Димитрий Чураков - Победа советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов
Выбор был сделан в пользу второго решения, и 30 ноября 1939 года начались широкомасштабные боевые действия с финнами. За, якобы, агрессию против суверенного государства, западные покровители Финляндии исключили СССР из Лиги наций. Немцы поставляли финнам оружие, а британцы именно в этот момент готовились начать войну против СССР на юге. Французы направили в штаб Маннергейма свою военную миссию по оказанию всяческого содействия. Красная Армия долго и с большими потерями штурмовала одну из лучших в Европе линию укреплений – так называемую «линию Маннергейма». Около ста тысяч солдат Красной Армии, советских лётчиков и пограничников – вот цена «царской щедрости» Александра I для России. Но в конечном итоге в феврале 1940 года финская оборона рухнула и Красная Армия начала бросок на Гельсингфорс – Хельсинки.
Так и не дождавшись открытия против СССР «второго фронта», финская верхушка впала в панику. Она поспешила согласиться со всеми требованиями Москвы, тем более, что эти требования оказались на удивление скромными, что лишний раз подчёркивает оборонительный для СССР характер войны с финнами. По заключённому 12 марта 1940 года мирному договору наша страна получала в аренду полуостров Ханко (для создания там военно-морской базы). Ладожское озеро оказывалось полностью под советским контролем. Территориальные приращения касались не только возвращения России Выборга и острова Гогланд, но и передаче СССР части карельских территорий. Удалось полностью обезопасить не только Ленинград (его не смогли взять ни фашисты, ни финны даже в 1941–1944 годах), но и Мурманск, поскольку России была возвращена финская часть полуострова Рыбачий, а так же передана часть Лапландии. Наконец, по договору 11 октября 1940 года Аланские острова были объявлены демилитаризованной зоной, что существенно повышало шансы Балтийского флота в грядущей войне.
Советско-финская война своим следствием имела ухудшение отношений не только с Англией, Францией и США, но и Германией, а так же странами Прибалтики, во главе которых по-прежнему стояли профашистские политики. В разгар советско-финской войны в декабре 1939 года они провели конференцию. Важнейшим её итогом стало решение возродить «Балтийскую Антанту». Её целью должно было стать оказание помощи Финляндии и активизация связей с III Рейхом. Некоторые горячие головы в Прибалтике, например, латвийское правительство К. Улманиса вынашивало планы начать против СССР войну. В республиках возросла активность немецкой агентуры и агрессивность антисоветской пропаганды. Всё это было нарушением прибалтийскими политиканами соглашений с СССР.
Вторым фактором, серьёзно изменившем положение дел в Прибалтике, стал военный разгром французской армии – сильнейшей в мире сухопутной армии. Германское наступление, положившее конец “странной войне” и ознаменовавшее настоящую войну, началось 10 мая. А уже 22 июня 1940 года в Компьенском лесу, в том же вагоне, где была подписана капитуляция Германии 1918 года, французские правящие круги подписали перемирие, ставшее самым позорным за всю историю Франции. Преданные своей верхушкой, французы оказались под пятой фашистов. Часть страны (а точнее две трети её территории включая Париж) вошла в состав III Рейха. Большие территории получал и союзник Гитлера – Муссолини. В Южной Франции возникло марионеточное правительство в городе Виши. Главой фашистского правительства Франции стал военный преступник маршал А. Ф. Петен. Становилось понятно, что следующей жертвой фашистов может стать наша страна.
Учитывая произошедшие перемены в международной ситуации, советское правительство наконец решилось поддержать патриотов и коммунистов Литвы, Латвии и Эстонии, мечтавших свергнуть в своих странах фашистские диктатуры и на равных правах влиться в Союз Советских Социалистических Республик. Во всех трёх республиках, по сути, произошли революции – первые мирные, ненасильственные революции современной истории. Фашистские приспешники, кто успел, бежали к своим хозяевам в Германию. А новые народные правительства стран Балтии обратились к Москве с просьбой рассмотреть возможность их присоединения к Советскому Союзу. В августе 1940 года Верховный Совет СССР принял историческое решение, по которому Литва, Латвия и Эстония стали равноправными советскими республиками в составе СССР.
