Юрий Ермолаев - Капля дёгтя и полмешка радости
Парень-бульдозерист подчистил всё как следует. Ни одной щепочки не оставил, ни одного кирпичика.
Мы стали ждать стройматериалы и плотников. Прождали три часа и ничего не дождались. Тогда Павлик, я, Вадик и Бориска снова пошли к технику-смотрителю. Мы хотели взять с собой Гошу. Он мог пригодиться, если нам придётся что-то отстаивать. Но его мать сказала, что он ушёл куда-то дрессировать щенка. Пришлось идти без него.
— Стройматериалов нет, и плотников тоже, — сообщили мы технику-смотрителю.
— Не всё сразу. — Техник-смотритель тяжело вздохнул: — Плотник может прийти хоть сейчас, только что ему делать без стройматериалов?
— Нечего делать, — согласились мы, — надо привезти стройматериалы.
— А кто это сделает? спросил нас техник-смотритель. — Водопроводчик за досками не поедет, и сантехник тоже, а завхоз в отпуске.
— Давайте мы получим, — предложил Павлик.
— Вам нельзя. Вы беспаспортные. Как я вам доверенность выпишу? Придётся обождать. — Техник-смотритель вздохнул с облегчением, будто какое дело сделал.
— А вы сами поезжайте, тогда вам и посылать никого не придётся, — посоветовал ему Вадик.
Техник-смотрител ь рассмеялся:
— А что? Это выход. Придётся так и сделать. Спасибо за подсказку. — И он пожал Вадику руку.
Мы тоже похвалили Вадика, как только распрощались с техником-смотрителем. Здорово Вадик его поддел! «Некому ехать, некого послать!» А сам-то на что?!
ОБСТАНОВКА НАКАЛЯЕТСЯ
На другой день, когда мы с Павликом вернулись из школы, во дворе лежала куча отличных досок, а возле неё стоял парень в ковбойке с ящиком инструментов через плечо. Мы сразу догадались, что это плотник, и сказали ему:
— Пообедаем и придём вам помогать.
— Помогать? — удивился парень.
— Ну да, вы же будете делать для нас площадку, — подтвердил Павлик.
— Точно, — оживился парень, — валяйте приходите. Страх не люблю работать один.
После обеда мы собрали в подъезде октябрят и сказали им:
— Если мы поможем плотнику строить площадку, он не откажется помочь нам сделать вольеру.
— Можно, я только домой сбегаю, переоденусь? Я не знала, что мы будем работать, — спросила Оля. Она была в красивом новом платьице.
— Конечно, — разрешили мы с Павликом.
Оля побежала переодеваться, а мы пошли к плотнику.
— Ему тоже нельзя говорить ваши настоящие имена? — спросил нас Бориска.
— Конечно, нельзя! — опередив нас, накинулся на него Гоша. — Объяснили же тебе: для всех, кроме нас, они Костя и Яша. А плотник разве «мы»?
— Правильно, — похвалил Гошу Павлик, — этот плотник чужой и взрослый. И потому мы для него Костя и Яша.
— А для вожатой и Ираиды Кондратьевны вы кто? — неожиданно спросил Бориска.
Мы невольно смутились. «Уж не узнал ли он что о нашей отставке?» — мелькнуло у меня в голове. Но Павлик моментально взял себя в руки и сказал твёрдым голосом:
— Как раз вожатая и подсказала нам эту игру. Если проговоритесь ей, значит, не выполните первое испытание и всё сорвёте.
Бориска удовлетворился ответом. Он ничего не подозревал. Просто ещё раз хотел уточнить. Уж такой у него въедливый характер.
За время, пока мы обедали и совещались в подъезде, плотник почти ничего не сделал. Только одно бревно обтесал. Возле стружек валялась тьма-тьмущая окурков.
— Вот мы и пришли, — сказал Павлик и кивнул на октябрят, — с пополнением.
— Что будем делать? — Вадик деловито засучил рукава куртки.
— А не отказаться ли мне от этой мороки? — зевнув, сказал парень.
— Почему отказаться? — удивился я.
— Дел невпроворот, а плата грошовая, — объяснил он и зевнул. Парень, видно, был ленивый.
— Не надо отказываться, — попросила его Светка, — мы вам поможем.
— Говорите, что делать? — спросил я требовательно.
Тут выскочил Гоша со своим щенком и закричал:
— Давайте работать!
А щенок залаял на плотника. Точно хотел сказать: «Начинай, чего расселся?»
— Ладно, где наша не пропадала, — парень нагнулся за бревно, достал лопату. — Копайте вот тут яму для гриба, — сказал он мне с Павликом и ткнул лопату в землю. — Ясно?
— Ясно! — ответили мы, а Гошин щенок опять тявкнул на парня.
— Вы копайте, — сказал нам парень и обернулся к Гоше: — А ты со своим Кубарём отойди.
