Валерий Астапов - Тревога и тревожность. Хрестоматия

Теория дифференциальных эмоций указывает сочетание аффектов, которые можно назвать тревожностью. Например, индивиды, которые подвержены чувству вины, могут иметь синдромы страх – вина или страх – стыд – вина. Другие могут испытывать такие комбинации, как страх – страдание, страх – гнев или страх – страдание – гнев. Однако в любом случае доминирующей в синдроме тревожности эмоцией должен быть страх.

От индивида к индивиду характер взаимодействия аффективных компонентов тревожности может варьировать. Например, ведущая составляющая страдания может у одних индивидов усиливать компонент страдания, а у других – компонент стыда. Большое разнообразие в динамике эмоций делает задачу тщательного анализа тревожности очень сложной.

Существует несколько причин для относительно независимого анализа нейрофизиологии страха и нейрофизиологии тревожности. Во-первых, исследователи часто приравнивали друг к другу эти два понятия или разделяли их неадекватным образом. Во-вторых, исследование страха необходимо само по себе, поскольку страх является доминирующим компонентом тревожности. В-третьих, вполне возможно, что изменение ощущения страха от сильного к умеренному и слабому может привести к нейрофизиологической и биохимической активности, очень сходной с активностью при различных формах тревожности. Это следует из того допущения, что сильный страх является по своей природе трофотропическим, а умеренный и слабый – эрготропическим. В работах Гельгорна (Gellhorn, 1965, 1967) приводятся весьма убедительные доказательства того, что тревожность характеризуется одновременным и антагонистическим функционированием эрготропической и трофотропической систем. Это означает и одновременное функционирование симпатической и парасимпатической нервных систем. Такое одновременное функционирование этих двух систем согласуется с теорией дифференциальных эмоций, поскольку некоторые компоненты тревоги (умеренный страх, гнев, интерес) являются эрготропически-симпатическими, а другие (страдание) по большей части трофотропически-парасимпатическими.

Нейрофизиология острого страха. Анализ нейрофизиологических основ страха и тревожности, проведенный Гельгорном (Gellhorn, 1965, 1967), начинается с разведения острого и хронического страхов. Он утверждает, что при остром страхе превалирует трофотропический синдром. Потенциалы ЭЭГ замедлены, парасимпатическая активность возрастает, тонус поперечнополосатой мускулатуры, частота сердцебиений и кровяное давление снижены. Несмотря на преобладание при остром страхе трофотропической системы, энерготропическая активность может привести к расширению зрачков, потоотделению, приливу крови к мускулам.

Нейрофизиология тревожности. Свой нейрофизиологический анализ тревожности Гельгорн основывает на представлении о том, что при нормальном функционировании антагонистических эрго– и трофотропических систем между ними существует реципрокное и уравновешенное взаимодействие, т. е. нарастание эрготрофической активности сопровождается снижением активности трофотропической и наоборот. Тревожность же является результатом одновременной высокой активности эрго– и трофотропических систем, а также следствием нарушения реципрокности между двумя системами. Доминирует при этом обычно эрготропическая система. Одновременное (конкурирующее) функционирование двух систем предъявляет при этом конфликтные требования к организму. Гельгорн (Gellhorn, 1965) выделяет различные «паттерны тревоги». Во-первых, это возбудимая форма, характеризующаяся беспокойством, гиперактивностью, симпатическими реакциями и преобладанием эрготропической системы. Возможно, это синдром страха-гнева. Во-вторых, тормозная форма, характеризующаяся гипоактивностью, парасимпатическими реакциями и доминированием трофотропической системы. Возможно, это синдром страха-страдания.

Уровень эпинефрина, отношение норэпинефрина и эпинефрина и тревога. Увеличение эпинефрина и сопровождающее его снижение отношения норэпинефрина к эпинефрину связаны со сдвигом в сторону трофотропической системы в эрго-трофотропическом балансе (Gellhorn, 1965). На феноменологическом уровне это состояние возникает при возрастании острого страха или страдания и при снижении гнева или агрессивности.

