Вадим Бурлак - Хождение к морям студёным
Освоение архипелага
Это привлекало в древности людей к этим суровым ледяным берегам? Согласно научным данным, на протяжении геологической истории Шпицбергена климат там неоднократно менялся. Миллионы лет назад эта северная земля утопала в тропической растительности. Из этой растительности и образовались впоследствии богатейшие залежи каменного угля.
Но в средние века и русских людей, и жителей Скандинавии Шпицберген привлекал, конечно, не углем, а изобилием морского зверя и рыбы.
Русские охотники добывали на архипелаге тюленей, моржей, белых медведей, песцов, занимались и китобойным промыслом.
Очевидно, богатой была добыча на Груманте, раз люди отваживались преодолевать нелегкий н опасный путь с материка и даже зимовать на островах.
Представители известного поморского рода Старостиных появлялись на Груманте еще до 1435 года. А один из их потомков, Иван Старостин, зимовал там 39 раз.
Норвежский дипломат и исследователь Анкер отмечал: «По количеству зимовок Иван Старостин установил рекорд, который не смог побить никто из людей, зимовавших на Шпицбергене».
На самом большом острове архипелага мыс у входа в Ис-фьорд назван в честь этого охотника.
Русские люди строили на Шпицбергене не только жилье и склады, но и возводили по берегам деревянные восьмиконечные кресты. У их подножия наши первопроходцы хоронили своих товарищей. А еще эти кресты являлись, по давним поморским правилам, навигационными знаками. Их перекладины указывали на север и юг.
Грумант батюшка
Конечно, у поморов, которые хаживали на Грумант, были и свои особые традиции, обряды, приметы, песни, предания. Разве можно без них обойтись в студеные ночи полярной зимы, на далеких от родного дома островах?
Наверное, одним из самых известных грумантских песнопевцев и сказителей был Самсон Ксенофонтович Суханов. Родился он в 1766 году в крестьянской семье, в Вологодской губернии.
В юности ему доводилось вместе с охотниками-промысловиками зимовать на Груманте. В дальнейшем Самсон Суханов стал знаменитым каменотесом. Благодаря его мастерству появился в Москве пьедестал памятника Минину и Пожарскому, в Петербурге — Александровская и Ростральные колонны у здания Биржи, скульптурные группы Горного института, статуи воинов на башне Адмиралтейства, ряд колонн Исаакиевского и Казанского соборов. Знакомые Самсона Ксенофонтовича вспоминали, что, живя в Москве и Петербурге, мастер порой тосковал по северным просторам и частенько вспоминал Грумант.
Нередко он пел сочиненные им песни и рассказывал приятелям были и предания «ледяных островов».
Грумант, угрюмый, прости!На родину нас отпусти!На тебе жить так страшно— бойся смерти всечасно…
Хоть и опасен этот северный архипелаг, а все же манил он к себе людей: и тех, кто уже бывал на нем, и тех, кто лишь слышал о нем.
Суханов записал немало грумантских преданий и даже особых заговоров и традиций.
Когда поморы подходили к островам архипелага, обязательно произносили нараспев:
Прими и отпусти, Груман-батюшка! Прими нас как гостей желанных. Сохрани и обереги от смерти и печали. Отпусти нас невредимыми и с богатыми дарами своими.
При подходе к берегам поморы бросали в море или на лед какой-нибудь предмет — «гостинец батюшке Груману» — и обязательно гладили несколько раз ладонью воду, лед и какой-нибудь камень на острове и приговаривали: «Вот мое тепло тебе — «студеному батюшке». Сбереги его и меня не забудь».
К сожалению, большая часть записей Самсона Суханова не сохранилась. Издавна документам, связанным с освоением Севера, на Руси почему-то не везет. Их воруют, увозят за границу, нечаянно или намеренно уничтожают, по разным причинам прячут от всех в тайниках. А сколько документов было уничтожено в огне! Так, например, в 1779 году полностью сгорел богатейший архив Архангельской губернской канцелярии. Много ценных бумаг исчезли в пожарах Иркутского, Тобольского, Якутского и других архивов.
