Аслан Жаксылыков - Актуальные проблемы художественного перевода и развитие казахской литературы
Рассматривая вопросы и проблемы, возникающие при переводе стихотворений С. Есенина, мы старались акцентировать внимание на том, как адекватно воспроизводятся художественные средства выразительности и изобразительности. В связи с этим важно остановиться на вопросе об адекватности перевода фразеологизмов. С. Есенин широко пользуется фразеологизмами. Они афористически оформляют стихотворение, придают ему легкость звучания.
Фразеологизмы – это экспрессивные, семантические единицы языка, заменяющие собой описательность и пространность изъяснения. Есть несколько путей перевода ФЕ.
1. Перевод ФЕ точными эквивалентами типа: терпение лопнуло – шыдам бiттi.
Аналогии совпадают и по форме и по содержанию. Достигается полное соответствие смыслов.
2. Перевод эквивалента по смыслу, но не по форме. Душа нараспашку – ақ көңiл.
3. Описательный перевод – передача значения устойчивого сочетания при помощи свободных словосочетаний.
Обломать рога кому-нибудь – бiреудiң жынын қағып алу. 4) Калькирование.
Жизнь прожить – не поле перейти. Өмiр сүру – жазықты жарып өту емес.
Вопрос о переводе фразеологизмов всесторонне еще не разработан и является остро актуальным.
В стихотворении «Мой путь» фразеологизм «На кой мне черт, что я поэт» переведен Аманжолом Шамсеновым описательно «ақын боп кiмге керекпiн?», то есть (кому я нужен как поэт).
Устойчивое словосочетание: «Посмотрим, кто кого возьмет» калькировано довольно удачно: «Байқайық – кiмдi кiм cipə, жеңерiн».
Однако переводчик допустил ошибку, переведя словосочетание «Жизнь входит в берега» словами «өмiрдiн көрiп жағасын», что означает «берега жизни увидев». Интерпретация переводчика в какой-то степени даже противоположна оригинальному смыслу. Этот пример показывает, как важно правильно перевести фразеологизм.
Не менее актуальное значение имеет проблема эквивалентного воспроизведения ритма, интонации оригинального произведения.
М.О. Ауэзов писал о работе казахстанских поэтов над переводом поэмы «Витязь в тигровой шкуре»:
«Всякие красочные и звуковые сочетания в виде внешних и внутренних аллитераций и ассонансов, видимо, могут быть широко использованы нашими поэтами-переводчиками в соответствующих необходимых отрывках текста Руставели».
Сегодня мы не можем ограничиться рамками эквивалентного воспроизведения лишь некоторых сторон ритмического строя. Необходимо изыскивать новые пути достижения эквивалентности формы, которая неотрывно связана с содержанием. Силлабо-тоническая и силлабическая системы стихосложения не противоположны, а, напротив, имеют родственные связи в плане ритмической организации строки, а именно – внутрислоговую структуру.
Поэтому силлабическая система способна на некоторое моделирование стихов силлабо-тонической системы. Количество слогов в строках есенинского стихотворения «Не жалею, не зову, не плачу» колеблется между 9-10.
Подобная система наблюдается в переводе Гафу Кайрбекова. Сохранена перекрестная рифмовка оригинала. Все эти факторы в какой-то мере определяют воспроизведение и интонации, находящейся в прямой зависимости от ритмической организации. Интонация как нечто психологическое, модальное, являющееся выражением отношения автора к чему-либо, вырастает из общей идеи произведения.
Рассматривая проблему эквивалентности формы, нельзя пройти мимо слов Р. Виновена в статье «Нa новом этапе» «в последнее время имеет место и тенденция к реабилитации текстуальной точности в передаче подлинника на другом языке».
Под «текстуальной точностью» понимаются такие методы перевода, как эквилинеарность и эквиметричность. Автор статьи раздумывает, способствуют ли эти методы возрождению «изгнанного из практики наивного буквализма», не являются ли они жесткими рамками, сковывающими свободу творческих начал?
Проблема соотношения между формой и содержанием всегда оставалась сложным вопросом. Но нельзя оставить без внимания, что названные методы имеют целью эквивалентную форму, следовательно, затрагивают и содержательную сторону.
Если добиться адекватности и формы и содержания, то мы получим образец перевода. Цель прекрасная. Поэтому нельзя утверждать, что названные методы способствуют рецидиву буквализма. Все зависит от мастерства переводчика. Мы считаем большим успехом достижение в переводах Гафу Кайрбекова адекватности ритмической организации.
