Надежда Смаглий - На грани (сборник)
– Не бойся, братишка. Держись за палку, только когда я потяну, не виси, а ногами упирайся в скалу и шагай по ней! Понял?
Коля взялся за сухой сучковатый ствол.
– Понял. А ты меня удержишь?
Васька кивнул уверенно, стараясь не смотреть ни в глаза брату, ни в чёрную пропасть за его спиной, куда тот чудом не скатился. Он потянул палку, перехватывая её как можно ниже. Руки брата поднимались всё выше, вот тот привстал на цыпочки и повис. Ваське показалось, что у него сейчас вывернутся плечи, но он намертво вцепился в палку, стараясь держать её на весу и тянуть медленно.
Коля уже начал осторожно переставлять ноги по отвесной стене, и вдруг послышался сухой щелчок! В напряжённой тишине звук показался громом. Мальчишки замерли.
– Не бойся, это зацепилась за камень и отломилась сухая веточка, – прошептал Васька, – смотри только на меня.
Он видел, что вдоль тонкого ствола наискось пошла трещина и не хотел, чтобы её заметил брат, но медлить было нельзя, и он потянул снова. Коля сделал ещё несколько шагов по почти отвесной стене и, казалось, что уже можно дотянуться до его руки! Васька осторожно подвинулся ближе к краю обрыва, и, почти беззвучно, шепнул: – Ну, давай, малыш… осталось чуть-чуть…
Тут палка треснула ещё раз! Коля испуганно вздрогнул, посмотрел вверх и, увидев большую трещину, закричал. Ноги соскользнули со стены, и он, раздирая руки в кровь, упал на камни!
Ваську словно плетью хлестнули по спине! Представив, как брат сейчас покатится в пропасть, он закрыл ладонями уши и зажмурился, чтобы не видеть и не слышать этого ужаса…
Стука не было. Он открыл глаза. Сжавшись в комочек, Коля неподвижно лежал у самой стены. Васька сначала выдохнул с облегчением, – «не упал», но тут же испугался, что брат сильно разбился. Больше не раздумывая ни минуты, он отбросил ствол, сел на край обрыва и соскользнул вниз. Он постарался сгруппироваться и упасть как можно дальше от брата и ближе к стене, чтобы не скатиться в пропасть самому, у него получилось, но удар о камни был таким сильным, что несколько мгновений он лежал, едва сдерживая крик. Потом открыл глаза. Коля сидел рядом, по его щекам катились слёзы.
– Вась, ты живой?
– Живой. Даже не сильно ударился.
Он с трудом поднялся. Осмотрел и ощупал брата – тот молчал.
– Ничего не болит?
– Ладошки только, – тихо сказал Коля, глядя на него широко открытыми глазами.
Васька рукавом вытер грязные руки брата и осмотрел – исцарапаны сильно, но глубоких порезов не было.
– Я так испугался за тебя, у тебя кровь на ногах, – всхлипнул Коля.
Васька присел перед ним и обнял.
– Я просто поцарапался о кустарник. Всё хорошо, малыш. Не бойся, я рядом!
Он снял рубашку, оставшись в одной майке, и постелил её на камни.
– Ложись, будем думать, что нам дальше делать, – сказал Васька, вытирая ладошкой мокрое и грязное лицо брата. Тот лёг, свернувшись калачиком, и притих. Васька укрыл его полой рубашки, сел рядом и задумался: «Мать скоро придёт с работы, позвонит отцу и нажалуется, что он снова утянул малого купаться. Однажды такое было. В тот раз за него заступился отец, но сегодняшний поход – это не купание, даже в ледяной воде. За такое его точно накажут! Если они смогут выбраться…» – подумал Васька и растерянно огляделся.
Сверху, пробиваясь сквозь густой кустарник, падала полоса рассеянного света. Видимо, расщелина была длинной. Площадка небольшая, как бы полукруглая. С одной стороны – отвесная стена, откуда упал брат и спрыгнул он, потом метра три ровной поверхности и пропасть. Подойти ближе к ней Васька не решался. Помнил, с каким разрывом во времени раздался глухой стук, когда туда упало гнездо. До верхнего края стены, наверное, больше трех метров, но подняться по ней невозможно. Даже если Коля встанет ему на плечи, он сможет ухватиться за камень, но не подтянется. Можно поднять его на руках, хотя это очень опасно, тогда, наверное, подтянется, но как отпустить одного? Он может заблудиться и зайти в болото. А если он не удержит брата, то с вытянутых рук тот точно рухнет в пропасть!
Оставалась одна надежда. Собираясь в поход, он звонил Сашке, своему соседу и лучшему другу, и говорил, что пойдут к горе. Звал приятеля с собой, но тот уезжал с отцом кататься на катере и отказался. Если он вернётся, то вечером расскажет матери, куда они ушли. А если уехал на остров с ночёвкой?.. Что тогда делать, Васька не знал. Они оказались в каменном мешке.
Коля потянул его за рукав и спросил шёпотом:
– Вась, а как мы будем отсюда выбираться?
