Юрий Дмитриев - Соседи по планете Земноводные и пресмыкающиеся
Лет через сто после Плиния стали появляться сочинения, эдакие занимательные хрестоматии по зоологии, именуемые «Физиологами» и «Бестариями». В них имелось все: и выдержки из Аристотеля и Плиния, приспособленные для подобного «издания», и ссылки на библию, и стихи, и проза. Из этих книг можно было узнать не только о пресловутом василиске, но и о том, что змеи, прежде чем начать пить, выпускают в воду свой яд, что они убегают от голого человека, что мясо сваренной змеи становится чудодейственным.
Книги эти существовали и пользовались популярностью много веков, и столько же жили фантастические представления о змеях и других рептилиях.
Впрочем, подобные сведения содержались не только в анонимных книгах, но и в авторских. Например, монах-доминиканец Винцент из Бове в своей когда-то знаменитой книге «Зеркало мира», вышедшей в 1473 году, прямо утверждал, что змея, как медведь и дракон, — служитель дьявола. А Себастьян Мюнстер, автор тоже очень знаменитой в те времена книги, выдержавшей с середины XVI до середины XVIII века 44 издания, писал, что змеи убивают только незаконнорожденных детей, законнорожденных они, напротив, охраняют. И ведь это утверждали люди, считавшиеся крупными учеными. Но, веря всяким «чудесам» о земноводных и пресмыкающихся, люди в то же время истинную сущность этих животных представляли себе довольно смутно. Так, например, тот же Винцент из Бове относил черепах к рыбам, а к змеям причислял тарантулов и многоножек. Впрочем, даже в конце XVI века французский зоолог Белон относил крокодилов и лягушек к рыбам. А ведь Белон был уже специализированным зоологом — орнитологом и ихтиологом.
В это время, наряду с зоологами широкого профиля, зоологами-энциклопедистами, появляются и узкие специалисты, занимающиеся насекомыми или птицами, рыбами или млекопитающими. Однако ни тогда, ни много позже еще не было специалистов по земноводным и пресмыкающимся.
… А так он выглядел в представлении средневекового художника. (Рисунок 1510 года)Эпоха Великих географических открытий значительно расширила представление людей об обитателях Земли, в частности о земноводных и пресмыкающихся. Однако во много раз увеличилось и количество небылиц, которые рассказывали путешественники. Европейцы узнали, например, о змеях, пожирающих корабли, и об огненных ящерицах, об огнедышащих драконах и о других чудесах. И никто не мог отделить выдумки от правды, ибо сами ученые блуждали впотьмах, имея весьма смутное представление о рептилиях и амфибиях. Но с другой стороны, уже издавна были известны довольно точные и достоверные подробности жизни и биологии отдельных животных. Например, еще в знаменитом папирусе, написанном примерно за 1500 лет до нашей эры и расшифрованном немецким ученым Эберсом (поэтому в науке папирус получил название «папирус Эберса»), говорится о том, что лягушка появляется из головастика.
Аристотель, наряду с упоминанием о фантастических волосатых и тому подобных змеях, дал довольно точные описания некоторых реально существующих рептилий. Он подробно описал строение языка лягушки, хотя был уверен, что сама лягушка появляется из ила, а кроме того, «рождает» живых червей.
Фантастические сведения о рептилиях и земноводных, с одной стороны, и довольно точные описания — с другой (и это прекрасно уживалось!), дают ученые на протяжении многих столетий. Любопытно, что даже тогда, когда в силу целого ряда обстоятельств анатомическое строение амфибий было уже довольно хорошо изучено, биология их, так же как и систематика, оставалась почти неисследованной.
Считается, что первый специальный труд по герпетологии появился лишь в 1768 году. Это была диссертация австрийского врача Лауренти. В России одним из первых герпетологов был Иван Алексеевич Двигубский, опубликовавший в конце XVIII века работу «Об амфибиях Московской губернии». Особых сторонников и последователей у него тогда не нашлось, хотя все путешественники и исследователи добросовестно и в меру своего понимания описывали этих животных. Такое же примерно положение было и в других странах.
Однако XIX век принес много нового в науку об амфибиях и рептилиях. В 1834–1854 годах появляется многотомное сочинение французских ученых Дюмериля и Биброна, в котором дается обзор всех земноводных и пресмыкающихся, известных в те времена. Появляется «Каталог земноводных и пресмыкающихся Британского музея», составленных крупнейшим герпетологом того времени Г. Буланжером.
