Владимир Добряков - Король живет в интернате
Ничто не радовало Андрея. Ни компания закадычных дружков, наконец-то снова собравшаяся вместе, ни их веселые рассказы о потешных летних приключениях. Им-то что, можно смеяться, рассказывать! Они дома остаются. Завтра как ни в чем не бывало пойдут в свою школу. А он…
— Да брось горевать! — успокаивали дружки. — Такой парень, как ты, нигде не пропадет! Королевские порядки там заведешь.
До слуха донесся тонкий писк сигналов точного времени. Двенадцать часов. Скоро придет мать… Оставив ребят, он направился к выходу на улицу.
У нас самообслуживание
Когда он вернулся, мать была уже дома. Обедали молча. Ирина Федоровна несколько раз выразительно взглядывала на Андрея, но тот упрямо отводил глаза. Поднимаясь из-за стола, она немного виновато проговорила:
— Я думаю, Андрюша, тебе не будет там плохо…
— Да ладно. Идем.
— Сынок, — беря его за руку, сказала Ирина Федоровна, и голос ее дрогнул. — Сынок, если ты что держишь на сердце против меня, то напрасно. Я добра тебе хочу. Думаешь, легко мне…
— Ну, чего ты, — отстраняясь и по-прежнему не глядя на нее, буркнул Андрей. — Раз решили, значит, все. Идем.
Андрею было тяжело, чего-то жалко и обидно, и хотелось уже скорее поехать, чтобы не сидеть тут, не вести этот неприятный разговор. Он сказал, что, может, лучше один поедет — дорогу знает.
— Что ты! — испугалась Ирина Федоровна. — Я обязательно отвезу тебя.
В трамвае они молча сидели друг против друга. Андрей отсутствующим взглядом глядел в окошко. Она с тоской смотрела на него и думала: нет, не вернуть ей сына, совсем чужим стал. И немалых усилий стоило Ирине Федоровне удержать слезы, просившиеся на глаза.
…Вот и конечная трамвайная остановка. С тех пор как Андрей приезжал сюда, на территории школы-интерната многое изменилось. Общежитие было готово. Оно стояло чуть на возвышении — серое, нарядное. В широких рамах, еще пустых месяц назад, сняли чистые стекла. Немощеная дорога, ведущая от ворот к общежитию, забрызганная тогда известковым раствором, сейчас была покрыта гладким асфальтом. Возле самого здания уже не громоздились кучи строительного мусора, навалы побывавших в деле досок, исчезли ящики с раствором, бетономешалка. На ровной, укатанной площадке высились два столба с натянутой волейбольной сеткой.
Возле школы и общежития было шумно и суетливо. Играя, бегали мальчишки и девчонки, другие куда-то деловито спешили, иные просто слонялись по двору. Группками стояли взрослые. Возле входа в школу на стуле сидела девочка в коричневом платье, с красной повязкой на рукаве. Она успевала делать сразу два дела: читала книгу и всем входящим в школьное помещение вежливо говорила:
— Пожалуйста, вытирайте ноги.
— Видишь, чистоту соблюдают, — одобрительно сказала Ирина Федоровна и стала тщательно вытирать о решетку ноги.
В канцелярии им сказали: Андрей Королев зачислен учеником седьмого класса «Б». Жить будет в общежитии, спальня номер девять, на втором этаже. Сейчас они могут получить в кладовой необходимые вещи.
У входа в общежитие тоже дежурила девочка с красной повязкой и тоже предупреждала, чтобы вытирали ноги. Ирина Федоровна совсем умилилась. Андрей не разделял ее восторга: не успел переступить порог школы, и уже воспитывают!
Они прошли в кладовую. Людей там толкалось немало. Получали одежду, тут же примеряли; какие-то женщины в белых халатах уносили пачки глаженых простыней, кипы байковых одеял. Наконец подошла очередь Андрея. По бумажке, врученной в канцелярии, ему выдали вельветовую куртку сорок восьмого размера, брюки, нижнее белье, два белых воротничка, полотенце, мыло, зубную щетку и даже круглую коробку зубного порошка. Ирина Федоровна лишь удивленно покачивала головой: сколько государство тратит на ребятишек! Все новенькое выдают, добротное. А если посчитать пальто на каждого, костюм, обувь да кормить по четыре раза в день. Громадные деньги.
— Пойдем и спальню уж сразу посмотрим, — сказала она, когда нагруженный Андрей вышел из кладовой.
Поднялись на второй этаж. Просторный, светлый коридор с веселеньким паркетным полом был разделен перегородками с широкими проходами как бы на отдельные комнаты. На стенах, до половины окрашенных масляной краской бежевого цвета, — ни пятнышка. В каждую комнату выходили по две белые двери из спален.
Говорить в коридоре почему-то хотелось шепотом. Ирина Федоровна шла на цыпочках и все восклицала:
— Ах, красота-то какая! До чего же хорошо!
