Людмила Матвеева - Ступеньки, нагретые солнцем
— Ты помнишь, как мы с тобой познакомились? Или забыл?
— Почему забыл? Помню. А почему ты спросила? У тебя лирическое настроение?
— У меня самое обычное настроение. Помнишь или забыл?
— Помню, помню. Мы познакомились у твоей подруги на дне рождения. Её звали Соня.
— Её звали Тоня. Но дело не в этом. Помнишь, что ты мне сказал в тот вечер?
— Сказал? А что я сказал?
— Забыл! Как мог ты забыть такие слова? Ты сказал, что если я соглашусь выйти за тебя замуж, то ты будешь всю жизнь стараться делать всё так, чтобы я об этом никогда не пожалела. Так ты сказал.
— Замечательные слова. Только ты что-то путаешь. Я не мог так сказать.
— Не мог? Почему не мог?
— Не мог, и всё. Я вообще никогда в жизни так не говорю.
— А как ты вообще в жизни говоришь?
Папа не чувствовал, что надвигается гроза. Тимка давно отодвинул учебник, он-то сразу почувствовал, что дело пахнет серьёзным скандалом.
— Перестань. Почему для тебя так важно, что было сто лет назад? Зачем тебе это нужно? Разве нельзя жить спокойно?
— Какие сто лет? Какие сто лет? «Спокойно»! А я живу спокойно? Стирка, уборка, работа, дети, обед, ужин, завтрак, посуда!.. «Спокойно»! Да ты сам-то понимаешь, что говоришь? Я молодая женщина, а на меня уже перестали оборачиваться на улице, со мной уже давно никто не заговаривает в метро. А всё ты, ты и твой проклятый телевизор!
Папа что-то ответил. Тимка не слышал, потому что на кухне раздался звон разбитой тарелки. Тарелка разбилась с таким звуком, что было ясно — её не уронили, а бросили.
— Тарелка-то при чём? — спросил папа уже другим голосом, виноватым и испуганным.
Мама сразу успокоилась и ни с того ни с сего сказала:
— Выпей кефиру с сухариками, они ещё тёплые.
Тимка думал, что они сейчас поссорятся на всю жизнь. Но они помирились. Папа сказал:
— Очень вкусные сухари. Ты не сердись на меня. Хорошо?
— Какой смысл на тебя сердиться! — вполне мирно ответила мама.
А может быть, он силач?
Утром у Тимки заболело горло. Мама потрогала лоб и сказала:
— Останешься дома. Форточку не открывай, сиди в тепле; до завтра, может быть, пройдёт.
— Снег ел? — спросила Ленка.
— Ты что? Разве я маленький? — ответил Тимка.
— Лена, скорее, опоздаем в садик! — позвала мама.
— Значит, лёд, — сказала на прощанье Ленка.
Тимка сидел один в пустой квартире, было очень тихо и странно. Всегда кто-нибудь есть, а сегодня никого нет. Поглотал — горло болело чуть-чуть. Попил чаю — оно совсем прошло. Чем заняться? Можно начать монтировать последнюю киноплёнку — он снял её во дворе, когда ребята играли в хоккей. Он назовёт этот фильм «Наши против, наших». Это будет интересная картина о мужественных атаках, смелых бросках и хитрой тактике. Но сегодня почему-то не хотелось заниматься кино. Почитать? Можно и почитать, но не сразу. А больше всего Тимке хотелось посидеть в тишине и подумать. О чём? О том, что занимает его больше всего — о Кате.
Он сел в угол тахты и задумался. Катя очень хороший человек, и Тимка очень хороший человек. С собой-то можно прямо сказать: очень хороший человек Тимка — честный, скромный, не нахальный. Добрый, никогда никому не делает ничего плохого. И умный чаще всего. И Катя умная. Почему же умная Катя не видит, какой он есть человек, Тимка? И почему не способна оценить, как он к ней относится? Ведь он так к ней относится, что если она пройдёт мимо и не заметит этого, то вполне возможно, что потом она будет жалеть о Тимке всю свою жизнь. Как та женщина, про которую недавно рассказывала мама. Она рассказывала не ему, а папе. После истории с разбитой тарелкой мама и папа часто сидят на кухне и разговаривают. А Тимка у себя в комнате занимается. Но иногда мама увлекается разговором и начинает говорить громко. И тогда Тимка невольно слышит разные истории.
Мама сказала:
— Он любил её безумно. А она ходила мимо. Год, два. И потом совсем ушла из его жизни. Теперь это необратимо.
— И что же он? — спрашивает папа, шурша газетой.
— Он, представь себе, пережил. Нашёл своё счастье, живёт хорошо. А она теперь всю жизнь жалеет о том, что не поняла его чувства. Вот так и бывает, когда человек не хочет увидеть другого человека.
— Мы мешаем Тимке, закрой дверь, — сказал папа.
Больше Тимка ничего не слышал, но ему понравилась эта история. Всю жизнь потом жалела та, которая не оценила большую любовь.