— С каким Кубарём? — не понял Гоша.
— Ну, со щенком, — поправился парень. — Ты его как кличешь-то?
— Ещё не придумал как, — сознался Гоша, — может, Памиром или Байкалом назову.
— Памиром… — засмеялся плотник. — Какой же он Памир! Круглый он, как клубок шерсти, настоящий Кубарик.
Парень стал стругать доску, а Гоша присел на уже обтёсанное бревно и, глядя на своего щенка, засопел носом. Потом совсем тихонечко позвал его:
— Кубарик, Кубарик, ко мне!
Щенок вылез из-под скамейки и посмотрел на Гошу.
— Видишь, отзывается, — улыбнулся парень и спросил Гошу: — Чечётку плясать умеешь?
— А зачем? — удивился Гоша.
— Будешь потом землю у столба утрамбовывать, — объяснил парень и, забравшись на горбыли, закурил.
— Вот ещё, — обиделся Гоша, — я тоже буду помогать яму рыть.
— И я, — сказал Вадик. — Может, какой камень найду для своей коллекции.
Мы с Павликом принялись рыть яму, а Гоша и Вадик стали выкидывать из вырытой земли битые кирпичи и щепки.
— Пустым делом занимаетесь, — усмехнулся парень, пуская папиросный дым кольцами, — с камнями столб крепче стоять будет.
Тогда Гоша дал понюхать Кубарику кусок кирпича:
— Ищи такие же! — И они побежали по двору.
Очень скоро Гоша принёс и бросил рядом с вырытой землёй три битых кирпича.
— Кубарик на след навёл, — похвастался он.
Тут вернулась переодетая Оля. Вместо платья с белым воротничком и туфельками в дырочках на ней был синий спортивный костюм и красные резиновые сапожки. Волосы Оля прикрыла косынкой, а на руки надела старые варежки. Настоящая работница!
— Можно, я тоже буду копать? — спросила она.
Парень-плотник не обратил на Олю никакого внимания, а Павлик подробно объяснил Оле, что сейчас самое главное — натаскать побольше битых кирпичей. Тогда столбы для грибов будут крепче стоять в ямах.
Оля, Гоша, Светка и Бориска разбежались по двору. Рыть яму с нами остался только Вадик как самый рослый из октябрят и сильный.
— Пускай порыщут, — выпуская клубы дыма от сигареты, сказал парень. — Надоест, так сами уйдут.
Но никто не ушёл. Мы натаскали много камней даже после того, как парень сказал: «Будет», — ведь он не знал, что камни нам нужны ещё на загончик для хомячков, черепах и морских свинок. Мы задумали сделать настоящий террариум.
Наконец парень стал распиливать доски. Октябрята тут же навалились на конец доски, чтобы не засасывало пилу. Потом они аккуратно отнесли распиленные доски в сторону.
Распилив несколько досок, парень смахнул рукавом рубашки пот со лба и сказал:
— На сегодня будет. Приходите помогать завтра: с вами веселее.
На следующий день, пока мы были в школе, плотник уже ошкурил все доски и соорудил крышу для первого гриба.
— Вот это будет грибочек. Красотища! — радовался Гоша и прыгал вместе с Кубариком через доски, крича ему: — Взять барьер! Взять!
Наша помощь плотнику пока была не нужна. Мы уселись на второй куче досок и принялись обсуждать, в какой цвет лучше окрасить грибы-зонтики и какие декоративные кусты посадить у беседки.
— А зачем у беседки кусты сажать? — спросил Гоша.
— Как зачем? — удивилась Светка. — Чтоб красивее было, наряднее!
— Давайте посадим душистый горошек, — предложил Вадик. — Он высокий. А из стручков можно свистульки делать.
— Это акация, а не душистый горошек, — поправил его Павлик.
— Обсадим беседку свистульками! — потребовал Антон.
Мы с Павликом рассмеялись, но тут же осеклись, потому что в воротах нашего дома увидели старшую вожатую. Уж не меня ли с Павликом она пришла отчитывать? Но тут же я вспомнил, что вожатая у нас близорукая и вряд ли могла нас разглядеть.
— На горизонте разведчик! Меня и Павлика с вами нет, — объявил я октябрятам и вместе с Павликом спрятался за кучу горбылей.
Вожатая подошла к ребятам, узнала их и сказала:
— На днях к вам придут вожатые Костя и Яша. Я с ними говорила. Они согласны, так что не горюйте.
Мы с Павликом побелели, как озорники в кабинете директора. Всё! Сейчас всё раскроется. И этот дошкольник Антон обязательно что-нибудь ляпнет. И точно! Он заявил вожатой:
— А Костя и Яша уже с нами занимаются. Они игру придумали. Мне разрешили называться Карлсоном, который живёт дома…
— Мы будем строить с ними террариум, — перебил его Вадик.
