Галина Шалаева - Литературное чтение
Некрасов Николай Алексеевич
(1821–1878)
поэт, прозаик, критик, издатель
Детские годы Некрасова прошли на Волге, в селе Грешнево Ярославской губернии. Отец его был помещиком, человеком грубым, угнетавшим не только крестьян, но и свою семью. Зато мать мальчика была любящей и доброй женщиной, которая бесстрашно заступалась за крестьян. Некрасов часто и с любовью воскрешал в своих стихах образ матери. Именно из Грешнева Некрасов-поэт вынес исключительную чуткость к чужому страданию.
Когда ему исполнилось 10 лет, его отдали в Ярославскую гимназию, из которой он ушел после пятого класса, так как отец отказался платить за обучение. В 17 лет Некрасов поехал в Петербург, чтобы поступить в университет. Но отец хотел, чтобы сын стал военным, поэтому оставил его без материальной поддержки.
Чтобы не умереть с голоду, талантливый юноша начал писать стихи и рассказы по заказу столичных книготорговцев. В Петербурге Некрасов сблизился с критиком В. Г. Белинским, который оказал на молодого поэта огромное влияние.
В 1847 году писатель И. И. Панаев вместе с Некрасовым приобрели журнал «Современник», основанный А. С. Пушкиным. В эти годы расцветает редакторский талант Некрасова, сумевшего объединить вокруг журнала лучших литераторов 40–60-х годов. Однако в 1866 году правительство запретило издательство журнала.
Спустя полтора года Некрасов арендует журнал «Отечественные записки» и с 1868 года до самой смерти остается его редактором.
Первый сборник «Коробейники» (1856 год) принес поэту известность, выпущенная в этом же году книга «Крестьянские дети» закрепила успех и подтвердила самобытный яркий талант великого поэта. После этого выйдет еще много произведений Некрасова, воспевающего жизнь и характер своего народа.
«Как молоком облитые…»
Как молоком облитые,Стоят сады вишнёвые,Тихохонько шумят;Пригреты тёплым солнышком,Шумят повеселелыеСосновые леса;А рядом новой зеленьюЛепечут песню новуюИ липа бледнолистая,И белая берёзонькаС зелёною косой!Шумит тростинка малая,Шумит высокий клён…Шумят они по-новому,По-новому, весеннему… Идёт-гудёт Зелёный Шум, Зелёный Шум, весенний шум!..
Мужичок с ноготок
Однажды, в студёную зимнюю пору,Я из лесу вышел; был сильный мороз.Гляжу, поднимается медленно в горуЛошадка, везущая хворосту воз.И, шествуя важно, в спокойствии чинном,Лошадку ведёт под уздцы мужичокВ больших сапогах, в полушубке овчинном,В больших рукавицах… а сам с ноготок!– Здорово, парнище! – «Ступай себе мимо!»
– Уж больно ты грозен, как я погляжу!Откуда дровишки? – «Из лесу, вестимо;Отец, слышишь, рубит, а я отвожу».(В лесу раздавался топор дровосека.)– А что, у отца-то большая семья? —«Семья-то большая, да два человекаВсего мужиков-то: отец мой да я…»– Так вон оно что! А как звать тебя? — «Власом».– А кой тебе годик? – «Шестой миновал…Ну, мёртвая!» – крикнул малюточка басом,Рванул под уздцы и быстрей зашагал.
«Славная осень! Здоровый, ядрёный…»
Славная осень! Здоровый, ядрёныйВоздух усталые силы бодрит;Лёд неокрепший на речке студёнойСловно как тающий сахар лежит;Около леса, как в мягкой постели,Выспаться можно – покой и простор! —Листья поблёкнуть ещё не успели,Жёлты и свежи лежат, как ковёр…
(Из стихотворения «Железная дорога»)
«Не ветер бушует над бором…»
Не ветер бушует над бором,Не с гор побежали ручьи,Мороз-воевода дозоромОбходит владенья свои. Глядит – хорошо ли метели Лесные тропы занесли, И нет ли где трещины, щели, И нет ли где голой земли?Пушисты ли сосен вершины,Красив ли узор на дубах?И крепко ли скованы льдиныВ великих и малых водах? Идёт – по деревьям шагает, Трещит по замёрзлой воде, И яркое солнце играет В косматой его бороде…Забравшись на со́сну большую,По веточкам палицей бьётИ сам про себя удалую,Хвастливую песню поёт: «Метели, снега и туманы Покорны морозу всегда, Пойду на моря-океаны — Построю дворцы изо льда.
Задумаю – реки большиеНадолго упрячу под гнёт,Построю мосты ледяные,Каких не построит народ. Где быстрые, шумные воды Недавно свободно текли, — Сегодня прошли пешеходы, Обозы с товаром прошли…Богат я, казны не считаю,А всё не скудеет добро;Я царство моё убираюВ алмазы, жемчуг, серебро».
(Из поэмы «Мороз, Красный Нос»)
Дедушка Мазай и зайцы
1В августе, около «Малых Вежей»,С старым Мазаем я бил дупелей.
Как-то особенно тихо вдруг стало,На́ небе солнце сквозь тучу играло.
Тучка была небольшая на нём,А разразилась жестоким дождём!
Пря́мы и све́тлы, как прутья стальные,В землю вонзились струй' дождевые
С силой стремительной… Я и Мазай,Мокрые, скрылись в какой-то сарай.
