Иосиф Дик - Огненный ручей

Иосиф Дик

Огненный ручей

Глава I. Чрезвычайное сообщение

Андрюша прибежал к Серёже часов в семь вечера. Козырёк кепки у него был свёрнут на ухо, клетчатая рубашка выбивалась из штанов, а воротник был застёгнут не на ту пуговицу. У Андрюши бегали глаза, он тяжело дышал. На лбу, покрытом спутавшимися чёрными волосами, и на носу блестели капельки пота.

Когда он бежал, то очень волновался: дома ли Серёжка? В эту минуту его приятель был необходим как никогда. Они всё делили пополам: и радости и горести. И, пожалуй, Серёжа, как никто из друзей, мог для Андрюши найти то верное слово, после которого на сердце становится очень светло и радостно. Бывало, Андрюшу выгоняли с урока в коридор, — Серёжка просил учителя выгнать и его, потому что и он виноват в разговорах. Когда Андрюша, поссорившись дома с мамой, убегал от её веника, то первым делом он всегда мчался к Серёжке — прятаться в тёмный чулан. И Серёжка в ответ на мамин вопрос: «Где мой сын?» — умел очень хорошо строить невинные глазки.

Открыв дверь, Серёжа растерялся. За Андрюшкой, вероятно, была погоня или дома с ним стряслось что-то необыкновенное.

— Ты что? Бегут за тобой, да? — испуганно спросил Серёжа и поспешно захлопнул входную дверь.

— Нет… не бегут… — задыхаясь, ответил Андрюша. — А ты что делаешь?

— Мясорубку на кухне кручу. Мама попросила. А что?

— Дело есть… Я…

Не успел Андрюша и слова дальше сказать, как Серёжа, поглядев в коридор — не слышит ли кто, — потащил его за рукав в ванную комнату. Здесь он быстро запер дверь на крючок и отвернул кран. В ванну с шумом хлынула вода.

— Ну, говори. Нас не услышат.

— Подожди… Да что ты меня сюда затащил? — сказал Андрюша, утирая пот с лица. — Ух, бежал здорово! Еле вырвался. Я знаешь, зачем к тебе прибежал?

— Зачем?

— Прощаться, вот зачем!

Лицо у Сережи вытянулось:

— Ты что, заговариваешься? Утром по телефону ничего не говорил, червей собирались завтра для рыбалки копать, а сейчас — прощаться?

— Прощаться, — мотнул головой Андрюша. — Вот честное пионерское! Папа утром ушёл на работу, а потом — бац! — обратно приходит. «Беги, говорит, в магазин, я завтра на завод вылетаю…»

Серёжа быстро закрутил кран. В ванной комнате сразу стало тихо. Из крана продолжали падать только редкие звонкие капли.

При слове «вылетаю» у него сладко заныло сердце. Он завидовал всем людям: и тем, которые уже летели над его головой на маленьких и больших самолётах, и тем, кто ещё только собирался лететь. Он думал о том, что когда станет взрослым, то единственным средством его передвижения будет самолёт. И на дачу из Москвы в Перловку он будет только летать. И в школу из дома — летать! И в булочную — летать! Андрюша знал об этой страсти своего приятеля и даже вместе с ним на листе ватманской бумаги проектировал моторчик с пропеллером, который мог устанавливаться на голове каждого человека и тянуть его вверх. Но потом друзья догадались, что такие моторы могут срывать голову, и поэтому прекратили научные работы в области воздухоплавания.

— На самолёте?! — с тайной завистью произнёс Серёжка. — А куда?

— На Украину, на завод «Жигачёвсталь». Его немцы разрушили, а мы восстанавливаем. Теперь там с какой-то домной неполадки, ну и папу главным начальником назначили.

— Главным начальником?

— А кем же ещё! Его и в Цека уже утвердили, как с сильной волей. Этот завод очень важный. Там стальные листы для автомобилей делаются. А я обрадовался и тоже попросился.

— Молодец! — восхитился Серёжа. — Я бы тоже туда поехал!

— Ха! Поехал один такой! — усмехнулся Андрюша. — Ты думаешь, он меня сразу взял? Я его два часа уговаривал! Он мне говорит, чтоб я ехал в Звенигород, к бабушке. А я Говорю: «Не поеду». Он говорит: «Там питание, отдохнёшь». А я: «А чем же на Украине не отдых? Не буду же я на заводе торчать!.. Я же отдыхать от учёбы еду!»

— Конечно, отдыхать, — сказал Серёжа, — чего тебе на заводу делать!.. А река там какая?

— Сам Днепр! Там костры можно жечь, на лодке за рыбой ездить…

— Ты подумай! — пришёл в восторг Серёжа. — Совсем красота? А на Украине фруктов, знаешь: ешь — не хочу!

— Да, он, значит, меня не берёт, — продолжал Андрюша. — А потом я взял да и заревел.

— Подействовало? — подмигнул Серёжа.