Фанкенштейн (Funkenstein, 1955) исследовал нормальных испытуемых (студентов) в стрессовой ситуации (в ожидании назначения в интернатуру) и обнаружил, что те, кто испытывал гнев по отношению к другим, дали слабую реакцию на парасимпатомиметический агент, а те, кто испытывал гнев по отношению к себе (были подавлены или были тревожны), дали сильную реакцию. Эти данные подтверждают представление о том, что такие фундаментальные эмоции, как гнев и страх, характеризуются специфическими определенными гормональными и автономными паттернами.

X. Хекхаузен

Тревожность[14]

В начале 50-х гг. Тейлор и Спенс в Университете штата Айова разработали метод изучения тревожности, который оказался более плодотворным для исследования мотивации человека, чем другой, связанный с теорией влечения и основанный на экспериментах с животными. Тейлор и Спенс интересовались не столько тревожностью как таковой, сколько проверкой некоторых выводов, следовавших из теоретико-ассоциативной концепции влечения, а именно влиянием силы влечения на научение новым способам поведения. Отправной точкой в их рассуждениях стала халловская теория влечения с такими ее постулатами, как независимость влечения и привычки, энергетизирующее действие влечения и его общий характер. Поскольку, согласно последнему из постулатов, все наличные потребностные и активационные состояния вносят вклад в силу соответствующего влечения (D), при спецификации данного влечения пришлось учитывать и тревожность, тем более что люди, по-видимому, сильно разнятся друг от друга в этом отношении. В соответствии с точкой зрения Миллера и Маурера, тревожность рассматривалась как приобретенное (и с трудом угашаемое) влечение, источником которого служит антиципирующая эмоциональная реакция (re), которая вызывается стимулами, указывающими на какую-либо угрозу.

Для измерения индивидуальных различий и разделения испытуемых по силе тревожности, проявляемой в экспериментальной ситуации, Тейлор (J. A. Taylor, 1953) разработала шкалу проявления тревожности (MAS). Из обширного списка высказываний многостадийного личностного опросника штата Миннесота (MMR) она отобрала такие, которые, по оценкам клинических психологов, были связаны с симптомами хронической реакции страха. Среди них были, например, следующие утверждения: «Я не в состоянии сосредоточиться на одном предмете»; «Через день мне снятся кошмары»; «Даже в прохладные дни я легко потею»; «Меня легко смутить». Хотя разнообразные реакции тревожности невозможно отнести к определенным ситуациям, разработанный опросник при повторных измерениях показал себя как достаточно надежный исследовательский инструмент. В сравнении с нормальными людьми невротически и психотически предрасположенные лица имели отклоняющиеся от нормы высокие показатели. При дальнейших исследованиях, проводившихся главным образом со студентами, сравнивались экстремальные группы людей, выявленные на основе показателей MAS.

После того как MAS позволил измерить силу влечений, удалось также точнее специфировать привычки. Согласно постулату о мультипликативной связи силы влечения и привычки, влечение будет способствовать научению, если необходимые, или релевантные, привычки уже относительно сильно выражены либо представляют собой слабо конкурирующие друг с другом, нерелевантные привычки. При легких заданиях дело обстоит именно так. При сложных заданиях все обстоит как раз наоборот. Эти задания хотя и активируют совокупность нужных привычек, но или их выраженность по сравнению с нерелевантными мала, или они конкурируют явно друг с другом. В подобных ситуациях научение лучше осуществляется при влечении меньшей силы, т. е. первоначально менее выраженные необходимые привычки быстрее одерживают верх над доминирующими ненужными привычками. Прототипом легкого научения стало условнорефлекторное обусловливание реакции моргания на воздействие воздушной струи вслед за определенным сигнальным раздражителем (J. A. Taylor, 1951). В ряде исследований удалось показать, что у людей с высокими показателями по MAS обусловливание реакции моргания происходит значительно быстрее, чем у испытуемые с низкими показателями (см.: К. W. Spence, 1964; а также рис. 1).

Для сравнения эффектов легких и трудных заданий стали использовать различные виды сенсомоторных, вербальных заданий и заданий на решение проблем; особенно часто употреблялась методика парных ассоциаций, позволявшая варьировать и точно дозировать степень трудности задания посредством изменения а) коэффициента ассоциативной связи внутри пары «раздражитель – реакция» и б) сходства словесных реакций внутри подлежащего заучиванию списка. Выполнение заданий подобного рода часто подтверждало предположение о преимуществе тревожных людей при выполнении легких заданий и нетревожных – при выполнении трудных.