Любой переводчик, независимо от своего желания, обратится к методу эквиметричности, если доведется ему переводить стихотворения – афоризмы восточных поэтов. Р. Папаян в статье «К вопросу о метрических эквивалентах» пишет: «Совершенно очевидно, что эквиметрия в полном смысле этого слова применима лишь для переводов из поэзии с родственной стиховой системой». Далее Р. Папаян строит параллели: силлабический десятисложник – русский пятистопный ямб, французский александрийский стих – русский шестистопный ямб и т. д.
Мы же из сделанного анализа можем резюмировать, что возможна еще одна параллель: русский пятистопный хорей – казахский десятисложник. Конечно, эквивалентность зависит от различных факторов, а не только от равного количества слогов.
Анализируя переводы, вошедшие в сборник, нетрудно убедиться, что эквиметричность нашла свое воплощение в них и была реализована с большим мастерством. Переводчики воспроизвели рифмовку каждого стихотворения С. Есенина, успешно решили задачу – эквивалентно воспроизвести строку. Максимальное отклонение в числе слогов составляет один или в редких случаях два слога.
Все это позволило сохранить оригинальную строфу даже в тех случаях, когда Есенин отходит от классического стиха, не соблюдая равностопности. А это влечет явление неравносложности в переводе, что само по себе необычно для силлабической системы. Так, в переводе стихотворения «Письмо к женщине» мы обнаруживаем ту же строфу, что и в оригинале, с тождественным числом слогов в строке, но здесь же в двух параллельных строках мы не находим равного числа слогов. Мы знаем, что силлабическая система диктует следующее: если в первой строке 7 слогов, то и в следующем стихе должно быть это же число слогов.
Думается, что отход от принципа равносложности – это жертва во имя адекватности перевода, жертва оправданная и даже необходимая.
Необходимо сказать о том, как составлен сборник, каким принципом определялась его организация, идейно-тематическая циклизация стихов. В сборнике переводов наиболее полно представлен цикл «Персидские мотивы» 1924-1925 гг. Это не случайно. Близость тематики, облегчающая перевод, послужила основной причиной того, что цикл был переведен полностью.
Непринужденность, изящность, мелодичность звучания, афористичность мысли, красочный восточный колорит в «Персидских напевах» позволяют говорить об определенных связанных отношениях между поэзией Есенина и поэзией великих восточных мастеров. Как мы уже говорили, и наша литература испытывала влияние восточной поэзии. Поэтому было так важно перевести в первую очередь именно названный цикл стихов.
Подбор стихов осуществлялся по принципу хронологического построения. Ядро сборника «Персидские напевы» представлено стихами 1911 г., 1914 г., «Молитва матери», «Черная, потом пропахшая выть», 1915 г., «Побирушка» 1917 г., «О, верю, верю, счастье есть!», 1918-1919 гг., «Хулиган», 1921, 1922, 1923, «Мне грустно на тебя смотреть…» 1924 г., «Письмо матери» и др. Вторая половина – стихами более позднего времени: 1925 г. «Батум», «Баллада о двадцати шести», «Капитанy земли» и замыкают сборник последние стихи С. Есенина: «Мой путь», «До свидания, друг мой, до свидания…».
Целесообразность такой организации сборника по принципу хронологической последовательности очевидна. Только таким путем можно показать духовную эволюцию поэта материалом его произведений, проследить за тем, как от года к году, от стихотворения к поэме росло мастерство великого художника, углублялся талант, многограннее становилась его поэзия, отражавшая живую действительность.
Мы попытались дифференцировать выразительные и изобразительные средства поэтического мышления С. Есенина, показать, как воспроизводятся эти средства в переводе нашими поэтами. Необходимо показать, как качество воспроизведения художественных средств находит отражение в переводе в целом.
Рассмотрим два стихотворения: «Не жалею, не зову, не плачу» и «Шаганэ ты моя, Шаганэ». Характерным недостатком является то, что переводчик дает вольные интерпретации метафорам С. Есенина. Субъективируются оригинальные есенинские образы. «Все пройдет как с белых яблонь дым» переведено: «Солармыз гүлiмше алма ағаш», что означает: «увянет как яблоневый цвет». «Увядания золотом охваченный» переведено – «құр емес шашым қуаннан», то есть «не без седины волосы мои».
