Приключения Джонатана Гуллибла - Кен Скулланд

Дуби предложил всем выпить с ним.

– Нет, спасибо, – сказал Джонатан. – А что вы понимаете под ответственностью?

Мэри Джейн налила немного виски в свой кофе, добавив еще сахара и сливок.

– Я не знаю как… ну, Дуби, объясни это нашему гостю.

– Хм, дайте подумать, – Дуби откинулся вместе со стулом и дымил сигарой. Он был бы похож на мудреца, если бы мог лучше сохранять равновесие.

– Ответственность, это, должно быть, – принятие последствий своих собственных действий. Да, так и есть! Это единственный путь к возмужанию, знаешь ли, к опыту.

Дым вокруг Дуби сгущался, пока он пытался решить, что такое ответственность.

– Нет, нет, – прервала его Мэри Джейн. – Это слишком эгоистично. Ответственность – это когда согласен отвечать за других. Ну, знаешь – когда мы не даем им вредить себе, когда мы защищаем их от самих себя.

– Что эгоистично? Заботиться о себе или возвышать себя над другими? – спросил Джонатан.

– Есть один только способ выяснить это, – заявил Дуби. Он резко встал со стула, роняя его на пол. – Давай отведем его к Великому Исследователю. Если кто-то может объяснить, что такое ответственность, так это он.

Глава 29. Великий Исследователь

Тени стали длиннее. Был почти вечер, когда Джонатан и его новые знакомые, Мэри Джейн и Дуби, вышли на улицу. Через некоторое время они увидели зеленый парк. Люди заходили в парк и собирались у холма в центре.

– Хорошо, – сказала Мэри Джейн. – Еще рано. Скоро это место будет заполнено желающими услышать правду Великого Исследователя. Из его уст ты услышишь ответы на все свои вопросы.

Они уселись на лужайке. Дуби, разомлевший от еды и виски, свалился на мягкую траву. Мэри Джейн притихла. Люди вокруг них рассаживались под деревьями в ожидании.

Вскоре высокий сухопарый мужчина в черном костюме вышел на середину собрания. Он медленно обвел глазами лица, направленные на него. Шепот в толпе стих и единственным звуком, нарушавшим тишину, был стрекот кузнечиков в траве.

– Мир – это война! Мудрость – это невежество! Свобода – это рабство! – жесткий голос мужчины, казалось, поднимался от земли и проходил через тело Джонатана. Он посмотрел на толпу, преисполненную благоговейного страха. Никто не выглядел озадаченным словами Великого Исследователя.

– Почему вы говорите, что «свобода – это рабство»? – выпалил Джонатан, не сознавая, что говорит вслух.

Потрясенная наглостью Джонатана, Мэри Джейн шепотом упрекнула его:

– Я сказала, что ты получишь ответы на свои вопросы, я не говорила, что ты можешь спрашивать.

Великий Исследователь испытующе уставился на своего юного экзаменатора. Кто это посмел прервать его лекцию? Никто не двигался. Ни у кого в толпе не хватило бы смелости задать ему вопрос. Единственным звуком был шорох ветра в листве. Великий Исследователь прорычал, обращаясь наполовину к толпе, наполовину к Джонатану:

– Свобода – тяжелейшая из всех нош, какие может вынести человечество. Свобода – это тяжелейшие цепи! – он произнес это на пределе своего голоса, подняв руки вверх и скрестив кисти высоко над головой.

– Почему же свобода – ноша? – настаивал Джонатан. Он просто не мог остановиться. Он хотел знать, о чем говорит этот человек.

Сделав два огромных шага в его сторону, мужчина продолжал:

– Свобода – это величайший груз на плечах мужчин и женщин, потому что она требует применения ума и воли. Добрая воля сделала бы вас полностью ответственными за ваши действия, – со стоном боли и ужаса произнес Великий Исследователь.

Толпа отшатнулась при этих словах, некоторые даже зажали уши руками от страха.

– Что значит «ответственность»? – нерешительно спросил Джонатан. В конце концов, именно для этого Мэри Джейн и Дуби привели его сюда.

Раздраженный такой дерзостью, Исследователь решил поменять тактику. Казалось, что он отступил, на его лице появилось мягкое выражение доброты. Он наклонился, чтобы сорвать травинку, росшую под ногами.

– Некоторые из вас, возлюбленные мои братья и сестры, могут не осознавать опасностей, о которых я говорю. Закройте глаза и представьте себе это хрупкое растение, – его голос ласкал толпу.

Все, за исключением Джонатана, крепко закрыли глаза и сосредоточились. Как гипнотизер, Великий Исследователь, начал описывать картину.

– Это маленькое растение, ничто иное, как хрупкая веточка кустарника, ушедшая корнями в почву и закрепленная над землей. Она не отвечает за свои действия. Все ее действия были заданы природой. О, блаженный куст!

– А теперь, возлюбленные мои, представьте себе зверя. Симпатичную, всегда занятую маленькую мышку, бегающую среди этих растений в поисках пищи. Это пушистое создание не отвечает за свои поступки. Все, что делает мышка, было предрешено природой. Ах, природа! Счастливое животное! Ни растение, ни животное не страдают от тяжести своей воли, потому что никто из них не стоит перед выбором ценностей. Они не могут ошибаться!

По толпе пробежал шепоток:

– Да, Великий Исследователь, да, да, это так.

Вдохновленный лидер выпрямился, вдруг став еще выше, и продолжил:

– Откройте глаза и посмотрите вокруг себя! Человек, стоящий перед выбором, может быть неправ! Я говорю вам! Неверные ценности и неверный выбор могут навредить вам и окружающим. Даже знание о возможном вреде заставит вас страдать. А это страдание и есть – ответственность!

Люди задрожали и придвинулись ближе друг к другу. Вдруг мальчик, сидевший рядом с Джонатаном, выкрикнул:

– О, господин, пожалуйста. Как мы можем избежать этой судьбы? Скажи нам, как избавиться от этой ужасной ноши!

– Это будет нелегко, но вместе мы победим эту смертельную угрозу. Доверьтесь мне. Я приму решение за вас. Тогда вы освободитесь от вины и страданий, которые несет свобода. Я возьму все страдания на себя, – закончил он таким тихим голосом, что Джонатану пришлось податься вперед, чтобы услышать его слова.

Затем Исследователь взмахнул руками и выкрикнул:

– А теперь идите вперед, каждый из вас! Идите на улицы и проспекты, стучитесь в каждую дверь! Получите голоса, которые мне нужны. Победа – в руках у меня, вашего представителя в Совете Правителей!

Толпа одобрительно закричала, все, как один, поднялись и стали расходиться во всех направлениях. Они толкались и пихались, горя желанием первыми попасть на улицы.

Остались только Джонатан и Великий Исследователь, да еще мирно похрапывающий