Анна Устинова - Волшебная дуэль
– Ну, точно му-утант, – белобрысый с уважением разглядывал торс Козлавра.
– Ну, времена! – хмыкнула толстая тетка, не сводя глаз с поэта-сатирика. – То парни девками оденутся, то коза себе человеческие руки отрастит. Говорю ж, никакого порядка нету.
– Недаром умные люди говорят: конец света близится, – закряхтела старушка с яйцами. – Нам-то что. Мы свое отжили. А молодежи тяжелое время предстоит.
– И электричество повсеместно отключают, – сказал мужчина, лишившийся газеты. – Вот вам и результат. – Он кивнул в сторону Козлавра. – Шел научный эксперимент, и свет вдруг погас. Небось в темноте пробирки перепутали. Тем, кто свет отключает, плевать, а животное теперь мучается.
– Он не мучается, мы его любим, – немедленно возразила Луша.
– И руки ему не мешают, а даже совсем наоборот, – добавила Ядвига Янусовна.
– Так он у вас коза или козел? – поинтересовался белобрысый парень.
– Козлавр! – воспользовавшись тем, что Ядвига оставила его пасть в покое, на весь вагон объявил поэт-сатирик.
– Так он у вас и говорит? – парень чуть не упал от неожиданности.
– Изредка, – крепко зажав козлаврскую пасть, отозвалась Ядвига. – В стрессовых ситуациях.
– То ли еще будет с нашей несчастной Россией! – с пафосом проговорил мужчина, лишившийся газеты. – И коза заговорит, и Царь-колокол зазвонит, и Царь-пушка выстрелит.
– А может, он у вас радиоактивный? – охватил тетку новый приступ волнения. – Вы часом не из-под Чернобыля его везете?
– Что вы, что вы! Из Магинбурга, – ляпнул Ничмоглот Берендеевич.
– Из Петербурга? – к счастью Темных, не расслышала тетка.
– Из Питера, из Питера, – закивали три сестры-ведьмы.
– А теперь домой едем, – добавила Ната.
– С козлом? В Питер? – заржал белобрысый парень. – Ну, бабки. Вы даете!
– Почему только бабки? – обиделся Ничмоглот. – Я тоже ездил.
– Ты-то, дед, ладно, а вот козлу зачем в Питер? – продолжал допытываться белобрысый.
– Так собственно ради него и ездили, – почесав пятерней зеленую бороду, заявил леший. – К генетикам возили. На обследование.
– Так он же у вас и так этот… генетический, – подал голос мужчина, потерявший газету.
– Эксперимент ставили московские генетики, а питерские изучали и обследовали, – нашелся Ничмоглот Берендеевич.
От волнения он машинально пришпорил Козлавра. Тот снова взвился на дыбы. Народ зашумел:
– Безобразие! Тут же дети, старики, женщины! Немедленно выведите свое животное в тамбур.
– Не трожьте мутанта! – неожиданно вступился за честь Козлавра белобрысый парень. – Он ведь тоже почти человек! И права имеет.
– И билет, – сочла своим долгом напомнить Ядвига Янусовна.
– У нас теперь у всех права появились, – выпалила краснолицая тетка, – кроме простого честного человека. На нас и копытом можно… Убирайте своего урода в тамбур!
Вагон горячо ее поддержал. Белобрысый парень остался в меньшинстве. Пришлось всей честной, а вернее, совсем не честной компании перебираться в тамбур. Впрочем, и там Козлавру совсем не обрадовались. Да и всем Темным пришлось несладко. В тамбуре вовсю курили.
– Я больше не могу, – чуть погодя прошипела Татаноча. – В горле першит и голова болит.
– Дамы, возвращайтесь в вагон, – проявил галантность Ничмоглот Берендеевич. – А мы уж с Козлавром как-нибудь тут потерпим.
– Нет уж, – возразила Тата. И с азартом добавила: – Как аукнулись, так и откликнемся.
И… откликнулось. «Бах» – оглушительно хлопнуло в тамбуре. У мужчины, прислонившегося к двери, взорвалась прямо под носом торчащая изо рта сигарета. Он ошалело завертел головой. Лицо его покрылось мелкими черными хлопьями.
Молодой человек, стоявший рядом, расхохотался.
– Ну, мужик! Классно тебя накололи!
Не успел он это произнести, как сигарета взорвалась уже в его руке.
– Кто? Как? – только и смог вымолвить он. Ему уже было не до смеха.
Зато крайне развеселились девушки, пристроившиеся у противоположной двери.
– Наверное, в одном и том же магазине сигареты брали, – прыснула одна.
– Точно, – кивнула другая. – Самопал с подпольной фабрики. Видать, табак с порохом перепутали.
На этом беседа прервалась. Потому что одна за другой рванули их сигареты.
– Мистика какая-то, – отряхиваясь от сажи, пробормотала одна.
– Чудеса, да и только, – растерянно пробормотала другая.
