Сюзен Уильямс - Юные богини. Афина разумная
– И, возможно, ты бы ему нравилась, будь ты чуточку приветливее, – попыталась смягчить грубость подруги Персефона.
– А еще не такой злобной, – добавила Афина.
Змеи на голове Медузы зашипели и потянулись к ней, высунув языки. Афина отпрыгнула в сторону.
– К сожалению, в камень я могу превращать только смертных, – многозначительно произнесла Медуза. – Придется сегодня спуститься к реке Тритон. Как там зовут твою подругу с Земли? Передам ей привет.
Афина опешила.
– Не смей трогать моих друзей!
– Все, кто здесь смертные, не смотрите Медузе в глаза! – предупредила Афродита толпу. – Иначе превратитесь в камень!
Несколько смертных учеников нырнули в толпу и убежали, пряча глаза. Но собаки Артемиды не услышали предупреждения. Медуза свистнула им, и, как только они обратили на нее внимание, сразу превратились в статуи из белого мрамора.
– Верни все, как было! Немедленно! – набросилась на Медузу Артемида.
Афродита с Персефоной старались удержать ее, опасаясь, что змеи Медузы ядовиты.
– Нет, боюсь, у меня не получится, – ответила Медуза, манерно любуясь зелеными полированными ногтями.
Похоже, выхода из ситуации не было. Вдруг у фонтана с нектаром Афина увидела Посейдона. Она протиснулась сквозь толпу и схватила его за локоть.
– Помоги мне с ней справиться.
– Я? – пропищал он, высвобождаясь от хватки. – Не-а. Я боюсь змей.
Юный бог смутился и огляделся, опасаясь, что кто-нибудь его услышал.
– Медуза тебя не тронет: ты ей нравишься, – уговаривала Афина. – И ее чары работают только на смертных, богам она не страшна.
– Ты точно уверена?
– Конечно. Я же изобрела Злыднепунь для смертных. Выставка же для смертных, помнишь? – уверяла Афина. – Пошли. Неужели не хочешь побыть героем?
Посейдон вздохнул.
– Хочу, – сказал он и опасливо взглянул на змей Медузы.
– Отлично! – воскликнула Афина и объяснила, что нужно делать.
– Хорошо, – неуверенно произнес Посейдон. – Надеюсь, твой план сработает. – И, набрав в грудь воздуха, позвал: – О, Ме-е-ду-у-за-а!
Волосы Медузы взволновались и зашипели, когда она оглянулась, чтобы посмотреть на того, кто ее окликнул из толпы. Окружающие отводили взгляд, несмотря на то, что юным богам и богиням Медуза не могла навредить.
– А, привет, Посейдон, – проворковала Медуза.
– Отлично выглядишь сегодня, – польстил девушке Посейдон, остановившись в трех метрах от нее.
– Спасибо.
Лучась от счастья, Медуза кокетливо обвивала палец змеей.
– Только, эм, у тебя что-то в зубах застряло, – добавил он. – Что-то зеленое.
– Серьезно?
Медуза, смутившись, прикрыла рот рукой. Она вынула платок из кармана и протерла им передние зубы.
– Убрала? – спросила она, показывая зубы Посейдону.
Он покачал головой:
– Нет, еще нет.
– Вот зеркало, посмотри, – сказала Афина, протягивая зеркальце в форме щита, которое досталось ей на Щитовой ярмарке Персея.
Медуза выхватила зеркало, подняла его к свету… и посмотрела в свое собственное отражение. В ту же секунду она и ее шипящие кудри превратились в камень.
– Купилась! – радовался Посейдон.
– Как хорошо, что ее взгляд действительно работает на смертных! – выдохнула Афина, наслаждаясь победой.
Афродита хлопала в ладоши и ликовала:
– Блестяще! Ты заставила Медузу превратить саму себя в камень!
Все вокруг изумлялись появлению новой статуи. Весть о том, что опасность миновала, быстро разнеслась вокруг.
Афина улыбнулась Посейдону.
– Отлично сработано! – похвалила его она и пожала ему руку.
Девушки мгновенно окружили Посейдона со всех сторон, оттесняя Афину.
– Да ничего особенного, – протянул юный бог, не упуская возможности набить себе цену.
Афина не возражала. Он заслужил кусочек славы.
– Теперь осталось придумать, как снять заклинание с Пандоры, – сказала девочка подругам. – Присмотрите за ней. Я скоро вернусь.
И Афина бросилась в спальню, перескакивая через две ступеньки.
Перевернув все на столе вверх дном, она нашла свиток по Чарологии и развернула его. В нем содержалось не меньше тысячи различных заклинаний. Она бегло просмотрела их, пропуская такие, как «Противодвоечное» («Ничего я не учу, но пятерку получу») и «Очиститель» («Были на лице веснушки и остались на подушке»).
