Чайна Мьевиль - Нон Лон Дон
А здесь это были просто местные жители, и пришли они сюда, чтобы поддержать ее, оказать ей посильную помощь. Причем, как заметила она, все как один были без зонбиков.
Она неуверенно улыбнулась. Хеми тут же ответил улыбкой до самых ушей.
— Ну хорошо, — сказала она и обернулась к гостям.
Все сразу замолчали. На секунду ее охватил необъяснимый страх, и слова застряли во внезапно пересохшем горле.
«Они ждут, что я им скажу!» — молнией пронеслось у нее в голове.
— Спасибо за то, что пришли. С пасибо за то, что примкнули к нам. Сейчас я расскажу вам, что на самом деле творится в вашем родном Нонлондоне.
Рассказывала Диба довольно сбивчиво и путано, тем более что эмоциональные восклицания пришельцев мешали ей сосредоточиться. Слушая ее рассказ, гости не могли сдержать гнева и отвращения, и с языка их то и дело слетали крепкие словечки. К счастью, Обадэй с Книгой были рядом и активно помогали ей и подсказывали, если она что забывала.
Потом Джонс нарисовал на полу приблизительную карту города. К фабрике Нетвердайбла можно было добраться как минимум двумя известными дорогами, но они отвергли обе.
— Место встречи вот здесь, — сказал Джонс. Каким маршрутом пойдут они сами, он не сказал.
— И еще вот что, — сказала Диба, — с этого момента, где бы вы ни оказались, с нами вы будете или нет, говорите всем, что полагаться на зонбики ни в коем случае нельзя. Надо искать другие способы борьбы. И главное, не опускать руки. Надо бороться. И не слушайте предсказителей — ведь они фактически призывают отказаться от борьбы.
Когда они ушли, Диба снова выглянула на улицу и увидела, что последняя надпись на стене тоже исправлена. К одному слову кто-то прибавил спереди две буквы, и получилось: «Да здраствуит НеИзбраная!»
— Ты погляди! — удовлетворенно сказала Диба. — Ну что ж, так будет лучше. Гораздо точнее.
Хеми ничего не ответил. Только бледные щеки его покрылись румянцем.
В ту ночь улицы освещались гораздо ярче обычного. Небо бороздили воздушные корабли предсказителей. Время от времени откуда-то доносились звуки выстрелов. Ночное небо казалось черным, но там, где прошел Смог, было еще чернее. Маленький отряд продвигался вперед короткими перебежками, часто останавливаясь, прячась и избегая ненужных встреч.
Два раза по ним скользили лучи фар проезжающих автомобилей, а один раз даже прожектора летающих разведчиков. К счастью, их никто не заметил. Порой лучи проходили по стенам, освещая официальную рекламу: «Еще не успел приобрести зонбик? Торопись, завтра Зонтоломайстер и Нетвердайбл выпускают последнюю партию!!! Это самая надежная защита против Смога!»
Откуда-то издалека доносились ворчание смоглодитов и громкие шлепки о стены кусочков угля и металлических пуль.
— Где-то идут серьезные бои, — заметила Диба. — Смог хочет всех запугать, чтобы без зонбика не осталось ни одной живой души.
— Интересно, почему ему не приходит в голову натравить на тебя эти свои зонбики? — зашептал Хеми. — Ведь их так много, что они давно могли бы прочесать все улицы города.
— Нельзя ему этого делать, — ответила Диба. — Представь, что будет, если по улицам станут рыскать стаи зонбиков. Люди подумают черт знает что. А для его зонтейшества главное, чтобы все ему верили. До самого последнего момента.
Настало утро, но небо почему-то почти не просветлело.
— Чем это пахнет? — стал принюхиваться Хеми. Действительно, в воздухе стоял отвратительный запах, щипало в носу и в горле, пахло дымом, но и не только им.
— Так пахнут горящие отходы, — сказала Диба. — Или выхлопные газы. Наверняка из Лондона. Скорее всего, Мургатройд все-таки выбрался и вернулся под крылышко к своей начальнице… И по-видимому, у них заработали эти трубы. Ну, которые подпитывают здесь Смога. Они поняли, что здесь что-то скоро начнется.
— Сегодня распределяют последние зонбики, — сказал Хеми.
— И Смог предпримет свою последнюю и окончательную атаку, — продолжила Диба — Кроме зонбиков, у людей не будет другой защиты, и тогда они окажутся в лапах Зонтоломайстера. А значит, и во власти Смога.
— Если мы им не помешаем, — вставил Хеми.
— Выходит, — подвела черту Диба, — надо обязательно им помешать.
Когда стало совсем светло, опять пришлось искать убежище, но спать они, конечно, уже не смогли. Снаружи, за стенами укрывшего их дома, раздавались встревоженные голоса не на шутку перепуганных нонлондонцев.