Взрывы тем временем продолжались. Тамбур заволокло сизой гарью. Компанию Темных одолел кашель.
– Таточка, – взмолилась Луша. – По-моему, ты немножко перестаралась. Я уже задыхаюсь.
– Пошли в другой вагон, – скомандовала старшая ведьма.
– Да там небось тоже курят, – жалобно прохныкала Ядвига Янусовна.
– Тогда тут наведем порядок, – решительно заявила Татаноча.
Секунда – и на всех курильщиков, которые еще не успели отделаться от первого потрясения, с потолка обрушились потоки ледяной воды. Визг! Крики! Тамбур немедленно опустел.
– Хорошо, но, увы, ненадолго, – прокомментировал происходящее Ничмоглот.
– Недооцениваешь ты меня, – с чувством собственного достоинства отозвалась Татаноча. – Я на все двери заклятье наложила. Уж пожертвовала волшебством ради общего блага. Теперь до самого Абрамцева никто сюда не войдет. А эти курильщики теперь в жизни к сигарете не притронутся, – мстительно добавила она.
Глава VIII
Многосущностный Чугаев
– Значит, готов к трудностям? – переспросил чародей.
– Естественно. – Тимофея охватывал все больший азарт. Ему казалось гораздо заманчивее сделать что-то свое и новое, чем повторять опыт с разделением на сущности картошки, который и так уже прекрасно удался Кассандре.
– Сил Троевич, что мне делить? – в нетерпении уставился он на учителя.
– Веспасиан, – позвал чародей.
Волшебный кот почти сразу же появился из кухни.
– Какие проблемы?
– Да собственно, никаких, – тихо откликнулся чародей. – Нам бы что-нибудь сейчас такое… – он выдержал паузу. – Ну, понимаешь, живое, и чтобы искать не очень долго, и что бы было не очень сложным. Мне самому как-то в голову не приходит. Может, ты посоветуешь?
– Мышь, – даже не задумался Веспасиан. – Сверхпримитивное существо, и добыть мне этого добра ничего не стоит, – с нескрываемым презрением добавил он.
– Естественно, – прохихикали из щели за печкой. – У него их целый погреб припасен. На черный день. В живом виде. И кормит он их, между прочим, Сил Троевич, вашими продуктами.
Шерсть на Веспасиане вздыбилась от загривка до кончика хвоста, и он, со свирепым урчанием метнувшись к щели за печкой, яростно плюнул внутрь.
Морфей в долгу не остался. Из щели прямо в нос Веспасиану вылетел маленький пыльный смерч.
– Апчхи-и, чхи-ии, чхи-и, – разразился кот на всю комнату. – Ну, я кому-то сейчас покажу.
И он в ярости заскреб острыми когтями стену.
– Веспасиан, – снисходительно улыбнулся Сил Троевич. – Нельзя ли выяснить отношения с Морфеем немного попозже? Если ты забыл, хочу тебе напомнить, что сейчас я занимаюсь с ребятами, и мы с нетерпением ждем от тебя обещанную живую сущность.
– Извините, Сил Троевич, – крайне смутился кот, но все же не преминул украдкой еще раз плюнуть в щель.
– Не попал, – ехидно прохихикали оттуда.
Однако кот, сделав вид, будто не расслышал, победно подняв хвост, пружинящей походкой отправился в погреб.
Вскоре он вновь возвратился в комнату и, легким прыжком оказавшись на столе, водрузил рядом с собой маленькую клетку, внутри которой металась толстая и даже весьма ухоженная мышь.
– Вот. – Веспасиан бережно провел лапой по прутьям клетки. – Самый лучший экземпляр из моей коллекции. Клеопа-атра, – нараспев промурчал он.
Мышь возмущенно пискнула.
– Прошу не обижать, – бросил Веспасиан.
– Не беспокойся, – улыбнулся Сил Троевич. – Все с твоей Клеопатрой будет в порядке.
– Да я не вам, а вот им. – Волшебный кот полыхнул оранжевыми глазами в сторону Тимки, Мишки и Кассандры. – Молодые они еще, неопытные. Перепутают что-нибудь, а тут все же живое существо.
Клеопатра пискнула громче прежнего.
– Ой, Веспасиан, какая она у вас симпатичная! – воскликнула Кассандра.
Она хотела погладить мышь, но та немедленно вцепилась ей в палец. Девочка, вскрикнув, отдернула руку.
– Клепа к нежностям у меня не приучена, – смущенно пробормотал кот. – Боевой экземпляр. Но все равно вы с ней поласковее.
– Ладно, – хором пообещали ученики мага и Мишка.
Однако кот все равно не ушел, а, устроившись на печке, продолжал из-под полуприкрытых век наблюдать за происходящим. Видимо, он все же не решался бесконтрольно вверить судьбу своего сокровища двум недостаточно опытным ученикам и одному совсем уж неопытному вольнослушателю.
