Л. Щипулина - Хрестоматия по литературе эпохи Возрождения для 7 класса
Франческо Петрарка
(1304–1374)
Итальянский поэт эпохи Возрождения. В апреле 1327 г. в церкви святой Клары в г. Авиньон произошла встреча с донной Лаурой, которой посвящена главная книга его жизни «Книга песен». «Книга песен» наполнена любовью и поклонением любимой женщине. 1348 г. стал трагическим для Петрарки: чума унесла жизнь Лауры и стихи, посвященные этой женщине, стали выражать отчаяние и скорбь, а затем постепенное просветление печали по той, кому открылись блаженные небесные дали.
Франческо Петрарка
Стихотворения
Перевод Евг. Солоновича* * *В собранье песен, верных юной страсти,Щемящий отзвук вздохов не угасС тех пор, как я ошибся в первый раз,Не ведая своей грядущей части.
У тщетных грез и тщетных дум во власти,Неровно песнь моя звучит подчас,За что прошу не о прощенье нас,Влюбленные, а только об участье.
Ведь то, что надо мной смеялся всяк,Не значило, что судьи слишком строги:Я вижу нынче сам, что был смешон.
И за былую жажду, тщетных благКазню теперь себя, поняв в итоге,Что радости мирские – краткий сон.
* * *О вашей красоте в стихах молчу,И уповать не смею на прощенье,И, полагаясь на воображенье,Упущенное наверстать хочу.
Но это мне, увы, не по плечу,Тут не поможет все мое уменье,И знает, что бессильно, вдохновенье,И я его напрасно горячу.
Не раз преисполнялся я отваги,Но звуки из груди не вырывались.Кто я такой, чтоб взмыть в такую высь?
Не раз перо я подносил к бумаге,Но и рука, и разум мой сдавалисьНа первом слове. И опять сдались.
Перевод Вяч. Иванова* * *Благословен день, месяц, лето, часИ миг, когда мой взор те очи встретил!Благословен тот край и дол тот светел,Где пленником я стал прекрасных глаз!
Благословенна боль, что в первый разЯ ощутил, когда и не приметил,Как глубоко пронзен стрелой, что метилМне в сердце бог, тайком разящий нас!
Благословенны жалобы и стоны,Какими оглашал я сон дубрав,Будя отзвучья именем Мадонны!
Благословенны вы, что столько славСтяжали ей, певучие канцоны, –Дум золотых о ней, единой, сплав!
Перевод Евг. Солоновича* * *О высший дар, бесценная свобода,Я потерял тебя и лишь тогда,Прозрев, увидел, что любовь – беда,Что мне страдать все больше год от года,
Для взгляда после твоего ухода –Ничто рассудка трезвого узда:Глазам земная красота чужда,Как чуждо все, что создала природа.
И слушать о других, и речь вести –Не может быть невыносимей муки,Одно лишь имя у меня в чести.
К любой другой заказаны путиДля ног моих, и не могли бы рукиВ стихах другую так превознести.
Перевод Вяч. Иванова* * *Поют ли жалобно лесные птицы,Листва ли шепчет в летнем ветерке,Струи ли с нежным рокотом в реке,Лаская брег, гурлят, как голубицы, –
Где б я ни сел, чтоб новые страницыВписать в дневник любви, – моей тоскеРодные вздохи вторят вдалеке,И тень мелькнет живой моей царицы.
Слова я слышу… «Полно дух крушитьБезвременно печалию, – шепнула. –Пора от слез ланиты осушить!
Бессмертье в небе грудь моя вдохнула.Его ль меня хотел бы ты лишить?Чтоб там прозреть, я здесь глаза сомкнула».
* * *Свой пламенник, прекрасней и яснейОкрестных звезд, в ней небо даровалоНа краткий срок земле; но ревновалоЕе вернуть на родину огней.
Проснись, прозри! С невозвратимых днейВолшебное спадает покрывало.Тому, что грудь мятежно волновало,Сказала «нет» она. Ты спорил с ней.
Благодари! То нежным умиленьем,То строгостью она любовь звалаБожественней расцвесть над вожделеньем.
Святых искусств достойные делаГлаголом гимн творит, краса – явленьем:Я сплел ей лавр, она меня спасла!
Перевод Евг. Солоновича* * *Я припадал к ее стопам в стихах,Сердечным жаром наполняя звуки,И сам с собою пребывал в разлуке:Сам – на земле, а думы – в облаках.
Я пел о золотых ее кудрях,Я воспевал ее глаза и руки,Блаженством райским почитая муки,И вот теперь она – холодный прах.
А я, без маяка, в скорлупке сиройСквозь шторм, который для меня не внове,Плыву по жизни, правя наугад.
Да оборвется здесь на полусловеЛюбовный стих! Певец устал, и лираНастроена на самый скорбный лад.
* * *Той, для которой Соргу перед АрноЯ предпочел и вольную нуждуСлуженью за внушительную мзду,На свете больше нет; судьба коварна.
Не будет мне потомство благодарно, –Напрасно за мазком мазок кладу:Краса любимой, на мою беду,Не так, как в жизни, в песнях лучезарна.
