Андрей Усачев - Приключения в зоопарке
Тогда директор схватил бинокль и помчался к жирафу Филимону, работавшему у него «передвижной каланчой». Когда кто-нибудь из сотрудников опаздывал на работу или бегемотам не привозили морковь, директор Комаров забирался на свою «каланчу» и наблюдал…
Но «передвижной каланчи» тоже не оказалось на месте.
Несчастный Лев Павлиныч схватился за голову и вдруг увидел Колесо обозрения.
– Жираф, конечно, хорошо, – подумал он. – Но Колесо обозрения ещё лучше!
Директор Комаров вскочил на первую попавшуюся подножку и поехал наверх. Уже начинало темнеть. Но с Колеса всё было отлично видно.
– Куда же они подевались? – бормотал Лев Павлиныч, чуть не плача. Улица за улицей – он осмотрел весь город… Он увидел насквозь всю страну… Он увидел все страны и континенты… Он увидел весь земной шар… Он увидел кратеры на Луне… Он увидел жизнь на Марсе!..
От неожиданности Лев Павлиныч вздрогнул, выронил бинокль и посмотрел вниз… Из кабинок один за другим выскакивали звери и исчезали в кустах. Последним – прямо у него из-под ног – выкатился ёжик Вовка и припустился наутёк.
Директор так обрадовался, что даже забыл рассердиться:
– Эх, прокачусь-ка я ещё разок, – подумал он. – Когда ещё такая возможность выпадет!
Он посмотрел, как живут в соседних галактиках. Он заглянул в Черную дыру. Он увидел ВСЮ ВСЕЛЕННУЮ!..
Заглянув напоследок в зоопарк и убедившись, что все крепко спят, Лев Павлиныч собрался уже слезть с Колеса, как вдруг вспомнил про ПЕРОЧИННЫЙ НОЖИК, который он потерял лет сорок тому назад, ОТЛИЧНЫЙ ПЕРОЧИННЫЙ НОЖИК С ПЯТЬЮ ЛЕЗВИЯМИ!..
Но напрасно он всматривался туда-сюда – ножика нигде не было.
Льву Павлинычу вдруг стало ужасно грустно.
– Ну, конечно, – пробормотал он, вылезая из кабинки. – Что поделаешь… Столько лет прошло! – И, вздыхая, побрёл домой.
А Колесо над городом всё вращалось и вращалось.
– Странно, – подумала Луна. – И что за удовольствие – сидеть в такой маленькой кабинке и ездить то вверх, то вниз?
Она опустилась пониже, заглянула в кабинку, уселась… и поехала.
Луна каталась до самого утра. Но что она увидела – этого мы вам точно сказать не можем.
Кто такой Иван Африканыч?
Однажды ёжик Вовка принёс в зоопарк потрясающую новость: в городе открылся цирк!
– Я сам видел, – рассказывал Вовка. – Старое здание отремонтировали – раз! Афиши повесили – два! Клоунов целый автобус завезли – три! И зверей разных видимо-невидимо – четыре!
– Зверей видимо-невидимо, – добавил он, – а ни одного ежа нет. Так что вы как хотите, а я иду устраиваться на работу. Пять!
– А тигры там были? – спросил бенгальский тигр Кузьма Егорыч. Для цирка он был, конечно, староват. Просто ему хотелось увидеть кого-нибудь из земляков.
– А крокодилы? – загорелся крокодил Виктор. – Крокодилов не видел?!
– На тигров и крокодилов я не обращал внимания, – честно признался Вовка. – Я больше на клоунов смотрел.
– Ну уж павлина-то у них точно нет, – сказал павлин Федот Федотович. – Павлин – птица редкая!
Старусиха Эмма хотела спросить про страусов, но застеснялась.
– Больше вопросов нет? – спросил Вовка. – Тогда покатились.
Звери выбрались через знакомую дырку в заборе и припустились по направлению к цирку.
– Где тут у вас директор? – деловито спросил Вовка у вахтёра, сидевшего в большой стеклянной будке.
– Иван Африканыч занят, – растерянно сказал вахтёр. – У него репетиция.
– Мне по важному государственному делу, – заявил Вовка. – А они – со мной.
Вскоре звери оказались перед дверью, над которой горела надпись:
«ТИХО! ИДЁТ РЕПЕТИЦИЯ!»
– Надо бы обождать, – сказал рассудительный Кузьма Егорыч. – Директора – народ серьёзный. Могут и выгнать.
– Это мы сейчас узнаем, серьёзный он или несерьёзный, – ёжик Вовка привстал на цыпочки и заглянул в замочную скважину.
– Ух ты! – удивился он. – Оказывается, директор у них – удав!
– Дай-ка взгляну, – сказал Кузьма Егорыч и, приложив глаз к скважине, заявил. – Где же ты видел удавов с клыками? Иван Африканыч не удав, а кабан!
– Нет, удав, – возмутился Вовка. – Что же я, по-твоему, кабана от удава не отличу?
Крокодил Виктор растолкал остальных и прильнул к отверстию.
– Иван Африканыч – бегемот! – торжественно объявил он. – Видели, ножищи какие?
