Майлен Константиновский - КОАПП! КОАПП! КОАПП! Вып. 8
Заинтригованные коапповцы напряженно прислушиваются к разговору.
Гепард. Многообещающее начало... Если так пойдет дальше, второй номер нашего журнала будет состоять из одних поправок. Хотелось бы знать, однако, что там произошло с импалой — к этой самой быстроногой в мире антилопе я питаю некоторую слабость, мне нередко приходится бегать с нею наперегонки.
Стрекоза (скороговоркой). Как, вы еще не прочли очерк Мартышки? Это что-то потрясающее! Импала пришла на водопой, и, пока она пила, к ней подкрался крокодил. Он схватил ее и потащил в воду... Когда я дошла до этого места, мне стало дурно — такой ужас! И вот, в это трагическое мгновенье...
Мартышка (перебивает). Подождите, Стрекоза, потом доскажете.
Дорогой Кашалот, так кто же все-таки звонил и зачем?
Кашалот. Звонил крокодил — не тот, что в очерке, а просто читатель. Он обратил внимание вот на эту вашу фразу (показывает).
Мартышка (читает). «Вооруженный до зубов гангстер подползал медленно, но верно, заранее глотая слюнки...». Ну и что? Его три точки в конце смутили? Я же говорила — это создает ощущение недосказанности.
Кашалот. Вот читатель и досказал: этот гангстер не мог глотать слюнки, потому что у крокодилов, оказывается, нет слюнных желез.
Человек. По этой причине крокодилам приходится смачивать пищу водой, без нее они просто не могут есть.
Сова. Всухомятку-то не больно поглотаешь. Вот уж истинно, без воды — ни туды и ни сюды!
Мартышка. Откуда я могла знать? Мне, к счастью, еще ни разу не представилось случая близко познакомиться с устройством крокодиловой пасти.
Отношения между крокодилами и бегемотами примерно такие же, как между бандитами и блюстителями закона в голливудских кинобоевиках. Кстати, не у крокодилов ли заимствовали гангстеры сатанинскую идею похищать детей?
Гепард. Когда будете писать поправку, не забудьте в конце поставить три точки... Да, так доскажите кто-нибудь, что же случилось в то трагическое мгновенье, когда гангстер, глотая слюнки, потащил импалу в воду, а Стрекозе стало дурно? В двух словах. После летучки я сам прочту. Сова. В двух-то не расскажешь. Так вот. Потащил он ее, стало быть, а тут, откуда ни возьмись, — бегемот! Ка-ак на него, на разбойника-то этого, кинется и ну его топтать да зубами рвать — тот импалу-то и бросил, сам еле ноги унес... Бегемоты, слышь, зуб на крокодилов имеют... Гепард. Не удивительно — весьма беспокойные соседи, при каждом удобном случае так и норовят младенца-бегемотика схватить. Ну, и это все? Удильщик. Что вы, Гепард, дальше как раз самое интересное! Прогнав крокодила, бегемот вернулся к импале и двое суток не отходил от нее — охранял пострадавшую и оказывал ей первую помощь... ну, попросту зализывал ее раны. Человек. Этот поразительный эпизод — он случился в 1974 году, если мне не изменяет память,— обошел в свое время мировую печать. Обидно, что импала все-таки умерла от ран.
Все. Как — умерла?!
Рак. Выходит, название очерка...
Мартышка (перебивает). Ничего не выходит! Как вы не понимаете, читатели любят «хэппи энд», пусть думают, что героиня очерка осталась жива, вам что, жалко?
Кашалот. Мартышка права. В крайнем случае дадим поправку — это если кто-нибудь из очевидцев пришлет нам...
Реплика Кашалота внезапно прерывается истошными воплями: «Помогите! Помогите!», доносящимися со стороны входа на поляну. Сова мгновенно сорвалась с места и летит на крики.
Что такое?
Стрекоза. Кто-то зовет на помощь! (Летит вслед за Совой.)
После минутного замешательства остальные коапповцы тоже помчались ко входу на поляну.
Мартышка (на бегу). Только бы успеть!
Гепард. Да, иначе снова придется придумывать «хэппи энд»...
Подбежав, коапповцы видят Сову и Стрекозу, которые с недоумением оглядываются.
Кашалот. Что тут случилось? Кто кричал?
Стрекоза. Непонятно, дорогой Кашалот. Мы прилетели — никого.
Сова (замечает среди травы крошечную мушку). Э-э, глянь-ка, мушка — махонькая, с просяное зернышко. Она звала, больше-то вроде некому. В паутину, что ль, угодила? Сей момент вызволим...