Одни наброски – сколько ни пиши,Но черт отдельных для портрета мало,Как были бы они ни хороши.
Душевной красотой она пленяла,Но лишь доходит дело до души –Умения писать как не бывало.
Перевод Евг. Солоновича* * *Промчались дни мои быстрее лани,И если счастье улыбалось им,Оно мгновенно превращалось в дым.О, сладостная боль воспоминаний!
О, мир превратный! Знать бы мне заране,Что слеп, кто верит чаяньям слепым!Она лежит под сводом гробовым,И между ней и прахом стерлись грани.
Но высшая краса вознесенаНа небеса, и этой неземноюКрасой, как прежде, жизнь моя полна,
И трепетная дума сединоюМое чело венчает: где она?Какой предстанет завтра предо мною?
* * *Быть может, сладкой радостью когда-тоБыла любовь, хоть не скажу когда;Теперь, увы! она – моя беда,Теперь я знаю, чем она чревата.
Подлунной гордость, та, чье имя свято,Кто ныне там, где свет царит всегда,Мне краткий мир дарила иногда,Но это – в прошлом. Вот она, расплата!
Смерть унесла мои отрады прочь,И даже дума о душе на волеБессильна горю моему помочь.
Я плакал, но и пел. Не знает болеМой стих разнообразья: день и ночьВ глазах и на устах – лишь знаки боли.
Перевод Евг. Солоновича* * *Прошу, Амур, на помощь мне приди, –Написано о милой слишком мало:Перо в руке натруженной усталоИ вдохновенья пыл ослаб в груди.
До совершенства строки доведи,Чтоб цели ни одна не миновала,Затем что равных на земле не зналаМадонна, чудо – смертных посреди.
И говорит Амур: «Отвечу прямо,Тебе поможет лишь любовь твоя, –Поверь, что помощь не нужна другая.
Такой души от первых дней АдамаНе видел мир, и если плачу я,То и тебе скажу – пиши, рыдая».
* * *Земля и небо замерли во сне,И зверь затих, и отдыхает птица,И звездная свершает колесницаОбъезд ночных владений в вышине,
А я – в слезах, в раздумиях, в огне,От мук моих бессильный отрешиться,Единственный, кому сейчас не спится,Но образ милый – утешенье мне.
Так повелось, что, утоляя жажду,Из одного источника живогоНектар с отравой вперемешку пью,
И чтобы впредь страдать, как ныне стражду,Сто раз убитый в день, рождаюсь снова,Не видя той, что боль уймет мою.
Джованни Боккаччо
(1313–1375)
Итальянский поэт эпохи Возрождения, друг Данте и Петрарки. Наиболее знаменитым из всех сочинений Боккаччо является «Декамерон» – сборник новелл, написанных между 1349 и 1353 г. Именно «Декамерон» следует считать первым классическим образцом новеллы нового времени. Персонажи обрамления «Декамерона» – трое молодых людей и семь дам, встречаются в храме Санта-Мария-Новелла в страшные для города дни эпидемии чумы, они бегут из города и, укрывшись от ужасов чумы, в течение 10 дней рассказывают друг другу разные истории.
Джованни Боккаччо
Декамерон
Перевод с итальянского И. ЛюбимоваНачинается первый день Декамерона
В ПРОДОЛЖЕНИЕ КОЕГО, ПОСЛЕ ТОГО КАК АВТОР СООБЩИТ, ПО КАКОМУ ПОВОДУ СОБРАЛИСЬ И О ЧЕМ ГОВОРИЛИ МЕЖДУ СОБОЮ ЛИЦА, КОТОРЫЕ БУДУТ ДЕЙСТВОВАТЬ ДАЛЬШЕ, СОБРАВШИЕСЯ В ДЕНЬ ПРАВЛЕНИЙ ПАМПИНЕИ, ТОЛКУЮТ О ТОМ, ЧТО КАЖДОМУ БОЛЬШЕ ПО ДУШЕ
Обворожительнейшие дамы! Зная ваше врожденное мягкосердечие, я убежден, что предисловие к моему труду покажется вам тяжелым и печальным, ибо таково воспоминание, с которого оно начинается, – воспоминание о последнем чумном поветрии, бедственном и прискорбном для всех, кто его наблюдал и кого оно так или иначе коснулось. Не подумайте, однако ж, что вся книга состоит из рыданий и стонов, – я вовсе не намерен отбивать у вас охоту читать дальше. Страшное начало – это для вас все равно, что для путников высокая, крутая гора, за которой открывается роскошная, приветная долина, тем больше отрады являющая взорам путников, чем тяжелее достались им восхожденье и спуск. Подобно как бурная радость сменяется горем, так же точно вслед за испытаньями приходит веселье. Минет краткая эта невзгода (краткая потому, что я описываю ее в немногих словах), и настанет блаженная пора утех, – я вам их предрекаю, а то после такого вступления вряд ли можно было бы их ожидать. Откровенно говоря, если б у меня была возможность более удобным путем, а не по крутой тропинке, привести вас к желанной цели, я бы охотно это сделал, но если не начать с воспоминания, то будет непонятно, как произошло то, о чем вам предстоит прочесть, – словом, мне без него не обойтись.
