Владимир Левшин - Три дня в Карликании

Владимир Артурович Левшин

Три дня в Карликании

День первый

В путь!

– Кто из вас был в Карликании? – спросил я.

Ребята удивлённо переглянулись.

– Что за Карликания?

– Где она находится?

– Кто там живёт?…

Я поднял руку – ребята смолкли.

– Значит, никто из вас не был в Карликании?… Жаль. Карликания очень интересная страна. Я исходил эту страну вдоль и поперёк, подружился со всеми её жителями и постоянно переписываюсь с ними.

Ребята слушали с изумлением.

– Хотите отправиться со мной в Карликанию? – спросил я.

– Конечно, хотим!

– Ведите нас в Карликанию!

– И поведу, – ответил я.

– Прямо сейчас?

– Можно и сейчас. Только знайте, поход будет нелёгкий.

– Тем лучше, – заявил Сева. – Я мигом соберу рюкзак: зубную щётку – раз, полотенце – два, кружку – три… В общем, всё, как в туристическом походе. Правильно?

– Нет, неправильно, – ответил я. – Никакого мыла, никакой зубной щётки. Карликания совсем особенная страна. Там и воды-то нет.

– Как же там моются? – развела руками Таня. – Неужели ходят грязными?

– Нет, почему же, – возразил я, – жители Карликании моются… резинками, обыкновенными школьными резинками.

Ребята засмеялись.

– Надо будет попробовать, – сказал Сева.

– А как зовут этих чудаков?

– Раз они живут в Карликании, их и зовут карликанами, – ответил я.

– Ну хорошо, – не унималась Таня, – пусть карликане умываются резинками. Пусть. А что же они пьют, если у них нет воды?

– Наверное, кофе или какао, – заметил Сева.

– Скажешь тоже – какао! – возразила Таня. – Какао без воды не сваришь.

– Знаю! – обрадовался Сева. – Они пьют морковный сок.

– Не люблю морковного сока, – поморщилась Таня. – Виноградный вкуснее. Карликане пьют виноградный.

– Нет, ребята, – вмешался я, – вам ни за что не угадать, что пьют карликане вместо воды.

– Чернила! – выпалил Сева и сам испугался собственного остроумия. Все опять засмеялись.

– А ведь ты угадал, – сказал я. – Карликане в самом деле пьют чернила.

– Синие или красные? – важно спросил Сева, довольный своим смехом.

– И синие, и красные, – ответил я, – и зелёные, и фиолетовые. А если нет чернил, карликане пьют краску.

– Как же так? – недоумевала Таня. – Ведь чернил тоже без воды не приготовишь.

– Чернила им в готовом виде доставляют, – ответил я. – Из другой страны.

– Из Чернилии! – победоносно добавил Сева.

– Оставь свои глупости! – остановила его Таня. – В Карликании этого не любят.

Так мы собрались в поход.

Вместе со мной отправились трое: Таня, Сева и Олег.

Олег, как вы уже заметили, за всё время не произнёс ни слова. Он очень молчалив. Зато уж если что-нибудь скажет, то всегда к месту и всегда правильно. Его так и прозвали – «Вещий Олег».

А вот Сева – тот никогда не закрывает рта, даже когда бывает один. На улице вслух читает вывески, разговаривает со встречными собаками, а то и сам с собой, за что ему часто достаётся от Тани. Ведь Таня лучшая ученица в классе, поэтому она немножко важничает.

Арабелла

Мы вошли в город незамеченными.

Это был необыкновенно красивый город. В центре его помещалась большая круглая площадь. От неё лучами расходились девять улиц.

Улицы так и назывались: «Улица 1», «Улица 2» и так далее до «Улицы 9».

А сама площадь называлась Числовой.

Улицы пересекались множеством переулков и переулочков, так что можно было с одной улицы всегда попасть на другую, не выходя на Числовую площадь.

У переулков тоже были свои названия: «Дробные», «Десятичные», «Обыкновенные»… Были даже какие-то «Периодические» – длинные-предлинные, уходившие далеко за город, куда-то на край света. Некоторые переулки заканчивались тупиками. Кроме того, город пересекали широкие проспекты, аллеи… В центре Числовой площади находилось огромное стеклянное здание, на высокой башне которого переливалась всеми цветами радуги светящаяся надпись:

Мы бесшумно вышли на Улицу 8, где стояли совершенно одинаковые восьмиэтажные дома. В каждом доме по восьми дверей, в каждом этаже по восьми окон. И представьте себе, все дома на этой улице были обозначены одним и тем же номером – 8!

Таня первая нарушила молчание.

– Как же почтальоны доставляют письма, если все дома под одним номером?