С точки зрения норм международного права вхождение Прибалтийских республик в СССР было полностью законно. Другое дело, что в наши дни националистические прибалтийские историки пытаются изобразить дело так, будто бы их страны стали жертвой советской оккупации. К сожалению, в самой Российской Федерации пишут и не такое. Возьмём, для примера, книгу Е. Зубковой. Вклинившись в полемику относительно того, являлось ли возвращение трёх прибалтийских народов в историческое пространство русского государства в 1940 году оккупацией, она категорически не соглашается с этим. Казалось бы, всё верно – российский историк не желает угождать прибалтийским националистам и лгать на свою страну. Однако почитаем какова авторская позиция на самом деле: “В 1940 г. в Прибалтику пришла «советская власть»: так начался перелом, по своим результатам гораздо более ощутимый и драматичный, чем любая «военная оккупация»”, – пытается она убедить читателей.
В самом деле любая?! Даже фашистская, унёсшая 27 млн. жизней соотечественников гражданина России, доктора исторических наук Елены Юрьевны Зубковой? Понимает ли она, что своими спекуляциями открывает дорогу к многочисленным финансовым претензиям со стороны прибалтийских последователей нацистов, а главное – ухудшает и без того бедственное положение русских в странах Прибалтики?
Вообще несколько удивляет отношение Зубковой к предмету её научного интереса – Прибалтике. Зубкова пишет: “В отличие от обычных топонимов Прибалтика – понятие не столько географическое, сколько историческое, более привычное в словосочетании «Советская Прибалтика». Собственно, другой Прибалтики и не было. Были и есть независимые Эстония, Латвия и Литва. А до этого – Эстляндская, Лифляндская и Курляндская губернии в составе Российской империи. Ещё раньше прибалтийские земли принадлежали Швеции, Речи Посполитой, Ливонскому ордену”.
И точка… Создаётся впечатление, что до Швеции, Речи Посполитой и Ливонского ордена эти земли были пустыней. В лучшем случае – там обитали дикари в звериных шкурах. Но, к сведению учёной дамы, это не так. Эти земли исстари входили в ареал развития древнерусских государств, в частности Новгородской республики, Полоцкого и Русско-Литовского княжеств. Тот факт, что позже иноземцы, воспользовавшись временным ослаблением Руси (в результате варварского нашествия монголо-татарских орд), на время оторвали часть западных территорий, не делает их заграницей.
Смоленск, к примеру, тоже был частью Речи Посполитой. И что же? Ю. А. Гагарин должен считаться иностранцем? Точно так же, как и смоляне, прибалты – это часть семьи восточноевропейских народов. У нас общая история, общая судьба, много общего в культуре и мировоззрении. И совершенно не дело российских историков писать книги, которые бы ворошили болезненные в прошлом вопросы, подпитывали бы чёрную историческую мифологию и, тем самым, возводили бы барьеры на пути сближения между русскими, литовцами, эстонцами и латышами.
Тогда же, когда и в Прибалтике, которая только-только становилась советской, влияние СССР было распространено на Бессарабию и Северную Буковину. В период революции 1917 года, интервенции и гражданской войны Великая Румыния захватила эти территории (несмотря на имевшиеся договорённости с РСФСР, а так же на то, что Народное вече Северной Буковины в 1918 году приняло решение о воссоединении с братским народом Советской Украины). Под румынским игом народ Бессарабии неоднократно поднимал восстания. Не менее 300 тыс. человек, т. е. более 12 % населения края бежало в сопредельные государства и Америку. СССР не признавал аннексии этой части Российской Империи. В 1924 году Советский Союз предложил провести плебисцит, но Румыния категорически отвергла идею его проведения.
Перед Советским Союзом открылась безрадостная перспектива: становилось понятно, что решить территориальный вопрос с румынами можно только силовыми средствами. Однако подобный подход выглядел проблематично. Причина сложностей крылась в том, что Румыния имела гарантии своей безопасности от Франции. Но после разгрома Франции эта проблема решилась сама собой. Оставалась ещё союзница Румынии – Германия. В. М. Молотов 23 июня 1940 года в категоричной форме заявил германскому послу в СССР В. Шуленбургу, что Москва считает решение бессарабского вопроса не терпящим отлагательств, и что советская сторона рассчитывает на невмешательство немцев в советско-румынские отношения. А через три дня, 26 июня СССР вручил ноту румынам, в которой призвал их в срочном порядке по-справедливому решить вопрос о Бессарабии и Северной Буковине.