В России в начале века появились три тома «Зоогеографии Россо-Азиатика», написанные академиком П. С. Паллассом. Его работы имели колоссальное значение не только для развития науки в России, но и для всей европейской науки, ибо, как писал впоследствии академик Н. А. Северцев о Паллассе, «нет отрасли естественных наук, в которой бы не проложил нового пути, не оставил бы гениального образца для последовавших за ним исследователей».
Это относится в частности и к науке о земноводных и пресмыкающихся — третий том «Зоогеографии», вышедший в 1814 году, целиком посвящен рыбам, амфибиям и рептилиям. Палласс открыл и подробно описал десятки новых видов земноводных и пресмыкающихся, в том числе и такие, как озерная лягушка и желтопузик.
Вслед за трудами Палласса появляются в России работы Э. А. Эверсмана и И. А. Криницкого. А. А. Штраух начинает в это же время создавать коллекцию земноводных и пресмыкающихся, которая сейчас находится в Зоологическом музее Академии наук СССР и является одной из крупнейших в мире.
В начале XX века появляются работы выдающегося русского зоолога А. М. Никольского, внесшего огромный вклад в развитие науки о земноводных и пресмыкающихся.
С каждым годом открывались удивительные особенности этих животных, рос список известных науке земноводных и пресмыкающихся, накапливались самые разнообразные факты, возникали различные теории. Наука о земноводных и пресмыкающихся вынуждена была разделиться на две науки — герпетологию и батрахологию. («Герпетология» — от греческого слова «герпетон» — пресмыкающиеся и «логия» — наука; «батрахология» — от греческого «батрахоз» — лягушка и «логия» — наука.)
За последние сто — сто пятьдесят лет эти науки не только оформились, но и набрали силы. Все больше и больше ученых проявляют интерес к земноводным и пресмыкающимся, понимая, что изучение их биологии, строения, происхождения представляют общебиологический интерес.
«В настоящее время герпетология занимает одно из центральных мест в системе зоологических дисциплин, что в значительной степени определяется филогенетическим положением земноводных и пресмыкающихся, стоящих у основания родословного древа высших позвоночных», — писал советский ученый И. С. Даревский. Иными словами, амфибии и рептилии — древнейшие наземные позвоночные, от которых произошли все остальные.
С истории амфибий и рептилий можно и начать наш рассказ о земноводных, тем более что ученые уже довольно подробно осведомлены о происхождении сегодняшних земноводных и пресмыкающихся.
Но если происхождение этих животных изучено достаточно, то, как это ни странно, о живущих сейчас известно далеко не все. Даже в определении количества видов земноводных нет полной ясности: одни ученые считают, что сейчас на Земле известно примерно 2100 видов, другие считают, что эта цифра занижена и земноводных известно по крайней мере 3000 видов. Кроме того, открыты еще далеко не все амфибии и рептилии, обитающие на Земле, — их список каждый год пополняется, каждый год находят и описывают новых, не известных ранее земноводных и пресмыкающихся. Однако главное, конечно, уже известно, и сегодня мы можем совершенно точно ответить на вопрос — почему эти животные называются амфибиями, или земноводными.
«Амфибия» — название классу дал Карл Линней — слово греческое и в переводе значит «двоякоживущее». Русское название — «земноводные» — как бы уточняет, где происходят эти «две жизни»: на земле и в воде.
Когда-то они жили только в воде, потом вышли на берег. Это мы теперь знаем. А ведь сравнительно недавно — даже не во времена Аристотеля, а всего лет двести назад — такое казалось просто невероятным. Церковь учила: бог создал все живое на Земле, создал так, как счел нужным, и навсегда. У атеистов, сомневающихся в религиозных догмах, в учении церкви, не было фактов, которые они могли бы противопоставить религиозному учению. Не мог это сделать и Карл Линней — выдающийся ученый XVIII века, давший миру систему, благодаря которой биология сделала решительный и решающий шаг вперед. Линней «мирил» науку с богом. И страстный Кювье — «отец палеонтологии», держа в руках кости ископаемых, не существующих ныне животных, не мог допустить мысли, что они изменились и что сегодняшние животные — потомки тех, чей облик он сам гениально восстанавливал по одной-двум найденным костям. Кювье тоже «мирил» факты с богом, придумывал «теорию катастроф», по которой животные на Земле время от времени погибали, а на смену им появлялись новые, предопределенные, конечно же, всевышним. Не было аргументов и у других ученых. Но наука шла вперед, постепенно накапливая факты и доказательства. Истина ожидала своего часа. И он пришел, пришел вместе с Чарлзом Дарвином, материалистически обосновавшим историческое развитие животного мира.