Обрадовавшись возможности высказаться, Сева открыл было рот, но тут из окна какого-то дома послышалась песня. Вероятно, её пела мать, убаюкивая своего ребёнка.

Спи, мой Нулик, спи, сынок.Новый день уж недалёк, —Семь часов и семь минутОчень скоро пробегут.Спят четырнадцать котят,Сорок мышек тоже спят,Даже стопудовый слонСмотрит сто девятый сон.Спи, мой Нулик, спи, сынок.Новый день уж недалёк, —Семь часов и шесть минутОчень скоро пробегут.Чтоб расти из года в год,Никогда не лезь вперёд.Если будешь поскромней,Станешь в десять раз сильней.Спи, мой Нулик, спи, сынок.Новый день уж недалёк, —Семь часов и пять минутОчень скоро пробегут.

Пение смолкло. Раздался лёгкий шлепок, и женщина сказала:

– Спи, негодный! До нового дня осталось уже только семь часов и четыре с половиной минуты. Если ты сейчас же не заснёшь, так и будешь нулём всю жизнь. Спи! Что я тебе сказала?!

На цыпочках мы двинулись дальше и свернули в тупичок, который заканчивался большим сараем. Сева тут же прочитал вывеску:

Несмотря на то, что в Арабелле была ночь, из склада доносился невероятный шум. Там кричали, спорили, передвигали какие-то громоздкие вещи.

Мы подошли поближе и вот что услышали.

– Девочка, зачем ты кладёшь сюда апельсины?! – негодовал густой бас. – Разве ты не видишь, что здесь лежат электрические лампочки? Лампочки надо складывать с лампочками, а апельсины – с апельсинами. Иначе в сумме получатся какие-то лампольсины! Чему вас только учат в школе? Сразу видно, что ты маленькая Двойка. Да, да. Двойка, и ничего больше! Завтра ты станешь складывать лягушек с цаплями, и от твоих лягушек ничего не останется – цапли их попросту слопают!

– А зачем же вы сами сложили белую булку с ветчиной? – возразил тоненький голосок.

– Ах ты невежа! – возмутился бас. – Я их не складывал – я сделал из них бутерброд. Это же совсем другое дело! Бутерброд с ветчиной – это очень вкусно! Да как ты смеешь меня учить?! Сперва доживи до моего возраста, тогда и учи других. А я уж как-нибудь сам разберусь, с чем мне есть ветчину.

– Хи-хи-хи! – засмеялась девочка. – Вы просто обжора!

– А ты недоучка! – рассвирепел бас. – Убирайся, не то я завтра всё расскажу твоей учительнице.

Не дожидаясь встречи со спорщиками, мы поспешили выбраться из тупика.

– Слушайте, – сказал Сева, – теперь я, кажется, понял, что такое Карликания. Это же Арифметическое государство!

– Ай да Сева! – съязвила Таня. – И как ты только догадался? Не ты ли сам вчера складывал мандарины с выключателями?

Сева искоса виновато посмотрел на меня. Но я притворился, что ничего не слышал.

Мы вернулись на Числовую площадь. Светало. Постепенно раскрывались ставни, на улице появились первые прохожие.

В Арабелле начался день.

Никто из жителей города нас ещё не видел. Мы укрылись в небольшом садике. И я стал рассказывать моим спутникам о том, как возникло это государство.

Самое древнее государство

Мы знаем много древних государств: Индию, Египет, Вавилон, Ассирию, Грецию… Мы даже знаем, когда примерно каждое из них появилось. А вот когда появилось Арифметическое государство, этого никто не знает. А что оно очень-очень древнее, можно заключить из того, что и в Вавилоне, и в Египте, и в Греции, и на Руси, и во всех других древних государствах упоминается и Арифметическое. Значит, оно древнее всех.

Может быть, его основал самый-самый древний человек на земле, такой древний, что древнее его уже никого не было? Может быть, он издал Указ об основании Арифметического государства? Или захватил силой какую-нибудь страну и назвал её по-своему?

Нет, этого не может быть. Указов самый-самый древний человек писать, конечно, не умел – он вообще писать не умел, а государств в то время никаких и не было.

Были у древнего человека жена и двое детей. Вот пошёл однажды самый-самый древний человек на охоту и убил самого-самого древнего дикого кабана. Пришёл домой и… что же он сделал с добычей? Ну, конечно же, разделил её на четыре части: жене, сыну, дочке и себе.

Так появилось на свете арифметическое действие – деление. Вот как древний человек заложил первый камень Арифметического государства!

А потом пошло! Дети, как все дети, хотели есть. Надо было запасать еду впрок. Древний человек стал чаще ходить на охоту, а добычу складывал в яму.