Михаил Ильин - Воспоминания и необыкновенные путешествия Захара Загадкина
Живут кораллы крупными поселениями-колониями. Полупрозрачное слизистое тельце полипа увенчано звездчатыми щупальцами и заключено в твердую оболочку из извести. Основание каждого полипа сращено с остальной колонией, передвигаться он не может и питается тем, что приносит течение. Пищей служат мельчайшие водоросли и медузы, мельчайшие моллюски и рачки, которых полипы захватывают своими щупальцами. Селятся кораллы на мелководьях, прикрепляясь к скалистому дну на глубине не более 50–60 метров, размножаются почкованием. Колонии кораллов нередко разрастаются очень широко, хотя сам полип — крохотное животное, величиной от миллиметра до 3–4 сантиметров.
Коралловые полипы живут только в воде; достигая поверхности моря, они гибнут. Казалось бы, берега атоллов тоже не должны подниматься над уровнем моря, в действительности же они выше на несколько метров. Нарастило островные берега само море. Ударами волн оно постоянно обламывает внешний край колонии кораллов, выносит обломки на береговое кольцо, увеличивая его высоту над водой.
Почему атоллы имеют форму кольца? По мнению великого натуралиста Чарлза Дарвина, они возникли в тех теплых морях, дно которых длительное время опускалось. Некогда в этих морях были ныне исчезнувшие острова. Коралловые полипы селились на небольшой глубине вокруг скалистых берегов такого острова. Морское дно медленно опускалось, вместе с ним мало-помалу скрывались под водой и берега острова. Когда нижние «этажи» поселения кораллов попадали на глубину 50–60 метров, их жильцы умирали. Известковые скелеты погибших полипов превращались в подставку, поддерживающую более поздние поколения кораллов. А новые поколения тянулись выше и выше к поверхности моря, из года в год надстраивая верхние «этажи». Наконец древний остров полностью погружался в море, а на месте, где он прежде высился над волнами, оставалось кольцо коралловых берегов с внутренней лагуной. Иногда эти берега уходят в глубину на сотни метров.
Лагуну кораллы не «застраивают»; им нужна прозрачная и умеренно теплая вода, богатая кислородом, а в неглубокой лагуне она сильно перегревается, кислорода в ней мало.
Так в 1842 году объяснил происхождение атоллового кольца Чарлз Дарвин. Впоследствии появились и другие объяснения. Однако наблюдений накоплено недостаточно, и единого взгляда на происхождение кольца среди ученых нет. Поэтому юнга Загадкин не решился отвечать на вопрос, который ему непременно задали бы в научном собрании.
Неоконченные «горе-постройки», о которых говорил Захар, — береговые и барьерные рифы — также возведены коралловыми полипами. Атолловые острова встречаются среди открытого моря, рифы окаймляют берега многих участков суши. Самый крупный из барьерных рифов — Большой Барьерный риф у северо-восточного побережья Австралии. Он тянется на протяжении 2300 километров, почти точно повторяя очертания берегов этого материка.
О чем умалчивают карты морей и океанов
Острова, которых нет даже на самых подробных картах, — плавающие по океанам ледяные горы, или айсберги («айс» — «лед», «берг» — «гора»). Айсберги — обломки обширных ледников в полярных странах. В Гренландии эти ледники занимают 1800000 квадратных километров — пространство, на котором уместились бы три Пиренейских полуострова! Еще более грандиозны ледники Антарктиды, они почти полностью покрывают материк, по величине в семь раз превосходящий Гренландию!
Ледяные покровы подобного типа называют материковым льдом. Они медленно движутся и нередко сползают в море, длинными языками уходя под воду. Сперва такой язык ползет по дну, затем, когда глубина моря возрастает, между дном и льдом появляется слой воды. В часы прилива и отлива, в штормовую погоду вода то приподнимает, то опускает конец языка, волны подмывают, разрушают его края, в нем возникают трещины, и часть языка отламывается. Лед легче воды, поэтому отколовшаяся глыба всплывает на поверхность моря, порой несколько раз перевертывается, пока не уравновесится. Течения и ветры уносят обломки полярных ледников в открытый океан.
Антарктида и Гренландия — те места на земном шаре, которые юнга Загадкин назвал «фабриками» плавучих островов. Из месяца в месяц от ледников Антарктиды и Гренландии откалываются и отправляются в дальние странствия по морям и океанам тысячи больших и малых льдин. В Западной Гренландии только один ледниковый язык Якобсхавн ежегодно сбрасывает в залив Диско свыше 1300 айсбергов! В полярных водах есть районы, где одновременно плавают десятки и сотни ледяных гор, — те архипелаги, о которых говорит юнга. «Мастерские», выпускающие айсберги в меньшем количестве, — берега Шпицбергена, Земли Франца-Иосифа, Северной Земли, Канадского Арктического архипелага.