– Не переживай, братишка, придумаем что-нибудь. Нам тут недолго сидеть. Помнишь, я разговаривал с Сашкой перед уходом?
Коля кивнул. Конечно, он слышал, как брат по телефону о чём-то шептался с другом.
– Короче, он знает, где мы и скажет родителям, если не вернёмся до вечера.
Нас обязательно найдут и вытащат. Подумаешь, посидеть немного! Знаешь, как часовые стоят на посту? О-го-го! По два часа без движения, даже моргать нельзя. А мы с тобой можем ходить, лежать, сидеть, даже поспать!
Коля удивлённо посмотрел на брата: – Как это нельзя моргать? Совсем?
– Совсем! Ты попробуй, знаешь, как тяжело!
Тот послушно вытаращил глаза, но сразу же заморгал чаще, чем обычно.
– Правда, тяжело, – вздохнул он.
Васька погладил его по голове и улыбнулся.
– Про то, что нельзя моргать, я пошутил, остальное – правда.
Коля с опаской огляделся вокруг и спросил: – Вась, а волки и медведи здесь есть?
– Помнишь, мы читали в энциклопедии о повадках животных? Хищники охотятся только ночью. А у нас сейчас что? Правильно – полярный день, и ночь отменяется, вот так! – Васька легонько щёлкнул брата по носу.
– Ладно, ты полежи, а я осмотрюсь, может, что-нибудь придумаю.
Он прошёл вдоль отвесной стены в одну и другую сторону, но не увидел ни единой выбоины, на которую можно встать и дотянуться до края. Взял обломок сухого ствола и бросил в пропасть – через несколько секунд послышался еле слышный стук.
«Да уж… метров сто, не меньше…», – вздохнул он. Выхода не было. Оставалось надеяться только на Сашку. Но когда тот появится дома – это большой вопрос. Может, придётся сидеть очень долго, а у них не было даже воды и еды, всё осталось наверху в рюкзаках.
– Вась, а как это стоять на часах? Ты говорил – стоят на часах, и моргать нельзя. Это как?
Коля с недоумением смотрел на брата. Тот улыбнулся и сел рядом.
– Есть хороший детский писатель Алексей Пантелеев. Я читал много его рассказов. Один из них про маленького часового. Хочешь, расскажу?
– Маленького, как я?
– Да, точно такого, как ты!
– Конечно, хочу!
– Ну, слушай…
Когда Васька закончил рассказывать, Коля долго сидел, напряжённо о чём-то думая, потом спросил:
– А мальчику было страшно стоять в темноте?
– Конечно!
– И он всё равно не уходил?
– Нет.
– Почему?
– Знаешь, Коля, в жизни есть не только слово – хочу, но и слово – надо! Часовой не может сам оставить пост. Ему доверили охранять объект, значит, надо охранять, пока не сменят. И тот мальчик это понимал.
– И на войне тоже надо охранять?
– А на войне особенно, там враг!
– И защищать людей надо?
– И защищать.
– Вась, а если бы сейчас шла война, ты бы меня защищал?
– Конечно, ты же мой брат!
– А я тебя не защищаю, наоборот… И слово «надо», не знаю, – пытаясь сдержать слёзы, прошептал Коля.
– Ну, что ты, братишка! Ты ещё совсем маленький! – сказал Васька и осёкся.
– Тот мальчик, что стоял на часах в темноте, такой же, как я!
И он заплакал, растирая глаза грязными кулаками:
– Вась, я больше никогда-никогда не буду маме про тебя говорить! И пинать не буду, и дразнить тоже! Только защищать, как ты меня. Даже без всякой войны! Ты вот прыгнул за мной в пропасть, а я бы так не смог!
Он был таким жалким, что Ваське захотелось обнять и защитить его самого, но он протянулся руку и серьёзно сказал: – Договорились!
Тот сразу замолчал и доверчиво вложил маленькую ладошку в широкую ладонь брата.
– Ты мне веришь?
– Конечно, верю!
Коля вздохнул и снова прижался к брату. Прошло какое-то время. Васька сидел неподвижно, обнимая всхлипывающего мальчишку, и думал его над словами.
– Защитник ты мой, – погладил он рыжие вихры. Тот прижался ещё теснее, вздрагивая от пережитого страха, прохлады и сырости.
«С одной стороны и хорошо, что рюкзак остался наверху. Может, хоть его увидят», – подумал он.
Коля уснул. Васька с тоской смотрел на небо, едва просвечивающееся сквозь кустарник, понимая, что даже найти их будет сложно…
Разбудил Ваську неясный шум. Рядом посапывал Коля, положив голову на его колено. Нога затекла, но пошевелиться он боялся, чтобы не разбудить раньше времени брата. Шум становился всё слышнее, он уже различал голоса. Узнав отца, испугался. Первой мыслью было – промолчать! Васька, дрожа от холода и страха, даже вжался спиной в каменную стену, чтобы не увидели сверху! Но тут брат снова всхлипнул во сне, и он словно очнулся, – «Да, что это я!»
