Эдуард Тополь - «Стрижи» на льду
Показав на мемориальную гранитную стену с портретами погибших, Виктор Николаевич стал перечислять:
– Капитан команды Иван Ткаченко, тридцать один год…
– Защитник Виталий Аникеенко, двадцать четыре года…
– Защитник Михаил Баландин, тридцать один год…
– Нападающий Александр Васюнов, двадцать три года…
Дети смотрели на портреты погибших и на украшенные цветами гранитные могильные памятники, выполненные в виде спортивных победных кубков с портретными фигурами хоккеистов. А Виктор Николаевич продолжал:
– Вратарь Александр Вьюхин, тридцать восемь лет. Нападающий Александр Галимов, двадцать шесть лет. Защитник Марат Калимулин, двадцать три года. Нападающий Александр Калянин, двадцать три года. Нападающий Андрей Кирюхин, двадцать четыре года… Нападающий Никита Клюкин, двадцать один год. Нападающий Сергей Остапчук, двадцать один год. Нападающий Павел Скурницын, девятнадцать лет.
Молча стояли совсем юные «Орлята „Локомотива“», восьми-двенадцатилетние «Стрижи „Локомотива“» и тринадцати-шестнадцатилетние «Соколы „Локомотива“».
– Мы никогда не забудем вас, – сказал погибшим Виктор Николаевич. – И клянёмся, что всегда будем достойны вашей памяти, всегда будем мужественно и гордо защищать честь нашей с вами команды «Локомотив». В память о вас объявляю минуту молчания.
В полной тишине, не шевелясь, смотрели теперь друг на друга – с портретов молодые лица команды Ивана Ткаченко, а из шеренг – юные «орлята», «стрижи» и «соколы», среди которых были Виктор и Егор Юрасовы.
Егору показалось, что Иван Ткаченко видит его со своего гранитного памятника и – молодой, смеющийся – даже подмигнул ему.
* * *Стучали клюшки, скрипели коньки, резиновая шайба летала по льду. Это восьми-двенадцатилетние «Стрижи „Локомотива-1“» играли со «Стрижами „Локомотива-2“». И хотя это был всего лишь тренировочный матч, борьба шла не на шутку.
А на скамейке сидели тренеры, Виктор Николаевич и Леонид Владимирович – тот самый усатый мужчина, который в любую погоду приходил на тренировки Егора на Волжской набережной.
Теперь все они внимательно следили за игрой «стрижей», что-то записывали в свои тетради и блокноты и периодически подзывали к себе отыгравших игроков, обсуждали с ними подробности и детали игорных комбинаций.
И особое внимание взрослых было сосредоточено на Егоре. Он уже катался и играл не только вровень с остальными, но порой даже техничней и лучше них. Конечно, были ошибки и падения, но что-то в его игре было нестандартное и, я бы сказал, вдохновенное. Даже мне, который, честно говоря, слабо разбирается в тонкостях хоккейной игры, казалось, что в его стремительных проходах и неожиданных финтах есть свой ритм, рифмы и – не побоюсь этого слова – поэзия. Да, все остальные ребята тоже играли хорошо и, возможно, даже замечательно. Но как Державин среди юных пиитов Царскосельского лицея легко, по нескольким четверостишиям выделил Пушкина, как любой профессиональный хореограф сразу, с первого па и фуэте, может увидеть в юном студенте балетного училища будущего Барышникова, так и тренеры хоккея способны порой разглядеть в неказистом мальчишке будущего Харламова или Третьяка.
– Ему хотя бы есть тринадцать? Или ещё нет? – негромко поинтересовался Виктор Николаевич у молодого тренера «Стрижей».
– Тринадцать ему через неделю, – сообщил тот.
– Ну, не знаю… Не знаю… Совсем сырой ещё…
– Но у нас ещё два месяца, – ответил тренер.
* * *– Татьяна Борисовна, – сказал на следующий день Виктор Николаевич матери Егора. – Я пригласил вас к себе в кабинет, чтобы обсудить вот какую ситуацию. Оба ваших сына стали членами нашего спортивного клуба и показывают неплохие результаты. При этом Виктор у нас давно, с восьми лет, а Егор совсем недавно. И скажу вам честно, у нас есть на вашего Егора определенные планы и надежды. Для него это значит особый режим тренировок и повышенные нагрузки. Потому что настоящий хоккей требует не только ловкости, скорости и прочих талантов. Нужна ещё и солидная масса тела, чтобы противостоять тяжеловесам противника. А как вы сами знаете, был период, когда он отставал в своём физическом развитии. Поэтому без вашего согласия мы не можем разработать для него программу усиленных тренировок. Что вы думаете?