– А ну отойдите, – к двери важно засеменил Федот Федотович. И, заглянув, рассмеялся: – Ха-ха-ха! Бегемот с крыльями?!.. Иван Африканыч – гриф или орёл!
– А я говорю, бегемот!
– Удав!
– Кабан!
Страусиха Эмма осторожно вытянула шею, и хвост у неё задрожал, как пальма на ветру:
– Дракон, – прошептала она чуть слышно. – С-с-саблезубый!
– Дракон?.. Какой ещё дракон?! – зашумели все.
Тут дверь приоткрылась, и из неё выглянул небольшой человек в цилиндре и чёрном фраке.
– Что за шум? – строго спросил он.
Звери растерялись.
– Простите, нам нужен директор Иван Африканыч, – выдохнул ёжик Вовка.
– Иван Африканыч – это я! – сказал человек.
– Надо же! – удивился Вовка. – А я думал, вы – удав…
– Или кабан!.. Или орёл!.. Или бегемот!
– Удав, или кабан, или бегемот?! – растерянно спросил директор, оглядывая себя, и вдруг засмеялся. – Это вы, наверное, Соломона видели. Мы с ним новый номер репетируем.
Увидев недоумение посетителей, директор широко распахнул дверь… И все увидели большого африканского слона в разноцветной попоне.
Соломон расхаживал по арене, жонглируя на ходу различными предметами. Заметив Вовку и остальных, он улыбнулся и в знак приветствия взмахнул огромными ушами.
– Всё понятно, – надулся Федот Федотович. – Просто я увидел уши.
– А я – бивни!
– А я – ноги!
– А я – хобот!
– А ты? – обернулись все к Эмме. – Ты ЧТО видела?
– Ничего, – смутилась страусиха. – Я просто подумала, что змей с огромными лапами и крыльями – это дракон! А если с клыками – значит, саблезубый!.. – И зажмурилась.
Иван Африканыч так развеселился, что разрешил гостям остаться на репетиции. А после дал всем по контрамарке и пригласил на вечернее представление.
Ёжик Вовка, правда, выпросил ещё одну. Ведь его обещали взять на работу, если он принесёт справку от директора зоопарка Льва Павлиныча Комарова!
Привидение
Однажды утром ко Льву Павлинычу зашёл ветеринар Бобров и пожаловался, что из медпункта пропали семь пузырьков с зелёнкой.
– Ерунда какая-то, – сказал Лев Павлиныч. – Подумайте, ну кому нужна зелёнка? Вы, наверное, сами её истратили, а потом забыли!
Все в зоопарке знали об увлечении Боброва. В свободное время ветеринар рисовал. Причём рисовал не обычными красками, а только медицинскими средствами: зелёнкой, йодом, марганцовкой. Как раз сегодня он хотел приступить к новой картине «Зелёный квадрат» и обнаружил, что весь запас зелёнки исчез.
– Ничего я не забыл. И не истратил, а наоборот, – сердито сказал ветеринар и, махнув рукой, вышел из кабинета.
Лев Павлиныч тут же забыл об этом случае. Но на следующий день, обходя зоопарк, директор увидел у клетки с тигром толпу. Подойдя поближе, он увидел, что посетители с жаром обсуждают табличку, висевшую на клетке. На табличке было написано: «Бенгальский тигр Кузьма Егорыч». Но кто-то зачеркнул «Кузьма Егорыч» и написал зелёной краской:
«Бенгальский тигр-людоедЕст старушек на обед!»
– Безобразие! – сказал Лев Павлиныч. И велел сторожу Семёнычу закрасить надпись и получше следить за посетителями.
Зверям разрешалось выходить из вольеров только после закрытия зоопарка. Как только посетители ушли, все сразу же собрались у клетки тигра. Кузьма Егорыч был в мрачном настроении.
– Не расстраивайся, – сказал крокодил Виктор. – Это, наверное, дети. Они любят писать на стенах.
– Да подумаешь, – сказал павлин Федот Федотович. – Просто пошутил кто-то!
Надпись закрасили. Но на следующее утро стишок появился снова, а у клетки павлина вместо «Федот Федотович. Индийский павлин» красовалось:
«Федот Федотович – Индюк надутый»
– Просто хулиганство какое-то, – возмутился павлин. – И куда начальство смотрит?
Лев Павлиныч стал ругать сторожа. Семёныч пытался оправдываться:
– Зоопарк большой, а я маленький…
Но жираф Филимон сказал:
– Посторонних ночью в зоопарке не было. Это кто-то из своих…
– Узнаю, кто это сделал, – уши оторву! – пригрозил Кузьма Егорыч.
– А заодно и хвост, – добавил павлин.
В эту ночь в зоопарке многие не спали. А наутро выяснилось, что кто-то поменял таблички чуть ли не у половины зоопарка.
На клетке с носорогом было написано: «Носуха».
У бассейна с бегемотом стояла табличка:
«Жираф африканский. Жирный».
А на клетке у Жирафа значилось:
«Бегемот африканский. Пятнистый».
– И ты, Филимон, ничего не заметил? – спросил Лев Павлиныч с удивлением. У жирафа было отличное зрение: он видел даже, какие булочки привозят в кондитерскую в двух кварталах от зоопарка.