Сейчас Тимка вспоминает эти слова, и ему становится печально и сладко. Вот так и будет: всё пройдёт мимо, он, конечно, уедет на дальний север или на дальний юг, будет строить какую-нибудь стройку века. А Катя тогда спохватится, да будет поздно. Тогда уж плачь не плачь — не поможет. Почему Катя не сможет приехать к нему на стройку века, Тимка не знает. Но ему сегодня приятнее думать так, что они расстанутся навеки и она будет страдать.
Долго сидит Тимка, долго раздумывает о Кате и о том, как она неправа, не замечая его большого чувства. Потом ему надоедает сидеть на одном месте, и он начинает расхаживать по квартире. Зашёл на кухню, съел солёный огурец. Включил радио — передавали про новости в медицине. Тимке стало неинтересно, он выключил радио. И тут он вспомнил. Он давно хотел попробовать поносить стол на голове, как тот человек, которого они с Леной видели на улице. Тот человек показался Тимке очень сильным. А может быть, и у Тимки хватит силы вот так же поднять и понести стол.
Тимка быстро снимает со стола вазу с тополевыми веточками, салфетку и пепельницу. Он берётся за стол двумя руками, пыхтит, крякает и медленно втаскивает стол себе на голову. Ему очень тяжело. Тимка приседает, как штангист, взявший чрезмерный вес. Ноги дрожат, спина гнётся. Тимка делает шаг, ещё полшага — и стол летит с грохотом, задевая окно, обрывается штора, звенит стекло, от стола отлетает ножка. И в это время в передней открывается дверь.
— Я отпросилась с работы, — говорит мама. — Как ты?
И замолкает, стоя посреди комнаты. Тимка сидит на полу, смотрит на маму и тоже молчит.
— Что у тебя болит? Почему ты на полу? Отвечай сию минуту!
Тимка молчит, потому что не знает, что сказать. А маме кажется, что он нарочно не хочет отвечать. Мама оглядывает комнату, потом снимает пальто, молча обходит Тимку, всё ещё сидящего на полу.
— У меня горло прошло, мама, — вдруг выговаривает Тимка.
— Я так и думала, — сухо отвечает мама. Больше она ничего ему не говорит. Набирает номер и говорит в трубку: — ЖЭК? Пришлите, пожалуйста, стекольщика. Хулиганы разбили окно. И плотника, пожалуйста. У нас стол сломался… Спасибо.
Вечером Тимка слышал, как мама сказала папе:
— Ты себе не представляешь, что я пережила. Это было чудовищное зрелище!
Папа почему-то смеялся долго и громко. Тимка никогда не слышал, чтобы папа так хохотал.
— Перестань, — рассердилась мама, — ничего смешного не вижу!
Тогда папа стал смеяться ещё сильнее, и мама закрыла дверь кухни, чтобы смех не мешал Ленке спать, а Тимке готовить уроки.
Грустно, что Тимка оказался не таким силачом, как тот мужчина. А с другой стороны, может быть, тот мужчина — борец, грузчик или самбист? Какой-нибудь необыкновенный силач? А обыкновенному человеку такая тяжесть не под силу? Даже папе? Может так быть? Конечно, может.
Если у человека неудача, ему обязательно надо придумать себе утешение. А без утешения жить совсем плохо.
Уроки почти готовы, надо только выучить стихотворение. Завтра он пойдёт в школу и увидит Катю. Он не видел её очень давно, целый длинный день.
Тимка столкнулся с загадкой
Тимка сидит на своём любимом месте, на ступеньках зелёного домика. Смахнул варежкой снег, сел поудобнее и старается не смотреть на Катины окна. Но все равно, конечно, посмотрел. Вот они, три тёмных окна на седьмом этаже. Значит, у них никого нет дома. И Кати нет. А может быть, она скоро придёт? И пойдёт по двору, и он увидит её. А она его, скорее всего, не заметит. А вдруг сегодня как раз заметит? Спросила же она у Лены, почему Тимка не выходит во двор. Значит, Катя всё-таки видит, когда Тимка есть, а когда его нет. А на Сергея Катя совсем не обращает внимания, Тимка специально несколько дней наблюдал. И не говорит с Сергеем, и не смотрит. Наверное, она заступилась за Сергея просто по справедливости. Потому что Агеева налетела зря. Серёжа, правда, смотрит на Катю слишком часто. Но это не удивительно. На такую красивую девочку как же не смотреть? С тех пор как Катя появилась в их классе, все мальчишки с ума посходили. Прямо на голове ходят, чтобы Катя обратила на них внимание. Конечно, из-за Кати, Тимка в этом уверен. Галина Ивановна по столу ключом стучит, стучит, хочет успокоить пятый «Б», а пятый «Б» всё равно не успокаивается. Конечно, причина в Кате. А в чём же ещё? Тимка считает, что больше не из-за чего так из кожи лезть. Золотцев принёс живого хомяка на математику. Хомяк по классу бегал, математичка кричала:
