Приключения Джонатана Гуллибла - Кен Скулланд
– Поздравляю, – сказал Джонатан. – Чтобы у вас не произошло. – Джонатан чувствовал себя обязанным налить кофе этому денди, одновременно он рассматривал прямые линии его костюма.
– Можно спросить, чему вы так радуетесь?
– Конечно, – гордо заявил он. – Спасибо за кофе. О! Горячий! – ставя кофе на стол, мужчина протянул Джонатану руку. – Меня зовут Артур Хатч. Как тебя зовут?
– Джонатан. Джонатан Гуллибл. Рад с вами познакомиться.
Артур жестко пожал руку Джонатану.
– Джонатан, сегодня было заверено мое будущее богатство. Я только что выиграл решающий голос за мое изобретение: острый-кусок-металла-на-палке.
– Что это за голосование?
– Суд голосовал в самых узких рамках за выделение мне письма-патента.
– Что такое «письмо-патент»?
Артур хвастливо заявил:
– Это самая ценная бумага на острове. Это письмо подписано Советом Правителей. Оно дает мне право на исключительное использование новой революционной идеи для рубки леса. Никто не может пользоваться острым-куском-металла без моего разрешения. Я буду безумно богат!
Мысли Джонатана вернулись к женщине, которую он видел, по прибытии на остров.
– А когда вы его изобрели?
– О, это было не моя идея. Чарли, бедный труженик, собрал все это вместе и послал бумаги в Бюро Контроля Идей. Я немного заплатил Чарли за право владения его проектом, и скоро он себя окупит! Чарли никогда не смог бы нанять такую стаю адвокатов, – сказал Артур, кивнув в сторону сопровождающих.
– Так кто же проиграл сражение?
– Да, это было сражение, – вздохнул Артур. – Сотни таких простаков, как Чарли заявили, что они додумались до этого еще задолго до меня – ну, до Чарли. Некоторые говорили, что это был следующий логичный шаг после изобретения камня-на-палке. Ха! Даже бабушка Чарли подала жалобу, заявляя, что это она сделала его тем, чем он есть сегодня. А один писака доказывал, что Чарли украл идею у него.
Артур подул на кофе.
– Но этот последний голос был самым трудным. Истец утверждала, что это она впервые скрепила кусок металла и дубинку много лет назад. Не помню ее имени. Да и неважно. У нее было более сорока свидетелей. Сказала, что сделала это из любопытства, вроде хобби – сказала, что просто пыталась облегчить себе работу. Она играла на симпатии людей, объясняя, что она работала бедным лесорубом, и у нее никогда не хватило бы денег на патент. Не повезло, а?
– Повезло? – откликнулся Джонатан.
– Я подозреваю, что ей просто хотелось получить место в учебнике по истории. А теперь никто никогда о ней не узнает, – поставив чашку на стол, Артур откинулся к стенке, разглядывая маникюр на пальцах правой руки и явно наслаждаясь моментом своего триумфа. – Каждое из этих дел получило свой оборот. Некоторые из моих противников заявляли, что невозможно владеть пользой от какой-нибудь идеи. Но суд сказал, что я владею – значит, я владею. Я буду владеть ей семнадцать лет. Я купил это право честно и справедливо.
– Семнадцать лет? А почему семнадцать лет? – спросил Джонатан.
– А кто его знает? – хмыкнул Артур. – Может быть, волшебное число.
– Но если вы получаете пользу от идеи, почему же это право заканчивается через семнадцать лет? И вы потеряете остальную вашу собственность через семнадцать лет?
– Хм, – Артур помолчал, отпивая кофе, который он затем начал нервно помешивать. – Хороший вопрос. Обычно нет временных ограничений на владение собственностью до тех пор, пока Совет Правителей не решит забрать ее для каких-либо более высоких социальных целей. Минуточку, – он поднял руку и мужчина, поджидавший в углу комнаты, быстро побежал к нему. Этот мужчина подпрыгивал около Артура, как маленький щенок:
– Что я могу сделать для вас, Артур?
– Пол, объясни моему молодому другу, почему я могу владеть патентом только семнадцать лет?
– Да, сэр. В древние времена письмо-патент предоставлял королевские монополии только друзьям судей. Сегодня, тем не менее, цель письма-патента, – монотонно объяснял Пол, – стимулировать изобретателей, которые в противном случае не имели бы причин для изобретения полезных вещей. Столетия назад суеверный изобретатель заверил Совет Правителей в том, что семнадцати лет достаточно для того, чтобы разбогатеть.
– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – сказал Джонатан, пытаясь понять их. – Вы говорите, что мотив изобретателей – желание разбогатеть, помешав другим пользоваться идеями?
Артур и Пол тупо посмотрели друг на друга. Пол спросил:
– А какие еще могут быть мотивы?
Джонатан с разочарованием подумал о недостатке их воображения.
– Так что, каждый изготовитель острого-куска-металла-на-палке должен платить вам обоим?
Пол нервно рассмеялся, искоса глядя на Артура:
– Ну, это решать Артуру. Он может предпочесть собственное производство этих инструментов – эксклюзивно. Или в зависимости от того, сколько предложат лесорубы, он может совсем прекратить любое производство – на семнадцать лет.
Повернувшись к Артуру, он добавил:
– Наши сотрудники уже занимаются этим вопросом, сэр. Как вы понимаете, нам сначала придется иметь дело с этим надоедливым Законом Лесорубов. Очередная встреча с леди Твид запланирована на сегодня. Она может помочь нам получить исключение.
Возвращаясь к Джонатану, он объяснил:
– У лесорубов есть мудрый, но архаичный закон о том, что использование дубинок для валки деревьев должно быть защищено от внедрения нового оборудования.
Артур глубоко задумался.
– Этот Закон Лесорубов идет против прогресса, как вы думаете? – с отсутствующим видом прокомментировал он. – Я знаю, что могу положиться на тебя, Пол. Ты всегда на шаг впереди остальных игроков.
– Но, сэр, – настаивал Джонатан. – что бы вы сделали, если бы не выиграли патента сегодня в суде?
Раскинув руки, Артур обхватил Пола и Джонатана за плечи, мягко подталкивая их к двери, словно заканчивая разговор:
– Молодой человек, если бы я не выиграл патент сегодня, будьте уверены, я бы сейчас здесь не веселился. Я бы до сих пор уговаривал леди Твид отменить Закон Лесорубов, а затем я бы поспешил на свою