Не только она восхищалась красотой и порядком. У всех, кто ни встречался им, на лицах было написано такое же выражение веселого удивления и праздничности.
Коридор сворачивал направо. Там, сразу за углом, и находилась спальня номер девять.
В приоткрытую дверь Андрей увидел ровный ряд кроватей и худенькую женщину, что-то писавшую за столом. Она подняла голову и спросила:
— Ты — из седьмого «Б»? Заходи…
Через минуту Андрей уже знал: это его воспитательница, Раиса Павловна. Лицо у Раисы Павловны симпатичное, только очень маленькая. Увидеть бы ее без туфель на высоких каблучках, без пышной прически, не были бы у нее слегка подкрашены губы — можно бы подумать: девочка из восьмого или девятого класса. Носик чуть курносый, над черными, живыми глазами — тонкие брови, подбородок острый, как у лисички. Ростом Андрей на полголовы обогнал ее. «Вот так воспитательница, — подумал он. — И я должен буду ее слушать? Ну, это еще посмотрим».
Однако первое ее распоряжение он выполнил беспрекословно.
Показав рукой на кровати, Раиса Павловна сказала:
— Осталось шесть свободных кроватей. Выбирай, какая нравится.
Он догадался: свободные те, которые не застелены. На них лежали полосатые матрацы и подушки без наволочек. Кровати вытянулись в комнате двумя рядами. Крайние койки возле окон кто-то уже занял, зато вторая койка слева была свободна. Рядом с ней стояла тумбочка, и Андрей положил на нее вещи.
— Прекрасно, — сказала Раиса Павловна. — А теперь застели кровать. Наволочку на подушку надень.
Второе распоряжение воспитательницы Андрею пришлось не по душе. Ну да, только об этом и мечтал! Нахмурившись, он стоял в нерешительности.
— Что же ты? Простыни и наволочка — перед тобой.
Ирина Федоровна очень переживала в эту минуту за сына. Не выдержав, направилась было к нему.
— Ах, господи, давай помогу.
— Зачем же, мамаша, — остановила ее Раиса Павловна. — У нас самообслуживание. Да это и нетрудно ему. Ведь он бывал в пионерском лагере?
— Как же, четыре раза отправляла.
— Ну-ну, тогда с завязанными глазами застелет! — весело сказала Раиса Павловна и предложила: — Присядьте на минутку. Скажите, как учится сын?..
Хочешь не хочешь, а придется стелить. Не стоять же истуканом. Тем более что «пичужка», как мысленно назвал воспитательницу Андрей, занялась разговором, на него не смотрит.
Сначала Андрею показалось, что пузатая подушка ни за что на свете не влезет в маленькую наволочку. Но в конце концов влезла. Потом он застелил кровать. Не очень ровно и красиво получилось, да ничего, сойдет. Будет он еще для этой пичужки красоту наводить!
Раиса Павловна не только разговаривала с Ириной Федоровной, она и на Андрея посматривала. Когда он застелил кровать, с одобрением сказала:
— На первый раз — неплохо.
Страшно он нуждается в ее похвале!
— А вещи в тумбочку положить? — с независимым видом спросил он.
— Да. Это будет твоя тумбочка для личных вещей… А пока, — добавила Раиса Павловна, иди отдыхай. Гуляй, знакомься. В восемь часов — ужин. В десять — отбой… До свидания, мамаша. Сына ждите в субботу вечером. Приезжать за ним не надо. Большой — сам доберется.
В коридоре Ирина Федоровна шепотом сказала:
— От чистого сердца говорю, Андрюша, очень мне здесь нравится. Эх, вспомнить, какое у меня было детство! Разве сравнить с тем, как о вас здесь заботятся. — Вспоминать о своем тяжелом детстве Ирина Федоровна не стала. Проговорила уважительно: — И воспитательница хорошая. Даром что росточком не вышла и не очень из себя видная, но по всему заметно — строгая и дело знает. К порядку будет приучать…
Андрей молчал. Пока он мало что видел для себя хорошего.
Первый день
Три вещи произвели на Андрея впечатление. Во-первых, макет искусственного спутника Земли над входом в школу. Из гипса были отлиты раскрытая книга и полушарие Земли, а над ним — на никелированной дуге, блестящий, как зеркало, спутник с четырьмя лучами-антеннами. Замечательно сделано. Ни в одной школе, наверное, нет такого спутника.
Затем ему, доставило удовольствие походить вокруг одноэтажного здания школьной мастерской. Окна мастерской были настолько широки, что стены казались целиком стеклянными. Расположены окна низко — смотри сколько угодно, что находится внутри. А посмотреть было на что. Там стояли токарные, фрезерные, сверлильные станки, электроточило, верстак с тисками. Андрей знал эти станки. Он в своей школе не раз ходил на экскурсии по заводам. Однажды удалось даже чуточку поработать на токарном станке. Правда, ему разрешили только повернуть ручку суппорта, но все равно считалось, что он работал.
