесила качели из луба гибискуса. Это было просто замечательно. Если сильно-пресильно раскачаться и на самой большой скорости броситься вниз с качелей, то приводнишься в море. Пиппи раскачивалась так высоко и залетала так далеко в воду, что сама говорила:
— В один прекрасный день я, верно, плюхнусь вниз в Австралии, и не очень весело придется тому, кому я упаду на голову.
Дети ходили также на прогулки в джунгли. Там подымалась высокая гора и с горного склона сбегал водопад. Пиппи вбила себе в голову, что ей необходимо прокатиться по водопаду в бочонке, что она и сделала. Она притащила с собой один из бочонков с «Попрыгуньи» и влезла в него. Момо и Томми накрыли бочонок крышкой и столкнули его в водопад. Он помчался со страшной скоростью, а под конец разбился. Все дети видели, как Пиппи исчезает в водных потоках, и не надеялись увидеть ее когда-нибудь снова. Но она внезапно вынырнула из водопада, выбралась на сушу и сказала:
— Такие вот бочки для воды развивают мировую скорость!
Да, так проходили дни, один за другим. Но вскоре предстоял период дождей, когда капитан Длинныйчулок, по своему обыкновению, запирался в королевской хижине и размышлял о смысле жизни. И он боялся, что Пиппи станет неуютно на острове Куррекурредут. Томми и Анника начали все чаще и чаще задавать себе вопрос: как там дома, как там мама и папа? Им очень хотелось попасть домой к рождественскому вечеру. Поэтому они не слишком, как и следовало ожидать, огорчились, когда Пиппи однажды утром сказала:
— Как вы посмотрите на то, чтобы снова вернуться на Виллу Вверхтормашками?
Для Момо, и Моаны, и других куррекурредутских детей настал, ясное дело, самый горестный день, когда они увидели, как Пиппи, и Томми, и Анника поднимаются на борт «Попрыгуньи», чтобы отплыть домой. Но Пиппи обещала, что они часто-часто будут возвращаться на остров. Куррекурредутские дети сплели венки из белых цветов и повесили их, прощаясь, на шею Пиппи, и Томми, и Аннике. А прощальная песня маленьких куррекурредутов так жалобно летела вслед за ускользающим вдаль кораблем!
Капитан Длинныйчулок также стоял на берегу. Он был вынужден остаться и править островом. Вместо него Фридольф взялся доставить детей домой. Капитан Длинныйчулок задумчиво сморкался в большой носовой платок, которым пользовался, когда нюхал табак, и махал рукой на прощанье. Пиппи, и Томми, и Анника плакали так, что слезы брызгали у них из глаз, и махали, и махали руками капитану Длинныйчулок и маленьким чернокожим ребятишкам, пока те не скрылись из виду.
Во время обратного путешествия дул чудесный попутный ветер.
— Давайте-ка лучше одевайтесь заранее потеплее, пока мы еще не доплыли до Северного моря, — сказала Пиппи.
— Вот еще! — воскликнули Томми и Анника.
Вскоре выяснилось, что «Попрыгунья», несмотря на великолепный попутный ветер, не сможет попасть домой к Рождеству. Услыхав это, Томми и Анника страшно огорчились. Подумать только — ни рождественской елки, ни рождественских подарков!
— Пожалуй, мы с таким же успехом могли бы остаться на острове, — с досадой сказал Томми.
Анника подумала о маме и папе и решила, что все равно, в любом случае, следует вернуться домой. Но в одном Томми и Анника были едины: жалко, что они останутся без рождественского праздника.
Темным вечером в начале января Пиппи, и Томми, и Анника увидели, что навстречу им снова светят огни их маленького городка. Они были дома.
— Ничего себе вышла прогулочка в Тихий океан! — сказала Пиппи, спускаясь со своей лошадью по сходням.