– Ну, я не знаю… – растерялась Татьяна. – Он… он и так всё время тренируется…
– К сожалению, не всё. Каждый день он полтора-два часа работает на мойке машин.
– Где? – изумилась Татьяна.
– А вы не знаете? Я думал, вы в курсе. Извините. Я в его годы тоже подрабатывал втайне от мамы, собирал деньги ей на подарок. Возможно, он тоже – вам или… девушке. Но дело не в этом. Позвольте мне быть откровенным. Нам с вами нужно его подкормить. Подождите! Не перебивайте. Я же понимаю, вы не можете одного кормить больше, а другого меньше. Так не бывает. Да и средства для этого нужны. Поэтому я, как директор клуба, принял решение: мы им обоим назначаем клубную стипендию. Но при условии, что Егор бросит работу на автомойке и приступит к тренировкам не со «Стрижами», а с «Соколами „Локомотива“». Вы согласны?
* * *О, это были непростые тренировки! Часть из них вы видели в фильме о Харламове «Легенда № 17» – там, где Тарасов готовит своих ребят к игре с канадцами. Нет, четырнадцатилетних «соколят» тренеры, конечно, не нагружали такими чугунными чурками, как взрослых хоккеистов. Но поверьте, нагрузки и тут были не стандартные: «Соколам „Локомотива“» предстояло выступать на юношеском чемпионате Ярославской области, к которому готовились все спортивные клубы, включая «Буревестник». Вот лишь несколько цитат из ярославской прессы, которые говорят, насколько это были серьёзные соревнования.
«В Ярославле, в ледовом спортивном комплексе „Чемпион“ стартовал открытый чемпионат области по хоккею. Проходить он будет в формате Любительской хоккейной лиги. В нашем городе этот формат был испробован три года назад. Тогда в сезоне участвовало лишь семь команд. В этом году для участия в турнире заявилось уже двадцать три команды.
Почётным гостем спортивного праздника стал президент Федерации хоккея России Владислав Третьяк.
В юношеском чемпионате участвуют спортсмены, которым еще не исполнилось 18 лет…»
* * *Итак – включайте фантазию! Представьте себе ледовый дворец, полные трибуны шумных зрителей, громкую спортивную музыку, огромные цифровые табло и бои «Соколов „Локомотива“» с «Волками „Шинника“», «Ястребами „Металлурга“» и «Акулами „Водника“». А также сражения «Буревестника» с «Орлами „Энергетика“», «Тиграми „Автопрома“» и «Скворцами „Зелентреста“». Каждая забитая шайба вызывает на трибунах взрыв эмоций.
Понятно, что в своих подгруппах «Соколы» «порвали» своих соперников, а «Буревестник» – своих. При этом Роман Бугримов, выскакивая на лёд, каждый раз буквально сметал со своего пути и «скворцов», и «орлов» и даже «тигров»! А у «Соколов» из двух братьев Юрасовых играл только Виктор, а Егор сидел на скамье запасных – тренер до самого финала не выпускал на лёд ни его, ни ещё пятерых запасных игроков.
Конечно, Егор страдал. Мало того что его родной брат Виктор с ним не разговаривал, так ещё на глазах у всего города (и Кати!) он отличался в каждой игре красивыми прорывами к воротам и отличными пасами. А забив очередную шайбу, каждый раз с открытым вызовом смотрел с корта не на свою Наталью, а именно на Катю! И было непонятно – то ли эту шайбу он ей посвящал, то ли наоборот, мстил за «измену». Впрочем, Егор понимал, что и в том, и в другом случае каждая такая шайба забивает очередной кол в их разрыв с братом и, похоже, этот чемпионат окончательно их поссорит.
Было от чего страдать.
А ещё одной причиной для страданий была игра «Буревестника», точнее – Романа Бугримова. Как ни странно, Роман вёл себя точно так же, как Виктор: забив шайбу (а забил он их даже больше Виктора), он взглядом искал на трибуне Катю! Блин, злился Егор, сидя вдали от Кати на скамье запасных. Как будто в Ярославе нет других красивых девочек!..
Но, наблюдая за Бугром, Егор увидел и ещё кое-что. Получив шайбу, Роман по прямой, напролом и буквально тараном устремлялся к воротам «скворцов», «орлов» и «тигров». Не пасовал, не финтил, не обводил защитников, а как разъярённый бык, как чугунный снаряд сшибал на своём пути всё и вся. И даже потеряв шайбу, просто не мог остановиться, а продолжал по инерции лететь вперед ещё метров десять, а то и больше.
– Но ведь это же замечательно, – сказал Егор Кате, когда она везла его домой из дворца «Чемпион». – На этом его и нужно брать. Пока он слепо летит вперёд, у него можно перехватить шайбу и… В эти секунды он вне игры, понимаешь?
