Андрей Сахаров - История России с древнейших времен до конца XVII века
Определенные резоны за такой позицией были: в 1480 г. прекрасно помнили поражения 1437 и 1445 гг., набег 1451 г., а кто мог дать гарантии победного исхода в противоборстве с Ордой (тем более в союзе с Литвой), проявлявшей невиданную ранее настойчивость? Кампания длилась уже более трех месяцев. Обсуждения переросли узкие рамки великокняжеского совета: среди горожан начались волнения, порожденные и видимой нерешительностью великого князя, и отъездом его семьи с казной, и самим фактом споров в верхах. Последовавшие известия о начале решающих боев на Угре подтолкнули Ивана III: с собранными подкреплениями он срочно прибыл в Кременец, находившийся вблизи от главных сил.
Ордынцы не оставляли надежд на победу, но хан, тем не менее, приступил к переговорам. Быстро выявилась внутренняя слабость Орды: столь длительных операций ее войска в лесных районах Руси в XV в. не вели. Требования хана о явке «у своего стремени» самого Ивана III, а затем его сына или брата московской стороной были отвергнуты. На нее не подействовали угрозы хана о новом наступлении после того, как река окончательно замерзнет (это произошло в конце октября). В начале второй декады ноября хан начал отступление, предварительно тотально разорив территории в верховьях Оки, принадлежавшие тогда Литве. Он выместил на населении свой гнев на неверного, вторично обманувшего его союзника. Русские войска успешно преследовали ордынцев, не позволив разграбить московские волости на правобережье Оки.
Значение событий 1480 г. было осознано в Москве далеко не сразу. Даже убийство хана Ахмада его врагами в Орде в январе 1481 г. не давало русским политикам полной уверенности в том, что долгой, тяжелой эпохе ордынской зависимости пришел конец. Формировавшееся Российское централизованное государство, наконец, обретало полную суверенность. Да и то сказать – само становление российской государственности было немыслимым без окончательной ликвидации подневольности Орде. Эта задача, равно как и задача включения Новгорода в состав Российского государства осмыслялись в 60 – 70-е годы XV в. как главные, фундаментальные цели российской политики. Об этом свидетельствуют официальные летописные рассказы и в особенности послание ростовского архиепископа Вассиана Ивану III 1480 г. Об этом же говорят сами действия московского правительства.
Все оставшееся прошло как бы по инерции. Братья действительно получили в феврале 1481 г. приращения к своим уделам (впрочем, серьезным оно было только у Андрея Большого, ему достался Можайск). Но они были вынуждены согласиться с новым принципом в их взаимоотношениях с государем: отныне любые примыслы великого князя не подлежали родственному разделу даже при активном соучастии удельных войск. В том же 1481 г. умер Андрей Меньшой, его удел был включен в состав Московского государства. В несколько приемов произошла ликвидация Верейско-Белозерского удела. Князь Михаил Андреевич умер в 1486 г., завещав свои владения московскому великому князю.
Уделы родных братьев Ивана III имели разную судьбу. Борис скончался своей смертью в 1494 г., разделив княжение между двумя сыновьями. После их кончины в начале XVI в Рузский и Волоцкий уделы (последний уже при Василии III) поступили в распоряжение московского государя. Андрей Большой умер в ноябре 1493 г. в заточении, его сыновья были пострижены. Арест произошел двумя годами ранее, в сентябре 1491 г. Официальная причина опалы – неучастие Андрея и его войск в походе против сыновей Ахмада. Реальные же мотивы включали всю сумму неудовольствий и подозрений к нему великого князя. Как бы то ни было, к моменту подведения жизненных итогов Иван III оставил на политической карте страны только один удел из числа тех, которые он унаследовал.
В Рязани в январе 1483 г. произошла смена князей. Новый рязанский великий князь, которому было всего 15 лет, правил под контролем матери (родной сестры Ивана III), причем Рязанское княжение уже не имело прав на самостоятельную дипломатию. Оставалось последнее относительно независимое государственное образование в Северо-Восточной Руси – Тверское великое княжение.
Еще в конце 70-х годов произошел первый случай массового отъезда тверских бояр и детей боярских на службу к московскому князю. Выезжали тверичи целыми родами и семьями. Окончательный баланс подвели в 1485 г. Тверской князь Михаил Борисович предпринял попытку резкой смены внешнеполитической ориентации, замыслив женитьбу на внучке Казимира (это был его второй брак). Намерения его были жестко пресечены Москвой, причем по новому соглашению тверской князь признавал себя «молодшим братом» Ивана III. Тем не менее Михаил не прекратил сношений с Литвой, в чем его обвиняли московские власти. В августе 1485 г. начался поход московских войск против Твери. Собственно, военных действий практически не было, московская рать беспрепятственно осадила Тверь. 12 сентября Михаил бежит в Литву, на следующий день с депутацией от Тверского княжества было подписано соглашение, а 15 сентября состоялся торжественный въезд в Тверь Ивана III и Ивана Молодого. Тверское княжение было включено в состав единого Российского государства, но сохраняло при этом в первые годы определенную автономию. Тверским великим князем стал Иван Молодой (напомним, его матерью была родная сестра князя Михаила Борисовича), при-нем существовали тверская Боярская дума, свой государев двор, обособленная в служебном отношении тверская корпорация служилых людей по отечеству. Не было и массовых переселений.
