Иван Щеголихин - Лишними не будут
— Я знаю, сейчас ты мне все исчерпывающе и вразумительно объяснишь, — продолжала Тоня. — Но я никогда все-таки не пойму — для чего мы копим деньги? Ты получаешь двести пятьдесят, не считая премиальных, я получаю сто тридцать. Каждый месяц мы откладываем по пятьдесят рублей. Ты мне не показываешь сберкнижку, и я не люблю считать, даже боюсь, но думаю, что у нас уже наверняка больше трех тысяч.
— Наверняка больше, — согласился Решетов.
— В этом году у тебя страховка кончилась, значит, еще тысяча.
— Еще тысяча, — согласился муж. Странно, ему такой разговор нравился — подсчеты.
— У нас хорошая квартира, гараж, своя «Волга», специальность, как ты сам говоришь, надежная и у меня и у тебя, мы любим свою работу, у нас дочь, семья, вот скоро, может быть, сын будет... — На глазах у Тони навернулись слезы, она торопливо достала платок, но сдержалась, не заплакала. — Все у нас вроде бы хорошо, но зачем мы копим? Зачем? Тысячи, тысячи, у меня от этих нулей просто круги в глазах. Ты вот сказал сегодня: большие числа сами по себе имеют притягательную силу. А я встревожилась. Мне кажется, это мания, причем нездоровая.
— Ты права, — сдержанно сказал Решетов. — У нас все есть, все хорошо. Вот потому мы и откладываем. А если бы у нас ничего не было и все было бы плохо, то мы бы тратили и тратили, это логично.
— Все у тебя логично! — с досадой сказала Тоня, не зная, чем его можно пронять, какие убедительные факты привести. — Ты хотя бы вспомнил, как приезжала мама прошлым летом. Ты нас повез на Кок-Тюбе, мы там за один только обед заплатили четыре рубля.
— Но это же ресторан. Повышенные расценки.
— Я понимаю, что ресторан. Но ты не заметил, что мама уехала и стала мне высылать посылки. Окорок, домашнюю колбасу, сало, мед и даже крупу гречневую. Как будто я студентка. — На глазах ее снова заблестели слезы. — И все пишет: хороший у тебя муж, такие сейчас редкость, не пьет, не курит и все в дом несет.
— Но ты же сама говорила, на Алтае всего полно, богатый колхоз и прочее.
— Говорила, а... все равно. Почему-то, пока мама не побывала у нас, она не думала присылать посылки.
— В таком случае, давай напишем ей, чтобы не присылала больше, если тебя это так беспокоит.
— Меня не это беспокоит, вернее, не только это.
— А что?
— Для чего мы копим, почему ты не ответишь мне на такой простой вопрос?
— Я не вижу в этом ничего плохого.
— А я вижу, я чувствую — это гадко!
— Но если ты мне докажешь, что транжирить деньги лучше, чем их беречь, то мы так и сделаем, начнем транжирить. Но только, будь добра, докажи.
— Разве тебе докажешь? Это у вас родовое, семейное. Любимая поговорка отца: деньги не люди, лишними не будут. Из-за этого меня и твои родители не любят. Не могу забыть, как отец в день нашей свадьбы сказал: у нас с матерью «Победа», а у сына «Волга», такой семьи, чтобы сразу две машины, во всей Алма-Ате нет.
— Но так ведь оно и было, две машины, два гаража. Что тебя возмущает? Или ты не любишь поехать за город, а летом — на Иссык-Куль?
— Но это же совсем другое!
— Почему другое? Это взаимосвязано, вытекает одно из другого.
— С тобой невозможно говорить! — воскликнула Тоня.
Решетов пожал плечами, посмотрел на часы.
— А что мне твоя мать говорила? «Он у нас такой, еще когда студентом был, пятьсот рублей имел на своей сберкнижке».
— Так оно и было, имел. Чертил другим курсовые работы, а за это принято платить. И опять ничего не вижу плохого.
— А в первый год на восьмое марта ты мне книжицу подарил. Я ее всю жизнь не забуду. Разграфил сам, рейсфедером, тушью, красиво написал: «Дневные траты Решетовой Антонины Петровны». И каждый день проверял. Как дневник у нерадивой школьницы.
— В результате ты привыкла к системе, у тебя появилась рациональная мера. И ты даже увлеклась. Ты сама как-то показывала мне статью в «Литературной газете», где говорилось о семейном бюджете примерно в нашем плане.
— Все это гадко, гадко! — вскричала Тоня. Она исчерпала весь несложный запас своих доводов, ничего не добилась и наконец заплакала от бессилья. — Деньги не люди. Вот именно: не люди. А из-за них мы сами — не люди!..
Она разрыдалась. Решетов принес валерьянки, у них висела аптечка на кухне, и стакан воды.