Стрекоза (приглядываясь). Милая Сова, здесь нет никакой паутины.
Кашалот (Мушке). Послушайте, это вы звали на помощь?
Алеродида. Да, я. И, надеюсь, могу на нее рассчитывать? Я только что прибыла из Ирана, мое имя Алеродида... Оно вам ничего не говорит?
Кашалот (вспоминая). Ммм... ничего.
Алеродида. Странно... Ну, все равно, помогите дотащить рукопись. (Взлетает и садится у подножия дерева.) Вот эту.
Коапповцы с изумлением видят прислоненный к дереву объемистый том с переплетом из коры.
Мартышка. Ничего себе фолиант! Он же в тысячи раз тяжелее вас самой, как вы его сюда-то доволокли?
Алеродида. На попутном Верблюде, он тоже из Ирана. «Сначала, говорит, вы идите, а я пока подзаправлюсь — дело у меня долгое, надо пополнить запасы. И потом, вы все-таки дама, хотя и литературная...».
Рак. Что вы дама, это издалека видно — пудра с ног до головы, живого места нет.
Сова. Нешто можно так пудриться, милая?
Алеродида. Не только можно, но и нужно! Вы это поймете, когда я дочитаю свой роман до кульминационной сцены, в которой автор... (Спохватившись.) Да, я же не сообщила вам самого главного: ведь это рукопись моего нового автобиографического романа «Ликующий гимн жизни»! Если бы вы знали, как долго я колебалась, кому предоставить право первой публикации... И вот, когда мои колебания достигли апогея, начал выходить ваш журнал «КОАПП и жизнь»! В то же мгновение подобно молнии все мое существо пронзила чарующая мысль: «Это он! Его жизнь — моя жизнь! Мы созданы друг для друга!» (Деловито.) Печатать будете частями, этого вам хватит года на два, а я тем временем напишу продолжение, в том же объеме.
Кашалот со стоном схватился за голову.
Гонорар — дело десятое, я выше меркантильных соображений, так что можете уплатить вперед за оба тома, я не возражаю. Послушайте, какое волнительное начало, я помню там каждое слово, а вы сейчас забудете обо всем на свете.
Кашалот (жалобно). Я уже забыл...
Алеродида. Итак, «Ликующий гимн жизни», глава первая: «Было ясное ликующее утро. Повсюду в природе было разлито ликование. Я проснулась, потянулась...».
Гепард (перебивает). Изумительно! Это исповедь потрясающей силы и глубины! Представляю, какое будет ликование по поводу ее опубликования... Вы нас просто осчастливили! Кстати, конец у романа счастливый? «Хэппи энд»?
Алеродида. Разумеется, иначе героиня романа, то есть я, не сидела бы перед вами.
Гепард. Жаль. Я хочу сказать, жаль, что нам всем не удастся прослушать эту эпопею в вашем исполнении. Кто у нас ведет литературные страницы? Ах да, Стрекоза. Сейчас она проводит вас в свой кабинет и выслушает все от начала и до конца, до самого «хэппи энда». Как я ей завидую! (Тихо.) Стрекоза, придется вам принести себя в жертву, другого выхода я не вижу.
Стрекоза (дрогнувшим голосом). Я готова.
Удильщик (тихо). Мы не забудем ваш подвиг!
Стрекоза. Алеродида, летите за мной.
Алеродида. С удовольствием. Да, а рукопись?
Мартышка (поспешно). Я отнесу, идемте.
Алеродида. Прекрасно. (Удаляется напевая.) «Алеродида, Алеродетта, царица мая только ты, Алеродида, Алеродетта, к тебе одной стремятся все мечты...».
Кашалот (очнувшись от оцепенения). Гепард, объявляю вам благодарность от имени редколлегии и от себя лично! Знаете, я был в каком-то шоке — ощущение полнейшей беспросветности и беспомощности, и если бы не ваша находчивость...
Рак. Она еще не раз понадобится, помяните мое слово. Я ведь предупреждал, что жизни не будет.
Удильщик. Не стоит преувеличивать, Рак, к графоманам следует относиться как к неизбежному злу.
Возвращается Мартышка.
Мартышка. Все в порядке! Стрекоза заставила Алеродиду три раза прочесть начало — так оно ей будто бы понравилось. И дальше будет применять ту же тактику, пока не возьмет эту литературную даму измором!
Рак. Еще неизвестно, кто кого возьмет измором.