Иначе все происходило в Великом Новгороде. Там дело не ограничилось конфискацией половины вотчин владыки, крупнейших монастырей, казненных или попавших в опалу посадников и новгородских бояр. Оппозиционность новгородских землевладельцев представлялась Ивану III столь массовой и столь опасной, что он прибегнул к крайним мерам. Уже зимой 1483 – 1484 гг. началось массовое переселение новгородских бояр и житьих людей в центральные и юго-восточные уезды страны, где они получали земли на поместном праве. В свою очередь, в новгородских пятинах испомещались представители служилых фамилий из центра страны, а кроме того боевые холопы попавших в опалу московских и новгородских бояр. К концу XV в. новгородская корпорация превратилась в наиболее многочисленную и едва ли не самую боеспособную часть российской армии.
И последнее. В 1489 г. состоялся поход больших сил на Вятку, итогом которого стало ее окончательное включение в состав Российского государства. Претензии Казанского ханства, оппозиция сепаратистски настроенной местной верхушки (по крайней мере, ее большинства) растянули присоединение этого региона на тридцать лет: вспомним экспедиции против вятских городов в конце 50-х годов. Иван III и здесь применяет уже испытанные способы укрепления московской власти: самые активные противники были публично казнены, многих вятчан, «лучших людей», переселили в уезды к юго-западу от Москвы. Все вятские города перешли под твердый контроль назначенных из Москвы наместников.
Коренные изменения произошли за первые тридцать лет правления Ивана III с политической картой Северо-Восточной и Северо-Западной Руси. Множественность политических рубежей и суверенитетов, пестрота форм государственного устройства – все это сменилось на глазах одного поколения современников быстро кристаллизующимся единством суверенной власти одного монарха, территории и границ, государственного и административного устройства. Титул «великий князь всеа Руси» Иван III употреблял в особенных случаях задолго до 1478 г. или 1485 г. Но только после 1478, 1480 и 1485 гг. такое титулование московского государя приобрело всю полноту правовых и политических смыслов, которые сопрягались тогда с этим понятием. Страна обрела единство, монарха, самостоятельность и независимость. Впрочем, только что обретенный полный суверенитет необходимо было отстаивать и укреплять в очень сложной и переменчивой международной обстановке.
§ 3. Россия на периферии Европы и у ворот Азии
Вычленение дипломатической сферы из всего круга забот и дел Ивана III в определенной мере искусственно. В калейдоскопе событий внутриполитические проблемы переплетались с внешнеполитическими и порою трудно определить, какие из них были главенствующими в круговороте повседневности. Как бы то ни было, заметно преобладание внутренних задач в политике московского государя до середины 80-х годов и наоборот – превалирование внешнеполитических сюжетов в последний период правления Ивана III.
Сколь разительными были тут перемены, наглядно видно из простого сравнения международного горизонта Василия Темного и Ивана III. Если не считать послов из Большой Орды, Казанского ханства, Литовского княжества, то вряд ли Василий II общался с кем-либо из дипломатов европейского или азиатского зарубежья. Его главные контрагенты по переговорам – великие и удельные князья и их представители Северо-Восточной Руси, посольства из Новгорода, Пскова. Полной изоляции Руси от Европы, конечно же, не существовало. Достаточно напомнить связи Новгорода и Пскова (экономические, политические, культурные) с Ливонским орденом, ганзейскими городами, Швецией, а через них и с другими странами Европы. В этих сношениях московский великий князь выступал гарантом интересов двух названных боярских республик и преследовал собственные цели. При всем том горизонт русской дипломатии при Василии Темном крайне узок. С принципиально иной ситуацией имел дело его старший сын. Около полутора десятков европейских государств, около десятка азиатских, не считая прежних традиционных партнеров – вот ареал деятельности русских дипломатов в годы правления Ивана III. Именно тогда внешняя политика окончательно выделилась в специфическую и очень важную сферу государственного управления России, произошло громадное расширение объема международной информации и дипломатических отношений, их усложнение, а самое главное – постепенно определялись внешнеполитические приоритеты и национально-государственные интересы страны.