Афина оставила без внимания чары, способные даровать озарение, любовь или удачу. Наконец в самом низу свитка нашлось то, что она искала: Возвратные заклинания.
Девочка вела пальцем по списку.
– Так… Отмена облысения, неуклюжести, чудовищности…
Вот оно! Отмена окаменения!
Прочитав несколько раз, Афина выучила заклинание наизусть. Свиток не успел даже свернуться, как девочка уже стремглав мчалась вниз по лестнице.
Когда она спустилась, подруги по-прежнему оберегали статуи. Грустная Артемида, сидя на корточках, поглаживала холодные белые головы своих собак.
Афина подошла к Пандоре и положила руку на каменное запястье. Привстав на цыпочки, она прошептала ей на ушко:
– Белый мрамор пропади, жизнь и силу ей верни!
Статуя Пандоры задрожала и раскрошилась. В воздухе повисла белая пыль, а камень снова превратился в кожу, волосы, хитон и сандалии.
– Что случилось? – спросила Пандора, непонимающе оглядываясь по сторонам. – Почему все смотрят на меня?
– Ты вернулась! – воскликнула Афродита, обняв Пандору, отчего еще больше белой пыли закружилось в воздухе. Обернувшись на Афину, девушка добавила: – И она снова задает вопросы.
– Что происходит? Откуда столько пыли? – не унималась Пандора, вынимая кусочки мрамора из волос.
– Медуза превратила тебя в камень с помощью одного моего изобретения, – объяснила Афина.
– Ничего себе! – испугалась Пандора и взглянула на статую Медузы. – Похоже, что с собой она сделала то же самое.
Затем Афина вернула к жизни собак Артемиды, и те радостно подпрыгивали и лаяли, когда та их обнимала. После этого девушки окружили Медузу, хмуро поглядывая на нее.
Афродита схватила Афину за руку, не давая ей тут же превратить Медузу обратно:
– Подожди!
– Да, – согласилась Пандора. – Не будем спешить?
– Такой она мне даже нравится, – согласилась Персефона, сложив руки на груди. – Помалкивает и не делает гадостей.
Афина еще раз посмотрела на Медузу. На лице застыло странное выражение: глаза сведены, а верхняя губа приподнята, обнажая два передних зуба.
– Она похожа на косоглазого бобра! – хихикнула Артемида.
Афина тоже так подумала, но старалась не засмеяться.
– Не можем же мы ее оставить здесь в таком виде, – сказала она. – Или можем?
– Пусть немного постоит так, – предложила Пандора.
– До завтра, пока не закончится Выставка изобретений, – добавила Афродита.
– Учителя как раз придумают, что с ней делать. В любом случае, нельзя позволять Медузе расхаживать по школе, в которой учатся смертные, и превращать их в камень тогда, когда захочется, – заметила Персефона.
Афина улыбнулась и медленно кивнула, глядя на Медузу.
– Отлично. Оставим ее здесь на денек, чтобы она больше никого не тронула. Это просто окаменительная идея!
Глава десятая
Штуковины
На следующий день на Выставке изобретений, проходившей в спортивном зале, собралась вся школа. Когда в зале появилась Афина, Афродита, Персефона и Артемида уже заняли места и махали ей. Девочка направилась к подругам, проходя вдоль столов с интереснейшими изобретениями других учеников. Некоторые штуковины, впрочем, казались совершенно бесполезными – например, Даромусорка.
– Смертные все время преподносят бессмертным дурацкие дары, которые никому не нужны. Лимскую фасоль, например, – рассказал мальчик об этом изобретении, когда Афина остановилась у его столика. – Так вот, если положить подношение в этот мешок, то оно исчезнет.
– Интересненько, – сказала Афина. – Никто из жителей Земли мне еще ничего не преподносил, но на всякий случай я запомню эту идею.
Некоторые изобретения выглядели просто забавой. Как бальзам для губ «Счастливая любовь», с помощью которого можно было заставить влюбиться в себя любого. Конечно, это была задумка Афродиты.
– Давай, я тебе тоже губы намажу, – предложила она Афине.
– Только не мне! – с ужасом отпрянула от нее Афина. – Артемиде намажь.
– Ни за что! – отказалась и та, расхохотавшись. – Предложи Персефоне.
– Уже предложила, – сказала Афродита и показала на подругу.
Персефона стояла неподалеку, ее губы блестели от розового бальзама. Вокруг нее толкались три юных бога, каждый из которых боролся за внимание девушки.
– Можно угостить тебя чашей нектара? – предложил один.
– Или амброзией? – спросил другой.
– Тебе не нужно ни то, ни другое: ты и без того прекрасна, – подхватил третий. – Твоя кожа белее лучшего мрамора из каменоломен Тасоса.