— Самый верный способ! — засмеялся Андрюша. — Он у меня добрый. «Ну ладно, говорит, собирайся». Тут и пошёл ералаш! Мама-то наша в санатории, вызывать мы её не хотим, а где чего лежит, не знаем. Все шкафы перерыли. Только недавно чемоданы упаковали…

Серёжа не мигая смотрел на товарища. Щёки у него покраснели, словно не Андрюша, а он только что ворочал чемоданы, затягивая их ремнями.

— Слушай, — взмолился он, — а ты меня не можешь взять с собой. Я у тебя там хоть адъютантом буду, хоть помощником — в общем, только возьми. Вдвоём же будет интереснее!

— Можно взять! — вдруг вырвалось у Андрюши. — Ты знаешь, как мы там заживём! Утром будем вставать — делать физзарядку. Потом будем дневники писать…

— Ты про меня, а я про тебя… — вставил Серёжка. — Это будет очень здорово, когда мы осенью будем на уроке их читать…

— Да, а потом мы поедем в Запорожскую Сечь, разные шлемы собирать и мечи. Может быть, какой-нибудь курган разроем с казацкими саблями… Отец говорил что Сечь будет совсем рядом.

— Ага, и мы будем на рапирах драться! — воскликнул Серёжка. — Ну, я уже собираюсь!

— Э-э, подожди! — вдруг сказал Андрюша. — Я ещё должен с отцом поговорить. Но тут надо — знаешь как? — Дипломатически действовать. Вот, положим, он придёт сегодня с работы, а я ему и скажи: «Пап, а мне там очень скучно будет на заводе одному, давай Серёжку за компанию возьмём, а?» Ну, отец подумает, подумает: действительно, там ребят нет, и возьмёт тебя. Договорились? А ты тут своих родителей уламывай!

Серёжа взволнованно прошёлся по комнате:

— И что у меня за родители — никуда их не посылают с работы! Вот и живи, мясорубку крути…

И вдруг, вспомнив про мамино задание, Серёжа зло ударил ногой в дверь:.

— Пойдём, Андрюшка, на кухню!

Мясорубку крутили по очереди. На кухне кроме ребят, никого не было. На газовой плите колыхался один голубой венчик. Тихо журчала вода в водопроводных трубах.

Серёжа кидал кусочки мяса в чавкающее горлышко машинки и молчал. Потом горестно вздохнул:

— Э-эх, Андрюшка! Никто мне не разрешит туда поехать… А письма-то будешь писать?

— Буду. Обязательно.

Андрюше тоже было жалко расставаться. Так, если бы он не улетал завтра, глядишь — ещё бы погуляли вместе. В Политехнический музей сходили, сделали бы из папиросной бумаги воздушный шар. А теперь… теперь придётся встретиться только в сентябре.

Андрюша вышел на улицу со свёртком в руках. В газетку были завёрнуты старенький рюкзак и лётные очки с выбитыми стёклами — Серёжин подарок.

Стоял тёплый июньский вечер. Из цветочного ларька пахло сиренью. На улице было людно. В одном из распахнутых окон играла радиола. Лилась лёгкая, радостная музыка.

Андрюша шёл по тротуару и думал о том, что вот завтра в Москве будет точно такой же вечер, а его уже здесь не будет. От этой мысли ему почему-то было и грустно и в то же время весело.

По дороге он зашёл к Галке Ершовой и будто мимоходом сказал, что летит на строительство и к нему туда приедет Серёжка.

— А куда — в Сибирь? — спросила Галка.

— Не, на Украину…

— Ну, на Украину неинтересно! — махнула рукой Галка. — Вот Сибирь — это да!

— Дура! — рассердился Андрюша. — Я проститься пришёл, а ты — «неинтересно»! Не всё ли равно, где строить?!

— Конечно, не всё равно. Там медведи, а у тебя что?!

— У меня — степь и… — Тут Андрюша задумался: какие же звери водятся на Украине? Но, вспомнив, что будто бы в заповеднике Аскания-Нова водятся лоси, добавил: — Антилопы и страусы.

— А крокодилов нет? — усмехнулась Галка. — В общем, не завирай. Вот уж если я куда поеду, то только в Сибирь или на Дальний Восток!

— А кому ты там нужна? — желая отомстить Галке за холодный приём, сказал Андрюша.

— И очень нужна! — сказала Галка. — И, пожалуйста, не хвастай, что едешь…

Андрюша сразу всё понял. Галка ему просто завидует, но она гордая и не хочет этого показать.

Андрюша после визита к Галке собирался зайти ещё к двум-трём приятелям, но, выйдя на улицу, решил: не зайдёт. Он знал, что им всем тоже очень бы хотелось поехать куда-нибудь в путешествие, но у одного отец — инвалид войны, у другого мама больная, а третий должен ухаживать за сестрёнкой, пока все взрослые на работе. И, короче, все были прикованы к своим домам. И лучше их не тревожить.

Андрюша мысленно прощался со своей улицей. Как ему всё знакомо здесь! Вот кино «Новости дня», куда он мог ходить хоть по четыре раза в день, потому что Серёжина мама работала в нём кассиршей. Вот книжный магазин, где возле прилавка можно часами рассматривать разные книжки. А вот и школа. Какая она тёмная и тихая! Все разъехались…