— Успокойся, Тоня, успокойся... Тебе нельзя волноваться, подумай о ребенке.
Она жадно отхлебнула воды, зубы ее клацали о стакан.
Кое-как успокоилась, сказала тихо:
— Так бывает... при беременности. Я сама знаю, что нельзя... Но почему-то все волнует. Какие-то дурные предчувствия. А оттого, что нельзя волноваться, опасно для ребенка, я волнуюсь еще больше...
— Спать тебе надо, Тоня, спать побольше, — посоветовал Решетов. — Ложись спать и ни о чем не думай.
27
5 мая в управление внутренних дел города Алма-Аты поступил документ, присланный из Фрунзе, в котором, в частности, сообщалось:
«2 мая с. г. в 15 часов, около забора газгородка, при въезде в город обнаружена автомашина «Волга» М-21 без госномера. Кузов окрашен синей краской. Оборван кронштейн переднего бампера справа, значительно поврежден радиатор. Машина разграблена. Снят замок зажигания, приемник, крюк капота обломан, с мотора сняты стартер, бензонасос, карбюратор и другие детали. (Подробный перечень прилагается).
На ободке левой фары имеется отпечаток ладонной поверхности руки человека. В машине на зеркале заднего вида имеются следы пальцев рук. Обнаруженные следы ладони и пальцев опылены порошком черного цвета и перекопированы на дактилоскопическую пленку.
В пустом багажнике обнаружена скомканная газета «Вечерняя Алма-Ата» за 30 апреля с. г.
Просим вас проверить, не было ли угона автомашины на обслуживаемом вами участке. При обнаружении владельца машины направить его к нам».
28
Телеграмма из Алма-Аты во Фрунзе.
«Просим немедленно направить изъятые с места происшествия отпечатки рук на экспертизу в Научно-технический отдел УВД гор. Алма-Аты для определения их пригодности к идентификации».
29
На другой день, после того как отметили день рождения Тони, Лев Москвитин принес Решетову в служебный кабинет техпаспорт на свою машину и три банки соленых груздей.
— Передашь Тоне, — сказал он.
— Когда тебе деньги? — спросил Решетов.
— За грибы?
— За грибы само собой, а за паспорт?
— Вернешь через неделю-другую, как обещал.
Решетов поблагодарил. Спросил, как Лев намерен отмечать день Победы.
— Достойно, — ответил Лев.
— Может быть, на рыбалку съездим?
— Посмотрим. Только ты не забудь: седьмого отмечаем фронтовиков, а то опять укатишь.
30
Начальнику Советского райотдела милиции г. Алма-Аты от сотрудника Министерства геологии Хабибулина Ф. Г.
З а я в л е н и е
7 мая в нашем Министерстве было собрание в честь Дня Победы над фашистской Германией. Я, как бывший фронтовик, принимал участие. В конце был концерт художественной самодеятельности. Вечер закончился в 10 часов, я вышел из здания своего Министерства и обнаружил, что принадлежащая мне автомашина «Волга» № 88-13 АТЖ угнана со стоянки. Машина была оставлена, как всегда, на площадке, справа от входа в здание.
Машина почти новая, прошла всего 20 тысяч км. Приметы: цвет светло-зеленый, чехлы на сиденьях желтые, шерстяные, на заднем стекле декоративная сетка из синтетики, цвет зеленый с желтым. В багажнике, кроме запасного колеса и инструмента, находится набор запасных частей, бензонасос, ротор прерывателя, индукционная катушка, ремень вентилятора, канистра с маслом на 5 литров и канистра с бензином на 20 литров. Наружный замок левой передней двери специально переделан под нестандартный ключ...
31
Утром в квартире Решетовых зазвонил телефон. Подошла Тоня.
— Нет, вы ошиблись номером. — Она положила трубку. Из туалета вышел Решетов, поинтересовался, кто звонил.
— По ошибке, — ответила Тоня, — какой-то Лев нужен.
— Может быть, кто-то Москвитина разыскивает? — предположил Решетов.
— У него есть свой телефон... Но, действительно, спрашивали Льва Ивановича, до меня как-то не дошло сразу. Незнакомый голос, говорит с акцентом.
Минуты через три снова зазвонил телефон.
— Я сам подойду, — предупредил Решетов. На этот раз звонил, вероятно, кто-то другой. Муж отвечал односложно:
— Да... Здравствуйте... Номера привезли? Хорошо... Сразу в ГАИ. Вверх по улице Космонавтов... Нет, лучше такси взять... Ровно в двенадцать.
Положив трубку. Решетов прошел к столу. Съел яичницу с колбасой, выпил чашку кофе.
— Тоня, ты не можешь сегодня отпроситься с работы?
— А что случилось?
— Ничего особенного, я хотел с тобой вместе съездить в ГАИ.
— Раньше ты меня никогда не приглашал в ГАИ. Что я там буду делать?