Средняя высота айсберга над морем 30–50 метров, длина 50—100 метров. Иногда встречаются глыбы-исполины протяжением в десятки километров или такие, что выступают над водой на 100 и более метров! А ведь над морем видна 75–77 часть льдины, большая ее часть скрыта под водой. В полярных морях такая плывущая гора, словно ледокол, прокладывает себе путь среди ледяных полей.
Постепенно тая и разрушаясь, ледяные горы долго скитаются по морям и океанам. Длительность «жизни» айсберга зависит от его величины, от теплоты воды и воздуха в тех местах, куда заносят льдину течения и ветры. Арктические ледяные горы, выносимые в Атлантический океан, редко существуют свыше двух лет. Антарктические айсберги, плавающие в более холодных водах, могут «жить» до десяти лет.
Столкновение с айсбергом, который в туман, снегопад или в ночной темноте внезапно оказывается на пути корабля, одинаково опасно для всех судов. Океанский корабль, о чьей гибели упоминает юнга, — английский пароход «Титаник». Апрельской ночью 1912 года у берегов Северной Америки это огромное пассажирское судно длиной свыше четверти километра неожиданно встретило ледяную гору. Пароход шел очень быстро и не успел уклониться от столкновения. Выдававшаяся вперед часть айсберга разрезала «Титаник» от носа до капитанского мостика, и судно затонуло. После этой страшной катастрофы был установлен международный ледовый патруль, который постоянно наблюдает за движением гренландских айсбергов на юг — к морским путям из Европы в Северную Америку.
В наше время на кораблях есть радиолокаторы. Эти приборы и ночью и в сплошной, непроницаемый для человеческого глаза туман за десятки километров «видят» плывущую гору, точно определяют ее курс. По-прежнему опасны лишь «умирающие» айсберги, чьи вершины разрушились, растаяли, а подводная часть хотя и уменьшилась, но сохранилась. Над морем такая льдина возвышается всего на несколько сантиметров, и в штормовую погоду радиолокатор не всегда отмечает ее появление. Совсем недавно, в январе 1959 года, натолкнулось на айсберг и пошло ко дну большое датское судно «Хедхофт». Нанести плавающие ледяные горы на карту, конечно, невозможно. Те районы морей и океанов, где встречаются айсберги, помечены на морских картах цветной прерывистой линией.
Путешествие во времени
Захар Загадкин встретился со своим старшим братом в одном из курортных городов на Черноморском побережье Кавказа. Братья сели в автобус, который шел от побережья в горы. Путешественник, летящий на самолете по нашей стране с юга на север, скажем, из Сухуми к Воркуте и дальше в Заполярье, за короткий срок побывает не только в различных почвенно-растительных зонах — от субтропиков до тундры, — но, образно говоря, и в различных временах года. С Черноморским побережьем он расстанется, к примеру, в начале марта, когда там цветут мимозы, а в Подмосковье в эту пору еще лежат снега на полях. Если он покинет Сухуми позднее и повезет с собой дары лета — вишни нового урожая, — в Подмосковье он застанет ландыши, цветы весны. Когда москвичи лакомятся земляникой из собственных садов, в воркутинской тундре только зацветает клюква, морошка, голубика. А еще северней? На полуострове Ямал наш путешественник найдет в то время лишь первые подснежники. Он не удивится — чем ближе к полюсу, тем слабее греет солнце, тем дольше не пробуждается природа от зимнего сна.
Растительность разных времен года можно увидеть за короткий срок и поднимаясь в высокие горы. Именно в этом убедила Захара Загадкина его поездка на автобусе.
С подъемом в горы климат меняется примерно так же, как при путешествии от Сухуми в Заполярье. У побережья Черного моря термометр показывает 30–35 градусов тепла, а на заоблачных вершинах Кавказа в это время бушуют вьюги и бураны, царит вечная зима. Чем выше в горы, тем позднее начинают таять снега, позднее появляется первая растительность. Поэтому, когда в предгорьях дозревает виноград — вестник близящейся осени, на высокогорных лугах буйно растут травы и цветы лета, а еще выше — травы и цветы весны. При подъеме в горы наблюдатель заметит ту же смену почвенно-растительных поясов, что при поездке из Сухуми на север: из субтропиков он попадет в пояс широколиственных лесов, затем в хвойные леса и, наконец, у границы вечных снегов увидит мхи и лишайники, такие же, как в тундре.