Дети, я вам расскажу про Мазая.Каждое лето домой приезжая,
Я по неделе гощу у него.Нравится мне деревенька его:
Летом её убирая красиво,Исстари хмель в ней родится на диво,
Вся она тонет в зелёных садах;Домики в ней на высоких столбах
(Всю эту местность вода понимает[8],Так что деревня весною всплывает,
Словно Венеция[9]. Старый МазайЛюбит до страсти свой низменный край.
Вдов он, бездетен, имеет лишь внука,Торной[10] дорогой ходить ему – скука!
За́ сорок вёрст в Кострому прямикомСбегать лесами ему нипочём:
«Лес не дорога: по птице, по зверюВыпалить можно». – А леший? — «Не верю!
Раз в кураже[11] я их звал-поджидалЦелую ночь – никого не видал!
За день грибов насбираешь корзину,Ешь мимоходом бруснику, малину;
Вечером пеночка нежно поёт,Словно как в бочку пустую удод[12]
Ухает; сыч[13] разлетается к ночи,Рожки точёны, рисованы очи.
Ночью… ну, ночью робел я и сам:Очень уж тихо в лесу по ночам.
Тихо, как в церкви, когда отслужилиСлужбу и накрепко дверь затворили, —
Разве какая сосна заскрипит,Словно старуха во сне проворчит…»
Дня не проводит Мазай без охоты.Жил бы он славно, не знал бы заботы,
Кабы не стали глаза изменять:Начал частенько Мазай пуделять[14].
Впрочем, в отчаянье он не приходит:Выпалит дедушка, – заяц уходит,
Дедушка пальцем косому грозит:«Врёшь – упадёшь!» – добродушно кричит.
Знает он много рассказов забавныхПро деревенских охотников славных:
Кузя сломал у ружьишка курок,Спичек таскает с собой коробок,
Сядет за ку́стом – тетерю подманит,Спичку к затравке приложит – и грянет!
Ходит с ружьишком другой зверолов,Носит с собою горшок угольков.
«Что ты таскаешь горшок с угольками?»– Больно, родимый, я зябок руками;
Ежели зайца теперь сослежу,Прежде я сяду, ружьё положу,
Над уголёчками руки погреюДа уж потом и палю по злодею! —
«Вот так охотник!» – Мазай прибавлял.Я, признаюсь, от души хохотал.
Впрочем, милей анекдотов крестьянских(Чем они хуже, однако, дворянских?)
Я от Мазая рассказы слыхал.Дети, для вас я один записал…
2Старый Мазай разболтался в сарае:«В нашем болотистом, низменном краеВпятеро больше бы дичи велось,Кабы сетями её не ловили,Кабы силками её не давили;Зайцы вот тоже, – их жалко до слёз!Только весенние воды нахлынут,И без того они сотнями гинут[15], —Нет! ещё мало! бегут мужики,Ловят, и топят, и бьют их баграми.Где у них совесть?.. Я раз за дровамиВ лодке поехал – их много с рекиК нам в половодье весной нагоняет, —Еду, ловлю их. Вода прибывает.Вижу один островок небольшой —Зайцы на нём собралися гурьбой.С каждой минутой вода подбираласьК бедным зверькам; уж под ними осталосьМеньше аршина земли в ширину,Меньше сажени в длину.Тут я подъехал: лопочут ушами,Сами ни с места; я взял одного,Прочим скомандовал: прыгайте сами!Прыгнули зайцы мои, – ничего!Только уселась команда косая,Весь островочек пропал под водой.«То-то! – сказал я: – не спорьте со мной!Слушайтесь, зайчики, деда Мазая!»Этак гуторя, плывём в тишине.
Столбик не столбик, зайчишка на пне,Лапки скрестивши стоит, горемыка,Взял и его – тягота не велика!Только что начал работать веслом,Глядь, у куста копошится зайчиха —Еле жива, а толста, как купчиха!Я её, дуру, накрыл зипуном[16] —Сильно дрожала… Не рано уж было.Мимо бревно суковатое плыло,Сидя, и стоя, и лёжа пластом,Зайцев с десяток спасалось на нём.«Взял бы я вас – да потопите лодку!»Жаль их, однако, да жаль и находку —Я зацепился багром за сучокИ за собою бревно поволок…Было потехи у баб, ребятишек,Как прокатил я деревней зайчишек:«Глянь-ко: что делает старый Мазай!»Ладно! любуйся, а нам не мешай!Мы за деревней в реке очутились.Тут мои зайчики точно сбесились:Смотрят, на задние лапки встают,Лодку качают, грести не дают:Берег завидели, плу́ты косые,Озимь, и рощу, и ку́сты густые!..К берегу плотно бревно я пригнал,Лодку причалил – и «с богом!» сказал… И во весь дух Пошли зайчишки. А я им: «У-ух! Живей, зверишки! Смотри, косой, Теперь спасайся, А чур – зимой Не попадайся! Прицелюсь – бух! И ляжешь… Ууу-х!..»Мигом команда моя разбежалась,Только на лодке две пары осталось —Сильно измокли, ослабли; в мешокЯ их поклал – и домой приволок.За ночь больные мои отогрелись,Высохли, выспались, плотно наелись,Вынес я их на лужок; из мешкаВытряхнул, ухнул – и дали стречка!Я проводил их всё тем же советом: «Не попадайтесь зимой!»Я их не бью ни весною, ни летом:Шкура плохая – линяет косой…»
Пушкин Александр Сергеевич