Самсон Суханов умер в 1840 году. Говорят, перед смертью он вспоминал свою молодость, хождения по морям и землям студеным и нелегкое зимовье на архипелаге. При этом мастер добавлял: «А ведь отпустил меня Грумант-батюшка с богатыми дарами…»
Ружьецо, рожок да топорок
В 1719 году вышел в свет роман «Робинзон Крузо». Через несколько месяцев он принес мировую славу его автору Даниелю Дефо. История шотландского моряка Александра Селькирка, прообраза Робинзона, была издана в большинстве стран мира. У Даниеля Дефо нашлось много последователей и подражателей. Робинзонада не давала покоя многим литераторам. Появились сотни произведений, в которых рассказывалось о потерпевших катастрофу и выживших на необитаемых землях.
Так было в литературе. А в жизни? История знает немало случаев «робинзонад» со времен Древнего Египта до наших дней.
В 1766 году была издана небольшая книга «Приключения четырех российских матрозов к острову Ост-Шпицбергену бурею принесенных». В ней описывалась подлинная история. Автор книги Петр-Людовик Ле Руа в 1731 году приехал в Россию. Занимался научной деятельностью и преподавал в Петербурге.
Когда сподвижник императрицы Елизаветы граф Петр Шувалов узнал о «робинзонаде» четырех поморов, то поручил Ле Руа написать об их приключениях.
Схема поверхностных течений в Центральной Арктике
Спустя почти два столетия, исследуя эту работу, профессор М.И. Белов отмечал: «Изучение биографических материалов показало, что в книге Ле Руа допущена грубая ошибка в написании фамилии Инковых и имени Хрисанфа Инкова, который ошибочно назван Иваном.
В связи с обнаружением новых материалов необходимо внести соответствующие поправки в список четырех груманланов, зимовавших на Шпицбергене: это Алексей Иванов Инков, Хрисанф Прокопьев Инков, Федор Андреев Веригин, Степан Стахеев Шарапов…
…читатель вправе задать вопрос, насколько документально обосновано то, о чем рассказывается в повести. Теперь он познакомится с подлинными именами, с доказательствами бесспорности самого подвига».
Казалось бы, произошло невозможное — люди выжили за семьдесят седьмой параллелью на заледеневшем каменистом острове!..
Одно дело потерпеть кораблекрушение и спастись на необитаемой земле в теплом климате, где изобилие фруктов, животных и растений. Но в Арктике, с ее морозами, полярными ночами, пустынными ледяными землями?! К тому же, в отличие от Робинзона Крузо, который смог прихватить с разбитого корабля много полезных вещей, русским мореходам так не повезло.
Когда впоследствии поморов спросили, что у них было, кроме одежонки, они ответили: «Ружьецо, рожок да то-порок…» Кроме этого в рожке было пороха на двенадцать зарядов, на столько же пуль да еще «маленький котел, двенадцать фунтов муки в мешке, огнянка и несколько труту, ножик, пузырь с курительным табаком и по деревянной трубке».
Шесть лет Арктического пленения
Мореходы, родом из Окладниковой слободы с реки Мезень, прожили на затерянном во льдах островке шесть лет и три месяца. Трудно поверить, что люди могли продержаться столько времени на этом «осколке» Шпицбергенского архипелага. «А мы верили, молились и трудились — вот батюшка Груман и не забрал нас», — говорили русские робинзоны, когда вернулись домой.
В книге Ле Руа говорится, что из Мезени отправился корабль с четырнадцатью поморами для охоты на китов и моржей.
У одного из островов Шпицбергенского архипелага судно попало в ледяной затор. Поморы поняли, что им не вырваться из этого плена до весны, и решили искать место для зимовки. «Ибо они ясно видели, что каким-нибудь случаем погибнут, ежели останутся на море. Чего ради отправили четырех человек с судна искать…
Как сей остров был совсем пуст и необитаем, то им непременно надлежало снабдить себя оружием и съестными припасами… принуждены они почти целую милю идти по льдинам… отчего они имели в пути столько опасностей, сколько и трудностей. Следственно, им не должно было много при себе иметь груза, дабы не провалиться и не потонуть», — писал Ле Руа.
Алексей и Хрисанф Инковы, Веригин и Шарапов сумели добраться до острова и отыскали там хижину, которую когда-то соорудили поморы.
«…По утру на другой день пошли они на берег, чтобы пересказать своим спутникам о своем счастии и чтобы вынести из своего судна съестные припасы, всякое оружие и, словом, все те вещи, которые почитали нужными для препровождения зимы на сем острове.
… Пришед на место, где они вышли на берег, они увидели только отверстое море и совсем не нашли льду, которым оно накануне покрыто было, но, к самому большому своему несчастью, не увидели и судна. Поднявшаяся в прошлую ночь жестокая буря причинила сие великое бедствие.