— Прикид, Котелок, — поманил Джонс своих бессловесных спутников. — Для вас есть одно серьезное поручение. Передадите кое-кому записочку, идет? Пускай там все подготовят как следует.
Диба посмотрела им вслед и прищурилась. Что-то странное было в облике этих двух словенышей, подумалось ей. Какие-то они сделались не такие, словно это уже не совсем они. Она покрзтила головой. Наверное, это нервы. Нетерпение ее все возрастало, это буквально сводило ее с ума. Чтобы как-то отвлечься, она бездумно рылась в сумочке, перебирая предметы, шепотом спорила с родителями, придумывая за них ответы, бесцельно смотрела в окно… Наконец к ней подошел Джонс.
— Пора, — сказал он негромко.
Как только краешек нонсолнца скрылся за горизонтом, Джонс махнул рукой. Стараясь прятаться за мусорные баки, они вышли на улицу. Вдруг кондуктор поднял голову и показал рукой вверх. Все посмотрели туда.
Высоко в небе висел воздушный шар, а под ним на тросах болталась лодка. В лодке сидел человек с удилищем в руках, с которого свисал тонкий металлический трос метров десять-пятнадцать длиной с горящей автомобильной шиной на конце.
— Сумасшедший дурачок ловит рыбу! — ахнул Обадэй.
— Смо-ог! — раздался голос сверху. — А, Смо-ог? Давай иди ко мне, смотри, как вкусно! Тебе должно понравиться! А потом поговорим!
— Что это он такое пытается сделать? — прошептал Хеми.
— Гешефт, — ответила Книга.
— Что-о?
— Хочет заключить сделку, вот что.
— У меня есть интересное предложение! — кричал человек. — Я работаю на Концерн, но меня это не вполне устраивает!
Всего в нескольких улицах целый квартал полностью был захвачен Смогом. Друзьям хорошо было видно, как оттуда вертикально вверх поднялся черный столб и двинулся в сторону горящей шины. Он зашел с наветренной стороны и жадно принялся поглощать клубы черного дыма. Потом к горящей шине протянулось его дымное щупальце и окутало наживку.
— Вот видишь, я знал, что тебе понравится! — крикнул человек в лодке.
Он перегнулся через край своего суденышка.
— Ну так вот! Я бы хотел, чтобы ты рассмотрел следующее предложение. Я готов открыть как минимум два завода по сжиганию отходов! Только у меня одно условие: мы с тобой становимся партнерами…
Из общей массы Смога поднялось еще два столба дыма. Достигнув нужной высоты, они застыли как раз напротив человека в лодке, как бы с вожделением разглядывая его, как едок, прежде чем откусить, разглядывает аппетитную куриную лапку. Дибе даже послышался звук, будто кто-то смачно облизнулся и сглотнул слюну.
— О господи, — ахнула она.
— Тут мы ничем не можем помочь, — мрачно сказал Джонс. — Стой и не двигайся. Не дай бог, он нас заметит.
— Ну так как? — продолжал между тем человек в лодке. — Что ты на это скажешь?
Вместо ответа Смог, окутавший горящую камеру, вдруг с силой дернулся в сторону, потянул ее за собой, а вместе с ней и трос, и удилище, и вцепившегося в него человека. Тот вскочил, попытался удержать равновесие, зашатался и вывалился из лодки!
С жутким воплем он полетел вниз, и Смог поглотил его. Удара тела о землю слышно не было. Возможно, Смог просто унес его в вихре грязи и мелких частиц, который снова всосался в непроницаемое марево, накрывшее целый городской квартал.
— Мы обречены, — с ужасом прошептала Диба на ухо Хеми, когда они снова отправились в путь. — Нам с ним ни за что не справиться.
— Ты не должна так говорить, — так же шепотом отвечал Хеми, горячо дыша ей в ухо. — Понимаешь, не должна!
Диба промолчала.
«Может, просто взять и сдаться?» — думала она.
Она посмотрела на нонпушку и чуть не рассмеялась.
«Ну разве это оружие против самого Смога?»
Джонс вел их через район, застроенный какими-то огромными складскими помещениями и зданиями-вул, а также домами, выстроенными по уникальным и эксцентричным проектам, столь характерным для Нонлондона, — в виде бутылок, радиаторов центрального отопления, окруженных заборами, похожими на плотные ряды торчащих остриями вверх огромных гвоздей. До нее не сразу дошло, что чем дальше они идут, тем громче слышится какой-то странный шум. Словно где-то уже совсем рядом негромко разговаривает целая толпа народу.
Еще один, последний поворот — и они вышли к реке. От изумления Диба, разинув рот, застыла на месте.
